Древний Рим. Имена удовольствий - Регина Грез

— Да, муж у меня был… «но сплыл на просторы Интернета, куда и по сей день выкладывает свои «шедевры», рыская по сайтам в поисках новых ценителей своего творчества. И ведь, кажется, даже находит…

— Что же… прекрасная Наталия… если твой дядя — сочинитель не может тебя содержать, почему бы тебе не поселиться на моей загородной вилле? Я люблю красивых и откровенных женщин, и мне лень возится с невинными козочками. Позволь предложить тебе мое покровительство и щедрое содержание…

Я уставилась на крупного и вполне даже симпатичного мужчину лет этак чуть-чуть за пятьдесят, что до сих пор молчал, потягивая фалернское из своего высокого кубка. Мне было тошно… от всех этих непривычных кушаний, от всех этих изучающих и раздевающих взглядов.

— Простите, но я вынуждена отказаться… В этом зале есть лишь один мужчина кроме моего дядюшки, чью помощь я готова принять. Однако именно он никогда мне этого не предложит… И все дело в том, что я вовсе не собираюсь искать спонсора и патрона. Я хочу найти мужа. Да, да… вот такое странное желание… Я хочу выйти замуж за достойного человека, стать ему примерной, верной супругой и родить детей. И, мне кажется, я нашла такого человека, но на мою беду, он не собирается женится вовсе. А я поклялась, что не выйду замуж ни за кого другого, даже если мне придется голодать…

Тонкие брови Оливии взметнулись вверх, носик хищно сморщился:

— И кто же твой жестокосердный избранник?

— Консул Рима — Гай Марий Каррон и наш сосед…

Я улыбалась. Я торжествовала. Теперь все могут от меня отстать. Гай ведь никогда на мне не женится, а я дала клятву не искать другого. Так, что все спонсоры — мимо, мимо… я уж как-нибудь сама…

Клодий раздосадованно покачал головой, вытирая руки салфеткой.

— Если это не шутка, Наталия, нам обоим, и правда, вскоре грозит голод, а когда у меня отберут дом… Мне кажется, ты очень поторопилась с такой клятвой…

По атриуму прокатился разочарованный, а то и насмешливый ропот. На меня смотрели уже с гораздо большим любопытством и интересом. Но, кажется, никто не принял мои слова всерьез… Сказанное мной было так невероятно… Чтобы Консул Рима, открыто избегающий уз Гименея, да вдруг снизошел до брака с провинциальной девицей, не слишком молодой и не особо красивой, в мужском наряде развлекающей полупьяных гостей Оливии. Это просто розыгрыш, не иначе…

— Оставь свои мечты, дерзновенная Наталия, ибо они несбыточны априори… Говорю это тебе как адвокат, не проигравший ни одного слушания…

— Я выплачу Богам славную пошлину, чтобы избавить тебя от твоего слова, выдумщица… Я смотрю на тебя весь вечер и твой игривый нрав запал мне в душу…

Теперь голос подал еще один пожилой «молчун» — крупный мужчина очень властного облика. Сразу видно «папик» при деньгах и положении.

— Мое имя — Квинт Фабий Манил, я — городской магистрат. Стать твоим мужем я не могу, потому как лишь недавно женился на прелестной Сабине, но… почему бы нам не познакомиться поближе?

— Я вижу, что вы очень достойный человек, но я уже выразила свои пожелания. Я приму дары и в ответ подарю свою… теплую дружбу только своему супругу, отцу моих будущих детей.

— Жаль… а, впрочем, ты всегда можешь передумать…

— Такова переменчивая женская природа! Мои стихи как раз об этом…

Вперед вышел знаменитый поэт Петроний и как жеребец, застоявшийся в стойле, начал громко и выразительно проявлять себя перед гостями, он взмахивал рукой, вздымал очи к открытому небу и склонял голову ниц… кажется, его не очень-то слушали. У всех на устах была новая римская сплетня. Какая-то чужестранка без асса в кармане хочет прибрать к рукам самого завидного жениха Империи. Ну, может быть, я чуть-чуть и преувеличила насчет самого-самого, но, по сути дела, была совершенно права.

Я, по-прежнему, улыбалась и уже смело разглядывала мужчин вокруг. Странно, здесь, и правда, были почти одни мужчины, только две тихие женщины в нарядных одеяниях скромно сидели рядом со своими спутниками самого благообразного вида. Впрочем, эти пары не вмешивались в общую беседу и целиком были поглощены ужином. Пожалуй, это были самые добропорядочные римские граждане или как раз те, кто изподтишка собирает в салфетку еду со стола и прячет в широких складках тоги…

Так же с улыбкой я встретила строгий внимательный взгляд Гая Мария. Надеюсь, он прекрасно меня понял… Я отвлекла гостей и саму Оливию от его щепетильной персоны, я честно заработала свой бронзовый денарий.

— А почему бы тебе и впрямь не присмотреться к соседке, Гай? Она, кажется, забавная зверушка…

— Довольно меня сватать, Оливия Котта… займись лучше собой…

— Уж за этим дело не станет… чем же еще мне теперь заниматься, как не своими удовольствиями, наша жизнь так коротка, подумай об этом и ты, Гай…

Не сводя глаз с этой дерзкой девчонки Консул отхлебнул вино из кубка и подпер рукой вдруг отяжелевшую голову. Наталия… чисто мужское имя… и довольно редкое в Риме… и как только у нее хватило наглости такое заявить… «приму дары и подарю свою теплую дружбу…», да, видно по всему, что девчонка горяча, словно дикая кобылица… прежде Консул не был знаком с женщинами из Этрурии, говорят когда-то это был очень гордый и воинственный народ…

И как вызывающе она смотрит на него, не опуская гордых голубых очей… и улыбается так, словно уже победила… да, это вызов… а Гай Марий никогда не отказывался от поединка, что ж… посмотрим, кого здесь ожидает триумф… дети… она сказала, что хочет детей… она сказала это, еще сидя на стене сада, сверкая своими белым ножками, странно, почему же она такая молочно-белая, все деревенские девки смуглы и крепки, а эта же будто родилась среди роз и лилий… даже издали видно, как она нежна и хрупка… О, Боги!

Подогретое вино и мысли о женщине мгновенно воспламенили кровь консула, заставляя сердце неистово участить свой ритм. И главная вина лежала на этой девчонке… может, она колдунья? Уже давно ни одна девица не занимала голову Гая Мария столь длительный срок…

Мужчина невольно обратил взор к небесам и едва ли не вскрикнул от удивления. Сизый голубь с зеленым листом в крепком маленьком клюве гонялся за белоснежной проворной голубкой. А своенравная пичуга то подпускала пернатого самца поближе, то улетала прочь, словно дразня и насмехаясь…

— «Что бы это могло означать…»

А потом в небе начала разыгрываться настоящая драма! Откуда-то налетела небольшая стая ворон и загнала испуганную голубку под навес атриума, в то время, как ее крылатый спутник еще долго метался вокруг, разыскивая подругу. Бедная самочка вскоре попыталась вернуться к своему ухажеру, но на пути ее оказался крупный черный ворон, он громко гаркнул и столкнул птицу вниз таким образом, что она упала прямо на стол перед оцепеневшим консулом.

Впрочем, мало кто обратил внимание на это событие, Оливия подсела к Петронию, болтала с ним, но сама бросала странные долгие взоры в сторону Клодия. А он же, ободренный вином и специями, со своего места отвечал ей не менее пылким взглядом. Прочие гости также были заняты едой и беседами. С боку от бассейна — имплювия расположились музыканты, а чуть поодаль ждали приказа Хозяйки жонглеры и танцовщицы.