Последний шанс на счастье - Энди Брок

Проглотив подступившие рыдания, она закрыла лицо руками и почувствовала, как сотрясается ее тело.

А в ответ – тишина.

Сквозь пальцы она увидела лицо Рафаэля, настолько искаженное отвращением, что она поспешно отвернулась.

Лотти громко шмыгнула носом.

– Что ж, молчание – тоже ответ.

– И впрямь. – Его голос был холоден, как лед. – Разумеется, ты все верно поняла. Ты закончила? Или тебе хочется выплеснуть наружу что-то еще?

– В целом – да. Но кое-что осталось. – Его холодность и сарказм только подхлестнули ее желание сделать ему больно. Как он делает ей. – Наша сексуальная жизнь.

Рафаэль угрожающе прищурился:

– Продолжай.

– Что ж… Как ты можешь говорить, что думал, будто с нашим браком все в порядке, если ты месяцами пальцем ко мне не притрагивался? Когда ты понял, что ничего не вышло с ЭКО и наследника не будет, мы больше ни разу не легли в одну постель. Ты никогда не хотел заниматься со мной любовью, да что там, просто прикасаться ко мне. Как я, по-твоему, должна была себя чувствовать?

У Рафаэля был такой вид, словно его пнули ногой в живот, но Лотти вовсе не испытывала триумфа. Жгучая страсть, вспыхнувшая между ними в начале отношений, была такой всепоглощающей, что Лотти и представить не могла, что Рафаэль может так сильно от нее отдалиться. Это мучило ее и мучает до сих пор. Особенно после того, как она поняла, глядя на него за рабочим столом, что это чувство в ней сильно как никогда. Что ее тело просто жаждет прильнуть к его, заняться с ним любовью.

Тихо выругавшись по-итальянски, Рафаэль запустил пальцы в волосы:

– Просто невероятно, Лотти! Тебе хватает наглости говорить об этой ерунде, притворяясь, будто это я виноват в крушении нашего брака, когда мы оба знаем настоящую причину.

Они уставились друг на друга. Лотти ждала и боялась услышать, что он скажет дальше.

– Причина в том, что тебе попросту не было до этого дела. Не думаю, что тебя вообще это когда-либо заботило.

Лотти захлопнула дверь виллы и вышла на террасу. Стояла прекрасная свежая звездная ночь, но она не чувствовала холода. Ее тело все еще пылало после их стычки, болело от острых уколов его слов, ныло от всего, что вышло наружу в их жестоком разговоре. Океан непонимания и ошибок, смешанный с тоской, лежал между ними.

Уставившись невидящим взором на озеро, она почувствовала, как внутри зарождается тревога. Они не сделали ничего, чтобы разобраться в своих проблемах, найти выход, вместе справиться с трудностями, осмыслить свое прошлое, сделать выводы на будущее. Вместо этого они избегали разговоров на эту тему, а когда она все-таки всплывала, оба испытывали горечь и растерянность.

Ну и как на такой основе воспитывать ребенка?

– Вот и ты наконец.

В руках у Рафаэля позвякивали ключи от машины, когда Лотти наконец спустилась вниз. На нем были джинсы, белая футболка и прекрасно скроенный серый льняной пиджак, а на шее – серый кашемировый шарф. Настоящий итальянец.

– Надеюсь, я не заставила тебя долго ждать.

Лотти думала, что он огрызнется в ответ, но вместо этого Рафаэль уставился на нее, осматривая с ног до головы.

– Что-то не так? – Под его пристальным взглядом она ощущала дискомфорт.

Рафаэль продолжал молчать. Лотти оглядела себя со всех сторон. На что это он так смотрит?

Когда Рафаэль заявил за завтраком, что вечером они идут ужинать, сердце Лотти упало. Неужели их ждет еще один мучительный вечер, только еще хуже, потому что сбежать будет некуда?

Но, учитывая, что он сделал шаг навстречу, Лотти решила, что ей не стоит упрямиться. Вдруг им удастся избавиться от атмосферы горечи и обиды, в которую в последние дни погрузилась вилла. Кроме того, приятно нарядиться хоть раз и «выйти в свет», сменив вечные джинсы на красивое платье.

Она была шокирована, когда в первый день на вилле обнаружила не только свой маленький чемоданчик, присланный из палаццо, но и другой, больший по размеру чемодан с коктейльными платьями – остатками былой роскоши, напоминанием о прежней жизни. Жизни, в которую она погрузилась так стремительно, когда умер отец Рафаэля. Жизни, к которой у нее совсем не было времени подготовиться. Она почему-то решила, что Рафаэль избавился от всех ее нарядов – выкинул или собрал в кучу и сжег. Она бы не винила его. Доставая платья одно за другим, Лотти прикладывала их к себе, вспоминая женщину, которой она была когда-то. Которая носила эти прекрасные платья и стояла рядом с Рафаэлем на всех мероприятиях, понимая, что каждое из них, как бы оно ни называлось, всего лишь очередная пиар-акция. А по сути – деловая встреча, прикрытая красивым названием.

Не очень-то счастливые воспоминания. Лотти быстро выбрала одно из платьев, бросив остальные вместе с воспоминаниями на дно шкафа.

Выбранное платье было простым и элегантным. Темно-синий шелк переливался в электрическом свете. И несмотря на то что наряд напоминал о прошлом, Лотти было в нем хорошо. По крайней мере, до тех пор, пока она не поймала пристальный взгляд Рафаэля.

Самое время сказать какой-нибудь комплимент. Как чудесно она выглядит. Да ладно, просто одобрительный кивок сгодился бы.

– Ты замерзнешь.

Ах вот оно что. Это просто раздражение.

– У тебя нет какой-нибудь накидки?

Накидки? В каком веке он живет? Они едут в ресторан в роскошном спортивном авто, а не на лошади и в карете.

– Мне и так хорошо.

Она резко выдохнула, внезапно разозлившись на саму себя. Зачем она только потратила столько времени, стараясь ему понравиться? Долго укладывала волосы, наносила макияж, разглаживала платье на умащенном и надушенном теле? Какого черта она так пыжилась?

– В любом случае накинь вот это. – Рафаэль сделал шаг вперед, снял свой шарф и накинул ей на плечи, попутно сокрушив ее укладку. Шарф еще хранил тепло его тела.

– Спасибо. – Лотти едва успела отпрянуть, задержав дыхание.

Что-то подсказывало ей, что вечер пройдет ужасно.

Но она ошиблась. Местный ресторан был маленький и уютный, и после привычной суеты персонала вокруг Рафаэля, происходившей, куда бы он ни пришел, их усадили в тихом уголке за столиком с мерцавшей на нем свечой.

Еда была вкусной – свежая речная рыба с ароматными соусами и большой миской пасты.

Они оба жадно набросились на еду, и разговор потек легко и непринужденно. Рафаэль, как обычно, начал с того, что спросил о ее занятиях живописью, затем ответил на ее вопросы о своем дне и своих планах построить новую марину, о виноградниках, за которыми надо присматривать в любое время года, о местных выборах, которые недавно прошли. Он был такой спокойный, такой красивый – совсем как прежний Рафаэль, в которого она безумно влюбилась.

Лотти попыталась сконцентрироваться на многочисленных разнообразных проблемах и возможностях, которые открываются перед владельцем графства. Но в основном она ловила себя на том, что тонет и растворяется в гипнотических звуках его густого голоса.