Мрачный залив - Рэйчел Кейн

У меня есть выбор. Я могу уделить этому еще какое-то время или же могу подумать об этом позже. Кец ждет. А Мэлвин никуда не денется – он мертв.

Я отношу письмо в свой кабинет, прячу его в ящик своего стола и чувствую себя центнеров на пять легче, когда тень Мэлвина остается позади, запертая в темноте.

* * *

С парковки Нортонского полицейского управления я скидываю сообщение Кеции и стараюсь держаться незаметно, чтобы не привлечь внимания кого-либо из полицейских. В Нортоне у меня сложилась определенная репутация, и не то чтобы хорошая.

Кец уверенной походкой направляется к моей машине и проскальзывает на пассажирское сиденье.

– Нам лучше ехать, – говорит она. – Скоро пересменка.

Я выезжаю на главную нортонскую трассу, которая представляет собой всего-навсего дорогу в две полосы; возвращение в этот городок заставляет меня ощущать странное беспокойство. Хотя, возможно, на самом деле это из-за вновь возникшего у меня на пороге призрака Мэлвина Ройяла. В этом нет ничего неожиданного: у него есть поклонники и последователи по всей стране, и до того, как сбежать из тюрьмы, он снабдил их целыми пачками заранее написанных писем; этим людям нравится присылать мне подобные знаки извращенной любви Мэлвина.

Кец бросает на меня холодный оценивающий взгляд.

– Что такое? – спрашиваю.

– Ты на себя не похожа.

– Правда? А на кого я похожа обычно?

Она приподнимает одно плечо.

– Обычно ты спокойнее. Что-то случилось?

Я не хочу лгать ей, но и не хочу, чтобы она знала, что Мэлвин Ройял по-прежнему преследует меня. Я не хочу, чтобы кто-то вообще об этом знал.

– Нет. Ничего такого.

Она, скорее всего, не верит этому, но оставляет все как есть.

– Спасибо, что поехала туда ради меня. Я понимаю, что прошу об этом уже во второй раз за несколько часов. И я испортила тебе ночной отдых.

– А, моя дочь испортила его мне еще до тебя…

Я рассказываю про ночную вылазку Ланни в клуб. Кец лишь улыбается.

– Это в ее характере, – говорит она. – Надеюсь, ты не будешь к ней слишком строга. Она быстро растет.

– Слишком быстро… – Я вздыхаю. – Не важно. Ты говорила со своим начальником? Сказала ему, что собираешься продолжить работу над этим делом?

– Он не против того, чтобы я занялась этим случаем, пока ТБР не скажет, что нам нельзя. Тогда мне, наверное, придется выдержать еще один разговор.

– Может быть, ТБР захочет работать над ним вместе с тобой.

– У меня такое ощущение, будто они считают, что у нас тут, в глуши, нет никакого опыта подобной работы.

– И это дурацкое заблуждение.

Она чуть заметно улыбается.

– Не всегда. Ты же видела сегодня утром Доуга, помощника шерифа. Он практически ничего не сделал так, как надо, разве что остановился помочиться в нужном месте. Может быть, они все же решат заглянуть в мой послужной список, но не думаю, что они будут утруждать себя подобными вещами.

Или же заглянут в ее послужной список и обеспокоятся тем, что она может оказаться слишком эффективным работником. Что может отнять у них всю славу, если ей будет нужно. В ТБР царит бюрократия, такая же, как в любой организации, насчитывающей больше трех-четырех человек. Это цепочка командования, где у всех есть четко определенные роли и в игре всегда замешана политика. В нынешнем своем настроении моя подруга плевать хотела на все это, и, глядя на нее, я гадаю, обдумала ли она все последствия.

Открываю рот, чтобы спросить, затем закрываю, не произнеся ни слова. Она обдумала. И, несмотря ни на что, приняла решение.

– Каков результат вскрытия? – спрашиваю я ее наконец.

Взгляд Кец затуманивается, и еще прежде, чем она успевает ответить, по спине у меня пробегает холодная дрожь.

– Как мы и ожидали. Смерть от утопления. Отметины на обоих телах показывают, что они пытались вырваться.

Это просто кошмар, который, как мне думается, она представляет себе в мельчайших подробностях. Я чувствую затылком холодное дуновение этого кошмара – однако Кец встретилась с этой жутью лицом к лицу. Я молчу, не зная, что ответить, чтобы утешить ее.

– Я ездила к ее дому, – продолжает она минуту спустя. – К дому Шерил Лэнсдаун. Ничто не свидетельствует о том, что она планировала эту поездку, и в машине не было никакого багажа, только ее сумка. Ты когда-нибудь куда-нибудь возила своих детей посреди ночи?

– Конечно, когда они были маленькими, – говорю. Во рту у меня пересыхает, и я делаю глоток воды из бутылки. – В основном Коннора. Бывали ночи, когда я не могла успокоить его и не хотела, чтобы проснулся… – Мой голос становится слабым и пресекается на последнем слове. Я снова Джина, измотанная и раздраженная, напуганная тем, что ребенок разбудит Мэлвина. Я оставляю старшую дочь спать в кроватке и усаживаю сына в детское креслице на заднем сиденье. Вожу его по темным окрестностям, напевая бессмысленные песенки, пока младенец наконец не обмякает и не засыпает крепким сном.

Я оставляла свою дочь с Мэлвином.

До сих пор я не думала об этих ужасных моментах уязвимости, и это рождает в моем теле крупную дрожь. Она была всего лишь малышкой, и я проверяла ее, когда укладывала сына обратно в колыбель. Она, судя по всему, спала мирно и спокойно, но я ни разу не подумала о том, как это рискованно для нее. У меня не было причин так думать. Но я не думала об этом и позже, когда узнала, кто такой Мэлвин и что он сделал.

О, я испытывала неподдельный, невероятный ужас от того, что он сделал, но по какой-то причине именно это воспоминание о том, как моя дочь лежала беззащитная в своей кроватке, – круглое невинное личико, маленькие руки сжимают край стеганого одеяльца с изображением плюшевых мишек, которое она так любила… что-то у меня в душе лопается с громким щелчком.

Я не защитила ее тогда. И с ужасом понимаю, что по-настоящему не могу защитить ее даже сейчас. Только не в этом кровожадном мире.

Кец видит это.

– Ты думаешь о том, как жила с Мэлвином? – Она слишком чуткая. Я сглатываю и киваю. – Извини. Я не хотела лишний раз напоминать тебе об этом.

– Он как зомби, – говорю я ей. – Постоянно возвращается, сколько бы раз я его ни убивала. Все в порядке. – Хотя сомневаюсь, что улыбка, которую мне удается выдавить, особо убедительна. – В любом случае, ответ – да. Я действительно иногда возила своего ребенка по окрестностям посреди ночи. И я помню, какой измотанной тогда была, каким нереальным все казалось. Когда ты недавно родила, почти постоянно плаваешь в тумане гормонов и невероятной усталости.

– Угу, я уже отчасти это ощущаю… – Она вздыхает. – Так что, вероятно, именно так она и заехала туда ни с того ни с сего? Пыталась убаюкать детей?

– Или собиралась встретиться с кем-то.