Во власти желания - Стелла Камерон

— Можешь не торопиться, — сказал Макс. — Я завтракаю в семь, а в кабинет прихожу около восьми.

— Я буду там, когда вы придете, — проговорила Керсти, чувствуя себя совершенно беспомощной в легкой ночной рубашке и босиком. — Спокойной ночи, сэр. Большое вам спасибо.

— Мне не нравится, что ты называешь меня сэром… — Макс осекся, неожиданно смутившись. — Разве это не странно?

— Может быть, и странно, но по-другому, нельзя.

— Да, наверное, ты права. — Он шагнул к двери. — Что ж, устраивайся.

Керсти молчала.

— Знаешь, а здесь, пожалуй, тоже нужно затопить камин.

— Я могу это сделать сама.

— В тонкой рубашке? Ты загоришься.

Макс присел у камина и развел огонь.

— Вот так. Тут достаточно одеял? — Он подошел к кровати и откинул покрывало. Тщательно пересчитав одеяла, кивнул:

— Пожалуй, хватит. Но нужна еще грелка. Я сейчас принесу.

— Нет, спасибо! Я лягу в постель и сразу же согреюсь.

Макс как-то странно посмотрел на нее и спросил:

— Неужели?

— Да, согреюсь.

— Тогда ложись немедленно.

— Сейчас лягу.

Она стояла, ожидая, когда он уйдет.

Но Макс не двигался с места.

Керсти хотела подойти к умывальнику, но тотчас же передумала. Машинально опустив глаза, она увидела собственные ноги — ночная рубашка действительно была слишком тонкой.

— Кровать довольно высокая, — заметил Макс.

— Да.

— А ступеньки, к сожалению, нет, — продолжил он.

— Я встану на боковые перекладины и заберусь.

— Но ты можешь упасть.

— Нет, не беспокойтесь.

— Но я не могу за тебя не беспокоиться.

«О Боже, когда же это кончится?»

— Тогда я воспользуюсь стулом. Пожалуйста, не волнуйтесь. Вы слишком себя утруждаете.

— Ты говоришь со мной… точно с чужим человеком.

Керсти хотела напомнить ему, что они и впрямь стали чужими, но промолчала.

Неожиданно Макса шагнул к девушке и подхватил ее на руки. Ошеломленная, она машинально прильнула к его груди.

В следующее мгновение Макс осторожно опустил се на постель.

— Вот так, — сказал он.

Керсти приподнялась на локте и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы унять сердцебиение.

— Спокойной ночи. — Макс отступил от кровати.

— Спокойной ночи, — отстала Керсти.

Наконец он повернулся и вышел из спальни. Затем хлопнула дверь, и вскоре шаги его затихли в глубине коридора.

Ночь казалась ужасно душной. Макс задыхался; его льняная рубашка прилипла к спине.

Господи, чти он затеял?

Превратил свою жизнь в пытку.

Макс остановился у двери, ведущей в его покои. Он сказал Керсти, что чутко спит, что ей нужно только позвать — и он сразу же придет.

Только лучше бы она его не позвала. Если он пойдет ее успокаивать, то уже не сможет уйти. Еще удивительно, что он сдержался сегодня вечером и все-таки покинул ее спальню.

Он чутко спит? Сможет ли он вообще заснуть, если постоянно видит перед собой ее стройную фигурку в полупрозрачной, по-детски скромной ночной рубашке? О Боже, как она невинна! Макс невольно застонал. Его влекло к Керсти Мерсер, и он проклинал себя за нерешительность. Ведь он мог бы устроить все по-своему, но для этого пришлось бы отвернуться от человека, даровавшего ему достойную жизнь.

Сегодня вечером, когда Керсти решила бросить свою семью и уйти к нему, она проявила больше мужества, чем он.

Отец велел ему держаться от нее подальше, и Макс не посмел его ослушаться.

— Ты сын джентльмена, сын виконта, — сказал отец. — Керсти — хорошая девушка, но она дочь простого фермера.

Вы с ней совершенно разные люди. Я всегда заботился о тебе, Макс, и сейчас говорю: забудь о ней, гак будет лучше для тебя. Пожалуйста, постарайся меня понять. Все, разговор окончен, и больше не будем к нему возвращаться.

Он мог пойти к Аррану и попросить у него совета. Грейс была в Корнуолле, и маркиз до глубокой ночи засиживался в своей музыкальной комнате, где сочинял музыку. Арран понимал Макса, но держал свое мнение при себе, не желая спорить с братом. Однако Макс заметил, как дядя покачал головой, когда отец сказал, что его сыну следует найти себе «подходящую жену». Арран поддержал идею Макса назначить Керсти секретарем — беспрецедентную идею, которую отец, вернувшись, наверняка не одобрит.

При желании Арран мог бы ему помочь. Правда, дядя был не в восторге, когда племянник сообщил, что задумал поселить Керсти в замке, однако препятствовать не стал.

А что, если уехать отсюда навсегда? Поедет ли она с ним?

Средств на жизнь им хватит. К тому же он скопил приличную сумму и удачно вложил деньги. Да и отец неплохо его обеспечил.

Но как она будет жить вдали от родных мест? Увезти ее отсюда — все равно что выдернуть с корнем прелестный цветок. Здесь Керсти выросла, здесь живут ее родители и брат, которых она любит всей душой. И они, конечно же, со временем ее простят. А вдали от родительского дома она будет страдать, хотя и безропотно, и в конце концов они оба пожалеют о своем бегстве.

Поселив ее в замке, он совершил ошибку, но пути к отступлению не было.

Макс вошел в свои покои и едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью. В душе его закипал гнев, но он боялся давать ему волю. По дороге в замок он кричал на Керсти и вел себя ужасно.

— О Господи, что со мной творится? — пробормотал Макс. — Какой позор — взрослый сильный мужчина срывает злость на слабой, хрупкой девушке!

«Признайся, что ты намерен сделать ее своей любовницей. Признайся в этом хотя бы перед самим собой».

Он замер, прислушался. И вдруг услышал тихий шорох. В его покои кто-то вошел!

По спине пробежал холодок — Макс увидел тусклый свет, сочившийся из его кабинета. Он осторожно подошел к открытой двери и остановился у порога. С губ его сорвался возглас невольного удивления.

— Ты сердишься. Макс? — Леди Гермиона, сидевшая за его письменным столом, поднялась с кресла, но не сделала попытки к нему подойти. — Пожалуйста, скажи мне, что не сердишься, что ты рад меня видеть. Знаю, я тебя напугала, но будь со мной ласков. Я в отчаянном положении, и мне нужна твоя помощь. — Она накручивала на палец свой медово-золотистый локон и покачивала пышными юбками.

— Моя помощь?

Он не мог заставить себя приблизиться к этой женщине.