Спецназ Его Величества. Красная Гвардия «попаданца» - Сергей Шкенев

Полковник Бердяга старше возрастом, потому более сдержан:

– Одно дело сделано, что дальше?

– Дальше? Идем к Мальте, мать ее за ногу! Зубков…

– Да, Александр Андреевич?

– Поднимайте английский флаг – веселье продолжается!

И оно продолжилось. Продолжилось буквально через пару дней, когда «Геркулес» встретил близ острова Гоцо «Забияку». Корвет, ныне тоже путешествующий под английским флагом, как раз заканчивал бомбардировку небольшой крепостцы на берегу, оправдывая свое название. Установленные на нем пушки позволяли оставаться вне досягаемости старинных орудий крепости, самому младшему из которых никак не менее ста лет.

– Толку-то от этой бомбардировки, – проворчал полковник Бердяга, рассматривая укрепления в подзорную трубу. – Разве что зубцы посшибают…

– Не скажите, Иван Дмитриевич. – Тучков расположился с чашкой кофею в глубоком кресле, принесенном на палубу из капитанской каюты. – Тут же главными являются не точность попаданий и нанесенный противнику ущерб, а сам факт обстрела английским кораблем английского же гарнизона. В нем вся суть.

– Возможно, – не стал спорить Бердяга. – Наше дело телячье – покажут, кого забодать, мы и забодаем.

– Напрасно самоуничижаетесь, Иван Дмитриевич.

– Да это я так, по-стариковски, Александр Андреевич, – рассмеялся гусар. – Вы же не пускаете нас десантом на Мальту?

– В данный момент? Категорически против. – Тучков с самым серьезным видом показал рукой в сторону моря: – Вы же не пойдете до нее пешком?

Документ

«Из Лондона от 21 января 1803 г.

Выставлен на аукцион гроб, сделанный из главной мачты французского линейного корабля «л’Ориан», взлетевшего на воздух во время сражения при Абукире. Сей гроб изготовлен по приказу повешенного недавно лорда Нельсона, каковому в приличных похоронах отказано».

Санкт-Петербург. Михайловский замок

Вот чего мне недостает в данный момент, так это надежной и быстрой связи. Привык, понимаете, к телефонам, радиостанциям и телеграфу. Последний, правда, уже строится, но ведь он не передаст свежие новости из Парижа или Истанбула, не так ли? Приходится обходиться соответствующими эпохе средствами – курьеры, фельдъегеря, посыльные корабли…

Так, например, о событиях в Средиземном море я узнал лично от участников той величественной трагикомедии, когда «Геркулес» с «Забиякой» благополучно миновали проливы и встали в Севастополе. Следом пришла возмущенная нота от турок, требующая запретить русским военным кораблям брать английских купцов на абордаж прямо под окнами султанского дворца. Но что-то думается, сей шедевр эпистолярного жанра написан исключительно с целью замаскировать удовольствие, полученное от десятой доли имущества потерпевших – полковник Тучков, будучи ревностным христианином, охотно делился с нужными людьми. А турки пока нужны в качестве пугала для южных границ Австрии.

Впрочем, давайте обо всем по порядку…

В сражении, впоследствии названном насмешниками «Геркулесовой клизмой», наш фрегат умудрился потопить четыре английских линейных корабля, считая взорвавшуюся от неизвестных причин «Викторию», и не менее десятка различной мелочи, вроде все тех же фрегатов и шлюпов. Пострадавшие от пожаров во внимание не принимались. На первый взгляд эскадра адмирала Нельсона понесла не слишком большие потери, чтобы перестать являться угрозой для нашего судоходства и торговли с Францией, но это лишь на первый взгляд.

Из собравшихся на флагмане капитанов не уцелел никто, а сам сэр Горацио, выживший по странной прихоти судьбы, был подобран спасательной командой с «Беллерофонта». Привычка получать увечья при каждом удобном случае не изменила Нельсону и на этот раз – ампутация обеих ног компенсировала относительно удачный Кронштадский поход. Впоследствии отсутствие нижних конечностей не помешало адмиралу взойти на эшафот – добрая старая Англия не простила неудачнику Мальтийский конфуз и позор Критской капитуляции.

Но опять забегаю вперед. А случилось все в одно прекрасное утро, прелесть которого понимают только моряки, встречающие восход солнца в море. Светило еще не показалось над горизонтом, а первые лучи уже окрашивают розовым угрюмые бастионы Валетты…

Да, так все и было – раннее утро, крепость, два корабля.

* * *

Обрушившийся на город огненный дождь продолжался не меньше двух часов – вставшие на якорь «Геркулес» и «Забияка» не жалели ракет. Жизней горожан тоже не жалели… лес рубят – щепки летят. И бьют по безвинным грибам. Что теперь… земля им пухом… А свои грехи отмолим. Может быть, отмолим…

Что удивительно, воющие огненные стрелы отличались безобразной меткостью и падали куда угодно, но не на батареи крепости. Нет, одна все же легла в опасной близости, за что потом гусар Нечихаев получил взыскание в виде крепкого подзатыльника.

А потом нападавшие ушли, оставив обороняющуюся сторону тушить пожары и подсчитывать убытки. Всюду слышались проклятия французам – кому, кроме пожирателей лягушек, придет в голову мысль поднять английские флаги и атаковать Мальту? Только им!

И ближе к полудню донесения о многочисленных парусах на горизонте заставили вновь взяться за оружие.

* * *

Хотя нынче полковник Иван Дмитриевич Бердяга все еще обижается на Александра Андреевича Тучкова, запретившего десантироваться на остров с воздушных шаров, нужно признать, что он делает это зря. Героические защитники прекрасно справились без посторонней помощи – подошедшая эскадра никого не смогла обмануть фальшивыми флагами и подверглась жесточайшему обстрелу. Тем не менее лишенные общего руководства моряки нашли в себе силы ответить… И уж они-то не пожалели ядер для подавления неприятельских батарей.

Результат баталии, продолжавшейся без малого трое суток, оказался плачевным для обеих сторон, но чуть более дальнобойная артиллерия нападавших склонила чашу весов на их сторону. Утром четвертого дня обороняющиеся приняли решение о капитуляции и вывесили белые флаги на форте Святого Эльма.

– Очень жалею, Ваше Императорское Величество, что не смог увидеть выражение их лиц при встрече друг с другом! – Тучков серьезен, но в глазах пляшут веселые чертики.

– Давай без титулов, Александр Андреевич.

– Как скажете, государь. – Полковник осторожно поклонился.

Было отчего осторожничать – внушительный иконостас орденов на груди командира «Красной Гвардии» весит не менее пятнадцати фунтов, и при неловком движении есть риск того, что награды перевесят. Шучу, конечно… паркет просто скользкий. Это покойная матушка, дай ей Бог на том свете сковородку погорячее, любила забавляться видом падающих вельмож. За расквашенные носы да зашибленные затылки деревеньками одаривала.

Ныне же хрен всем, а не деревеньки. Скоро и те, что еще остались в частных владениях, будут возвращены в казну. В большинстве случаев возвращение станет чисто символическим – служба в армии подразумевает использование двух третей арендной платы за землю в качестве дополнения к основному жалованью, а треть уходит в государственный бюджет. Вроде бы небольшие суммы, но курочка по зернышку клюет, зато весть двор в… хм… Гражданская служба бывших помещиков поощрялась только пятой частью арендных платежей, ибо нелепо уравнивать высиживающих геморрой с рискующими жизнью.