Безмолвие - Джон Харт

* * *

От поворота до охотничьего домика было две мили. Сначала дорога шла вдоль речушки, потом взбегала на вершину холма, откуда открывался вид на долину. Все вокруг выглядело как на картинке: трава, живая изгородь, вьющийся плющ. Сам охотничий домик, построенный из дуба, камня и кедра, стоял в окружении старинных деревьев на самой вершине холма. Рядом с ним располагался гараж на десять машин, и на бетонированной площадке красовались «Рейнджровер» и серебристый «Ауди». Тем не менее, выйдя из машины, Лесли обратила внимание на другое.

– Невероятно.

Взгляд ее был обращен в сторону долины и открывающегося за ней вида. По дну долину, поблескивая серебром, бежала река, на горизонте высились далекие холмы, деревья напоминали густую тень, и суровый гранит золотился в послеполуденных лучах.

– Это и есть Хаш Арбор, – сказал Джек. – Первая, ближняя, гряда холмов и три тысячи акров под ними. Речка течет с нагорья, питает болото и бежит еще сотню миль к Атлантике.

– А этот участок?

– От дороги к северу на одну или две мили. Охотничий домик в самом его центре.

Лесли повернулась к дому, прошлась взглядом по крытой кровельной плиткой крыше, каменным колоннам, крыльцу.

– Теперь понятно, почему он выбрал для домика именно это место. Вид с холма потрясающий. – Джек отвернулся, и она почувствовала что-то невысказанное в этом жесте. – Что?

– Здесь стоял первый особняк. А вон там, за деревьями, похоронены предки Джонни.

– Разыгрываешь.

Джек показал подбородком, и Лесли увидела скрытые травой гранитные и мраморные плиты, обвитые плющом.

– Понятно, почему Джонни начал стрелять.

– Все было не так.

– Ну конечно… Идем.

На крыльце, выложенном голубовато-серым песчаником, их встретила высокая двойная дверь. Лесли потянулась к железному молоточку, но правая половина двери открылась раньше, чем она успела прикоснуться к нему, и на пороге появилась женщина. За сорок, с приятным лицом и мягкой фигурой, втиснутой в джинсы и фланелевую рубашку.

– Чем могу помочь?

Лесли, взяв инициативу на себя, шагнула вперед.

– Привет. Я – Лесли Грин. Мой помощник – Джек Кросс. Знаю, мы без приглашения, но, надеюсь, мистер Бойд уделит нам минутку. Мы ничего не продаем и не кусаемся.

Женщина улыбнулась для убедительности, но приманка была излишней.

– Конечно. Я – Марта Гудмен. Кухарка. Домработница. И все остальное. – Она протянула руку. Лесли и Джек поздоровались. – Посетителей у нас здесь немного, и я, честно говоря, всегда рада отвлечься. Проходите, пожалуйста. Мистер Бойд где-то здесь.

Сразу за порогом потолок поднимался к огромному своду. Центральной опорой служил ствол дерева, украшенный резными сценами охоты.

– Чудесно, правда? – Марта коснулась дерева рукой. – Резчики из Польши. Над одной опорой работали втроем девять недель. – Она посмотрела вверх. – На балки ушел еще год.

Почти такие же толстые, как столб, балки, каждая в десять футов длиной, расходились от него во все стороны комнаты. Стены под ними были увешаны охотничьими трофеями со всего света. Лесли узнала антилопу, куду и водяного буйвола. Над камином застыло чучело гризли. По обе стороны от ведущей вглубь дома двери красовались слоновьи бивни.

– Подождите минутку, я его поищу, – сказала Марта. – Он, наверное, в ружейной комнате. Чувствуйте себя как дома.

Она удалилась. Джек провел ладонью по одному из бивней у двери. Кость, длиной в восемь футов, была желтоватая и гладкая.

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросила Лесли.

– О бивне в восемь футов? Думаю, это психологическая компенсация.

Джек открыл дверь и шагнул в коридор, проходивший мимо широкой лестницы и нескольких дверей. Теплые ковры под ногами добавляли цвета дереву. На стенах, между мушкетами, копьями и старинными арбалетами, висели портреты.

– Парень не мелочится, – заметила Лесли.

Джек толкнул приоткрытую дверь и оказался в роскошно обставленной комнате с креслами, обитыми мягкой коричневой и словно сочащейся медом кожей, и массивным письменным столом, также отделанным кожей. На полке над встроенным в правую стену камином выстроились фотографии Бойда – со львом, лосем и тушей мертвого носорога. На стене, еще выше, висела огромная голова оленя. Животное было, по-видимому, старым – стеклянные глаза помутнели, – но размах рогов, толщиной в здоровую руку Джека, достигал примерно шести футов. Он насчитал восемнадцать отростков и отметил идеальную симметрию. Под оленьей головой заметил потускневшую табличку и, подойдя ближе, прочел вслух:

– «Повелитель Леса, убит выстрелом в сердце Рэндольфом Бойдом, 14 лет, зимой 1931 года».

– Вы охотитесь?

Голос шел от двери, и в нем прозвучало недовольство. Джек узнал Бойда по фотографии, но раньше заговорила Лесли.

– Надеюсь, вы не против. Марта сказала, что мы можем чувствовать себя как дома.

– Уж Марте следовало бы знать, что вход в эту комнату запрещен.

– Мистер Бойд…

– Я спросил, охотитесь ли вы.

Он смотрел на Джека в упор холодными голубыми глазами.

– Нет, – подумав, осторожно ответил тот и в подтверждение этого заявления поднял больную руку. – Я не охочусь.

– А вы знаете, на что смотрите?

– Полагаю, это какой-то олень.

Бойд окинул его оценивающим взглядом, задержался на больной руке и кивнул. Напряжение спало.

– Мой дед убил этого оленя в тридцать первом году. Он был тогда мальчишкой и жил в Иллинойсе. То ли из-за суровых зим, то ли из-за каких-то генетических особенностей белохвостых оленей там больше, чем где-либо еще. Знаете что-нибудь об иллинойском олене? – Джек покачал головой, и Бойд заметно расслабился. – Вы ведь друг Джонни Мерримона?

– Узнали?

– Мистер Мерримон расстрелял мой лагерь. Выпустил двенадцать пуль и едва не убил меня. Я видел вас на предварительных слушаниях.

– Это было два года назад.

– Тогда я видел вас где-то еще. Я – Уильям Бойд. – Они обменялись рукопожатием. – А вы – Лесли Грин. Знаком с вашей фирмой.

– Вот как? – удивилась Лесли. – Можно спросить почему?

– Откровенно говоря, это связано с ним. – Бойд указал на Джека. – Точнее, с землей его друга.

– А какое вам дело до Хаш Арбор? – спросил Джек.

Бойд вскинул бровь.

– А… ваш друг не сказал вам.

– Не сказал что?

– Давайте-ка, садитесь. – Бойд указал на кожаные кресла. – Хотите выпить? Вода? Вино? Что-нибудь покрепче? – Оба отказались. Хозяин отошел к комоду, налил в стакан из графина. – Извините за недавнюю резкость. – Он кивнул в сторону двери. – Это мое личное пространство, и посетителей я сюда допускаю редко.