Под угрозой уничтожения мира - Анастасия Сычёва

— Конечно, — торопливо согласилась Натаниэль.

— А если Арлион захочет встретиться с леди Каэйри не с целью найти союзника, а из чисто семейных соображений? — предположил Гарт. — В конце концов, вы его единственные родственники.

Эльфийка ответила без колебаний:

— Сомневаюсь. Сто лет назад собственная семья занимала Арлиона меньше всего. У него были иные… интересы. — В этот момент мы с ней, не сговариваясь, посмотрели друг на друга, и я отчетливо поняла: она знает. Как и мне, Натаниэль было известно о том, кто на самом деле приложил все усилия, чтобы развязать Кровавую войну, и убил королеву Исабелу.

— Но если Арлион все-таки объявится в Лорене, вы сможете защититься? — спросил Эр советника. — Или хотя бы выиграть время, чтобы спастись?

— Сможем. Наш замок укреплен и защищен всеми возможными способами, — уверенно ответил тот, а затем посмотрел на меня и, на секунду запнувшись, продолжил: — Леди Батори, полагаю, моя жена уже предложила вам перебраться к нам? Это разумная мысль, поскольку вместе с Натаниэль вы представляете серьезную силу, с которой даже Арлиону придется считаться.

— Благодарю за предложение, но я предпочитаю сохранять независимость, — вежливо ответила я.

Натаниэль усмехнулась:

— Значит, я тебя не убедила, что в самом деле готова тебе помочь?

— Мне сложно в это поверить после того, как ты приказала убить меня сразу после рождения, — огрызнулась я, не сумев сдержаться.

Оттилия за моей спиной поперхнулась, Кейн растерянно мотнул головой в сторону эльфийки, а Натаниэль лишь пожала плечами.

— В тебе говорят эмоции.

Я была готова взорваться и высказать этой женщине все, что я о ней думаю, но в последний момент остановила себя. Здесь полная комната народу, и что, устраивать теперь выяснение отношений прямо при них? Да и к чему? Натаниэль не испытывает никаких угрызений совести по поводу случившегося, я ее интересую только как сильный маг, так что доказать ей все равно ничего не удастся.

— В таком случае оставляем все как есть, — подытожил Адриан, и его голос помог мне взять себя в руки. — Советник, я могу рассчитывать, что в случае появления Арлиона вы поставите меня в известность?

— Разумеется, ваше величество, — кивнул Тарион.

После этого мы вернулись к остальным гостям. Впрочем, я ощущала такую душевную пустоту, что вскоре извинилась перед леди ди Вестенра и поднялась в свою комнату. Там я распахнула дверь на балкон, поскольку в какой-то момент мне показалось, что в комнате нечем дышать, а затем рухнула в кресло и разрыдалась. Все-таки я переоценила свою толстокожесть, и встреча с Натаниэль оказалась для меня слишком тяжелой. Нет, я могу понять, почему она поступала именно так. И тот факт, что она без особых сожалений пожертвовала мной, тоже был понятен — я-то позволила умереть двум десяткам человек, чтобы освободиться, а она — всего одному! Ну не проснулся у нее материнский инстинкт, когда я родилась, такое бывает! Зато проснулся позже, когда она вышла замуж и родила обычных детей, без способностей трейхе — и такое возможно!

Ну почему мне так плохо, если с рациональной точки зрения поступки Натаниэль можно объяснить? Выходит, она права и эмоции только мешают?

В дверь постучали. Поспешно стерев с лица слезы и высморкавшись, я подошла к порогу и, наученная опытом, сначала спросила:

— Кто там?

Если Адриан — не открою. Нечего ему видеть меня с красными глазами и опухшим носом.

— Корделия, это я, — тихо сказала Оттилия.

Я открыла дверь и впустила подругу. Та оценивающе оглядела меня, и на ее лице я отчетливо увидела сочувствие.

— Я не хочу говорить о Натаниэль, — сразу предупредила я, хлюпнув носом. Голос после слез звучал гнусаво. — Я и так чувствую себя настолько жалкой…

— Зря, — уверенно отозвалась вампирша. — Ты же видела лица советника и Натаниэль, когда пришла вместе с Адрианом? Могу тебе сказать, что в тот момент ты одержала над ней абсолютную победу.

Я посмотрела на нее, вздернув одну бровь, и полезла в карман за носовым платком.

— В каком смысле?

— Ты же видела, как она боится Адриана, — охотно объяснила Оттилия. — Всю жизнь архивампиры внушают ей практически суеверный страх, особенно с тех пор, как она вышла замуж и у нее появилось то, что страшно потерять. Этот страх частично распространяется и на Тариона, потому что, как мне кажется, он действительно любит ее. А тут появляешься ты, от которой она попыталась избавиться двадцать пять лет назад, в компании короля. И видно, что он явно к тебе неровно дышит! Да у Натаниэль в тот момент весь мир с ног на голову перевернулся!

Я почувствовала, как губы против воли начинают расползаться в довольной улыбке. Оттилия удовлетворенно кивнула, а затем поставила на порог полог тишины, и мы вместе вышли на балкон. Внизу еще звучала музыка и слышались голоса гостей, но вечер уже подходил к концу, на аристократический квартал опускалась теплая летняя ночь. На небе можно было разглядеть первые звезды, но луны сегодня не было.

Наконец я, не удержавшись, спросила:

— А со стороны правда кажется, что Адриан ко мне что-то чувствует?

— Неужели ты сама этого не замечаешь? — удивилась Оттилия. — Он знает, кто ты, но в его отношении к тебе нет ни капли неприязни или высокомерия! И даже если он изменил свое мнение насчет Этари, как ты думаешь, под чьим влиянием это могло произойти? Мне кажется, он влюблен в тебя, — закончила она свою мысль, и я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее.

Какое-то время мы молчали. Оттилия, облокотившись на перила балкона, смотрела в сад, я же присела на них и прислонилась спиной к поддерживающему столбу.

— Ты когда-нибудь думала о том, что он мог бы жениться на тебе? — внезапно спросила вампирша, и я от неожиданности чуть было не рухнула с балкона в густые темные заросли.

— Ты спятила! — выдохнула я, когда ко мне вернулась способность говорить. — Только не рассказывай мне, что ты сама об этом думала! Оттилия, это абсурд!

— Вообще-то, думала, — не обратив никакого внимания на мою растерянность, заявила она. — С того момента когда ты поделилась со мной тем, что произошло в Оранморе. А что тебя так шокировало? Как любая влюбленная девушка, ты хочешь выйти замуж за того, кого любишь, разве я не права?

— Но это же смешно! — воскликнула я, не позволяя себе уйти в область мечтаний и надежд. — Даже если предположить, что я ему небезразлична, на кой демон ему жениться на мне?!

— А почему нет?

Секунду я смотрела на нее.

— Ты серьезно не понимаешь?

— Да.

— Ну хорошо, — я глубоко вздохнула, — оставим в стороне мой тяжелый характер и репутацию «хладнокровной расчетливой стервы», о которой мне сегодня любезно напомнила моя мать. Начнем с того, что я незаконнорожденная. Я изгнанница, у меня нет за душой ничего, я даже новую одежду сейчас не могу себе позволить. Я трейхе Этари, и меня всегда будут пытаться убить. Вдобавок — я правильно поняла, ты говоришь обо мне именно как о жене, а не просто фаворитке?