Трудно быть вором - Алексей Макеев

– Василий Андреевич крайне занят. Он на днях подписывает очень важный контракт с немцами, и ему нужно решить еще много сопутствующих вопросов. Скорее всего, принять он вас не сможет, но я доложу ему о вашем звонке. Возможно, он найдет какое-то решение. Подождите минуточку.

К удивлению Гурова, даже быстрее, чем через минуточку в трубке послышался недоверчивый мужской голос:

– Соболев слушает. В чем дело? Кто вы?

Гуров еще раз представился. Соболев размышлял всего секунду, а потом неожиданно выпалил:

– Ну что, это опять «Экспортлес» мне палки в колеса ставит? Признайтесь! Черт знает что такое! Ну как работать в таких условиях, когда со всех сторон давят? Послушайте, уважаемый, давайте мы с вами условимся так – я вас сейчас не могу выслушать, а с вашими, гм… опекунами я постараюсь в ближайшее время договориться. Все равно ведь вы этого добиваетесь, правда?

– Нет, неправда! – с улыбкой сказал Гуров. – Не имею никакого отношения ни к какому «Экспортлесу». Обращаюсь к вам по долгу службы и по собственной инициативе.

– Постойте, как вы сказали – кто вы? – с беспокойством спросил Соболев. – Полковник Гуров? По особо важным делам?.. Ничего в таком случае не понимаю! Какое вы имеете ко мне отношение?

– Мне нужно с вами поговорить, – категорически заявил Гуров. – По очень важному вопросу. И, разумеется, не по телефону.

– Поговорить?! О чем?

– Об убийстве, – после короткой паузы сказал Гуров.

В трубке хрюкнуло, а потом вконец раздосадованный Соболев произнес:

– Ну это совсем уже из рук вон!.. «Экспортлес» решил меня дожать, да?.. Докатились до того, что решили повесить на меня убийство?

– Успокойтесь! – повысил голос Гуров. – Еще раз повторяю: я выступаю от своего имени. Но мне нужно с вами встретиться.

– Конец света, – мрачно сказал Соболев. – Это становится даже интересно. Но в данную минуту я принять вас никак не могу. Если вас устроит, подъезжайте к девяти вечера в мою загородную резиденцию. Где это, вы наверняка знаете. Покажете на входе свои документы, и вас пропустят – я предупрежу.

– А не забудете? – спросил Гуров.

– Я никогда и ничего не забываю, – строго заявил Соболев. – Тот, кто страдает забывчивостью, быстро вылетает с ринга.

«Это верно, – подумал Гуров, кладя трубку на рычаг. – Но если пользоваться его же терминологией, первый раунд мы хотя и по очкам, но выиграли. Подождем до вечера».

– Стой здесь! – строго приказал Гусев Уткину, показывая на засохшую цветочную клумбу у больничной стены. – Стой здесь, и никуда ни шагу. Я быстро.

– А можно я сяду вон там на лавочке? – жалобно попросил Уткин, оглядываясь. – Ноги не держат, Саня, честное слово!

– Ну, садись! – сжалился Гусев. – Только никуда, понял? Нам сейчас разбегаться ни в коем случае нельзя.

– Ты только недолго!

– Я мигом! Перебазарю со Славкой и назад, – пообещал Гусев.

Он быстрым шагом вошел в вестибюль больницы, выпросил у санитарки на входе белый халат и побежал искать палату, где лежал Славка Тягунов.

Гусеву до сих пор не верилось, что им удалось так легко отделаться. Правда, пришлось побегать – так много он не бегал с тех пор, как демобилизовался из армии, но это было несмертельно. Опасность была в другом. И Гусев и Уткин теперь вздрагивали, едва завидев на проезжей части любую черную машину. Только добравшись целыми и невредимыми до центра, они немного перевели дух. Но страх никуда не делся. Гусев своими глазами видел два трупа в гаражной яме. А ведь он еще совсем недавно разговаривал с этими мужиками, пожимал им руки. Смерть их была загадочной и жуткой. Конечно, у них могли быть свои грехи, к которым ни Гусев, ни Уткин не имели отношения, но совсем посторонними они не были. И тем более их тоже хотели прикончить – сомневаться в этом было глупо.

Почему их хотели убить? Потому что узнали в них друзей Темирхана или потому, что им попалась на глаза эта черная машина? Так тоже могло быть. Ведь, зайдя в гараж, они стали нежеланными свидетелями. Какое из этих двух решений правильное, Гусев собирался уточнить у Славки Тягунова. Он должен знать, кто точит зубы на Темирхана. Если они просто свидетели, то, можно считать, пронесло. Нужно просто затаиться и держаться от Темирхана подальше. Но если дело в самом Темирхане, то им конец. Да как бы и Славку, чего доброго, не прикончили раньше, чем Гусев успеет с ним поговорить!

Гусев был настолько поглощен своими невеселыми мыслями, что совсем не обращал внимания на то, что творится вокруг, и был до глубины души поражен, когда в одном из коридоров, куда его направили искать Тягунова, он нос к носу столкнулся с Темирханом.

Темирхан вышел из-за белой двери палаты в накинутом на плечи белом халате. На фоне этой белизны его скуластое темноватое лицо казалось еще темнее. Взгляд был мрачен. Увидев перед собой Гусева, он прищурил глаза и остановился:

– Ты что здесь делаешь?!

Гусев растерялся. Это было так неожиданно, что он сам забыл, чего хотел пять минут назад. Он пробормотал, что пришел навестить Тягунова.

– А-а, ну, навещай! – с облегчением сказал Темирхан. – А то он, по-моему, вздремнуть как раз собирался.

Он повернулся, чтобы идти дальше, но тут Гусев сообразил, что ему нужен именно Темирхан, и почти закричал:

– Стой!

Темирхан удивленно оглянулся на Гусева и быстро посмотрел по сторонам, будто ожидая подвоха. Гусев подскочил к нему и, ухватив за рукав, сказал приглушенным голосом:

– Темирхан, я это… Я тебя ищу на самом деле… Там такое случилось!

Темирхан молча пихнул Гусева в грудь и оттеснил в сторону. Они остановились возле окна, выходившего на глухую стену соседнего корпуса, и Темирхан вполголоса сказал:

– Что ты гонишь? Что случилось? Где там?

Запинаясь и отводя глаза, Гусев рассказал, что произошло. Темирхан выслушал его с каменным лицом, не шелохнувшись. Только его твердый кулак, лежавший на подоконнике, сжался так крепко, что побелела натянувшаяся на пальцах кожа.

– Так, какого хрена вы делали в гараже? – спросил он, едва Гусев закончил.

– Ну-у… Вообще-то мы тебя искали, – виновато сказал Гусев. – Может, думали, работа какая есть? Чего так сидеть?

– А я тебе что велел? – зловещим шепотом произнес Темирхан. – Я тебе велел меня искать? Я что тебе сказал делать?

Гусев потупился. Темирхан несколько секунд смотрел на него, словно размышляя, убить его сразу или подождать, пока Гусев ответит. Но Гусев молчал, и тогда Темирхан неожиданно спокойным тоном сказал:

– Ладно, нет худа без добра. Хотя вообще-то вы поступили как два последних идиота. Жалко, что вас там не замочили. А следовало бы.