Оживший кошмар русской истории. Страшная правда о Московии - Андрей Буровский

Поддержка Церкви

Еще один и очень длинный шаг от аморфного Северо-Востока с множеством княжеств к единому Московскому государству помогла сделать Церковь, которая называет себя русской и православной. Оба эти эпитета вызывают у меня сомнения, потому я и уточнил, что оставляю их на совести самой Московской патриархии.

Поддержка Церкви в исключительной, в огромной степени помогла формироваться Московскому княжеству. Уже Иван Калита сумел привлечь в Москву митрополита Петра. Вообще-то происходил Петр с Волыни, а на Северо-Восток попал по причинам вполне политическим.

В 1299 году митрополит Максим перенес митрополичью кафедру во Владимир.

Великий князь Галицкий Юрий Львович был этим очень недоволен. Он хотел иметь собственного митрополита, Галицкого. Уже известного и высоко чтимого Петра он отправил в Константинополь: пусть там его рукоположат в Галицкие митрополиты, создадут отдельную митрополию от Киевской. Но в 1305 году митрополит Максим умер, и патриарх Афанасий рукоположил Петра не в митрополиты Галицкие, а всея Руси.

Одновременно князь Михаил Тверской направил к патриарху Константинопольскому своего человека — игумена Геронтия с просьбой о поставлении его на Русскую митрополию. Возник затяжной конфликт между Петром и даже не столько Геронтием, сколько тверским князем. Петр окончательно переехал во Владимир-на-Клязьме в 1309 году и в борьбе за великокняжеский престол поддержал не тверского князя Михаила, а Юрия Московского (да и что ему оставалось делать? Своим для Михаила Тверского он никогда не стал бы). Доходило до прямых обвинений в ереси и в подлоге со стороны тверского епископа Андрея.

Когда после смерти Михаила Тверского и Юрия Московского Александр Михайлович Тверской получил от хана ярлык на великое княжение и вступил в борьбу с Иваном Даниловичем (Калитой) Московским, святитель Петр принял сторону последнего.

Во Владимире было неуютно, а в Москве Петра принимали «с честью». На берегу Москвы-реки нашлось место, очень похожее на берега реки Ратс, на Волыни, где Петр когда-то основал монастырь. Митрополит все чаще бывал в Москве. В 1325 году он окончательно поселился в Москве и перенес туда кафедру митрополита.

Если верить легенде (а ей нет причины не верить), Петр активно пропагандировал создание в Москве храма Успения Пресвятой Богородицы.

«Если ты, — сказал святитель великому князю, — успокоишь старость мою и возведешь здесь храм Богоматери, то будешь славнее всех иных князей, и род твой возвеличится, кости мои останутся в сем граде, святители захотят обитать в оном, и руки его взыдут на плещи врагов наших».

4 августа 1326 года началось строительство. Митрополит Петр собственными руками построил себе каменный гроб в стене этого храма. Не успел, умер 12 декабря 1326 года, до окончания строительства. Но в стене храма он погребен. Петр — первый из митрополитов всея Руси, постоянно живших в Москве. После смерти православная Церковь канонизировала его как святого — покровителя Москвы. Не забудем, что первым Римским Папой был Апостол Петр! Петр там, и Петр здесь… Символично! Преемник Петра, митрополит Феогност окончательно переехал в Москву, сделав ее церковной столицей Руси.

Митрополиты поддерживали Московских князей, объявляли их защитниками православия, и получалось, что князья Московские — едва ли не святые, держатели истинного православия. Сопротивление Москве — получается, отступление от православия и тяжкий грех.

Теперь, даже сделав какую-нибудь гадость, Московские князья были вроде бы и не очень виноваты — ведь старались они не для какой-то пошлой цели, для самих себя; нет, старались они исключительно во имя великой цели, во имя того, что позарез нужно было для всех. То, что Церковь категорически осудила бы в поведении любого другого князя, она легко прощала Московскому.

Удобная это штука: трудиться не для себя, а для «обчества»!

Оформление Московской Руси

Младший сын Александра Невского, Даниил Александрович, сел княжить в Москве после смерти отца. Был он Великим князем, но не Московским, а Владимирским.

Князь Юрий Даниилович стал Великим князем Владимирским в 1318-м, но потом ярлык на великое княжение отобрали и отдали Тверскому князю. Иван Калита подавил в 1327 году восстание в Твери, заслужил этим большое доверие в Орде (в точности как его дед Александр Невский) и получил ярлык на Великое княжение в 1328 году. Заметим: Московский князь получает великое княжение, но какое? Владимирское великое княжение. И становится не Великим князем Московским, а Великим князем Владимирским, затем — Великим князем Владимирским и Московским. Владимирское княжество в титуловании — на первом месте.

Иван I Данилович Калита тоже жил в Москве, хотя и был Великим князем Владимирским и Московским. Он заложил традицию: жить в Москве.

Дмитрий Донской передал свой престол и великое княжение сыну Василию как свою «отчину», без ханского ярлыка. Но и он был Великим князем Владимирским и Московским.

И все Великие князья до Василия Темного — Великие князья Владимирские и Московские.

Василий Темный стал первым Великим князем Московским. Вот, пожалуй, дата, которую можно считать датой рождения Московии: 1415 год, год восшествия на престол первого Великого князя Московского.

В 1480 году Великий князь Московский и Владимирский Иван III, сын Василия II, присвоил себе титул князя Всея Руси, то есть провозгласил себя преемником Киевских князей, и заявил свои права на земли всех русских княжеств.

Он, впрочем, не был первым из Московских князей, кто попытался называть себя «Государем Всея Руси».

Великий князь Симеон Гордый перед смертью (1353) сделал Духовное завещание, к тексту которого привешены 3 печати; одна из них, серебряная, вызолоченная, с надписью «печать Князя Великого Семенова всея Руси», и две измятые восковые печати[24].

Конечно же, это еще не настоящее принятие титула. Это так, некое действие исподтишка. Подумаешь, печать на документе сугубо внутреннего пользования, который никак не попадет к иностранцам, не станет причиной раздора. Это что-то вроде поедания вкусного пряника тайком, под одеялом, пока никто не видит. Так мальчишка с порочными наклонностями сливает опивки вина из стаканов и торопливо пьет, когда гости вышли из комнаты.

Но и этот мелкий эпизод интересен как доказательство: уже в середине XIV века сознание Московских князей беременно этой идеей — стать государями не просто Московскими, даже не «просто» Великими князьями, а Государями Всея Руси. Быть ими ну очень хотелось… Так сильно, что вот даже печати изготовили.

Симеон только тайком откусил от почести; лучше даже сказать, только обнюхал ее и облизал под покровом ночи. А вот через шесть поколений, в 1480 году, Иван III Васильевич принимает титул всерьез, через венчание в церкви, через объявление о принятии титула иностранным владыкам… словом, всем. Эта претензия уже более чем серьезна.