Дорога на Сталинград - Бенно Цизер

Русские скрылись. Они уже не осмеливались рисковать. Неожиданная атака застала их врасплох. Куски штукатурки отскакивали от домов, а снег на дороге поднимался, кружась, под ударами пуль.

Штрауб, Зандер и Фогт достигли последних домов и скрылись из вида. Францл выхватил сменный ствол, который взял с собой, и мы быстро заменили раскалившийся докрасна ствол пулемета. Как раз когда я снова стал прицеливаться, увидел бегущего через дорогу русского и опрокинул его очередью на полпути. Еще один осторожно приподнялся, но прежде, чем он вышел из укрытия, я дал короткую очередь прямо у него под носом, и он снова упал. Затем я вел по ним непрерывный огонь, Францл передавал мне ленту за лентой.

Фельдфебель положил руку на мое плечо.

– Осторожно! – сказал он. – Я только что заметил одного из наших вон там. Думаю, что они уже зашли русским в тыл.

Но тем временем русские перегруппировались и теперь поливали нас градом пуль, так что нам пришлось укрыться за стеной. Последовали минуты напряженного ожидания, и мы засомневались, удалось ли вообще нашим пробраться.

Вдруг послышался глухой удар, затем еще один, они почти слились в общий взрыв – ручные гранаты! Затем яростно, неистово, словно барабанная дробь, заговорили автоматы. Их звук был таким же, как у наших собственных. Двое русских бежали прямо по моей линии огня. Быстро спускаю курок, и вот они уже корчатся в снегу. Мы услышали высокий, жужжащий звук русского пистолета-пулемета, затем второй, затем снова взрыв ручных гранат.

Вдруг воцарилась тишина. Затем раздался вопль, за ним одиночный выстрел. Потом мы увидели нашего гиганта унтера посреди дороги, махавшего нам каской.

Русских было четырнадцать человек, каждый с автоматом. Трое были мертвы, пятеро ранены. Один лежал и стонал в красном от крови снегу. Он был безнадежен.

Оставшиеся невредимыми русские бросили свои автоматы и стояли в ожидании с поднятыми руками, с тревогой следя за нашими действиями. Штрауб позволил им позаботиться о своих раненых и раздал нам их оружие. Мы двинулись в обратный путь; впереди был сержант Фогт, у которого было легкое пулевое ранение. Затем следовали пленники, волоча своих раненых. Умирающего мы оставили на месте.

Несмотря на его протесты, Францл и спасатель положили Шейха на импровизированные носилки и понесли. Шейх протестовал, говоря, что может идти сам, если его будут поддерживать.

– Ты болван, – прикрикнул на него Францл, – помолчал бы уж! Лежи спокойно и заткни пасть.

Лейтенант Штрауб пропустил нас вперед. Через мгновение мы услышали пистолетный выстрел. Я ждал этого – я знал, что он поступит так, как надо. Не торопясь он нагнал нас.

В тот же день ближе к вечеру вся рота двинулась длинной, извилистой колонной к деревне, чтобы занять ее. Только третий взвод оставался на прежней позиции. Штрауб сказал, что мы с Францлом можем остаться и присоединиться к остальным позднее. Но мы хотели быть с нашими друзьями и сказали, что нам не требуется отдых.

Было нелегко расставаться со стариной Шейхом. Мы пожали друг другу руки и не знали, что говорить.

– Передавай наши наилучшие пожелания своим родным, когда вернешься домой… Береги себя, старина.

Для Пилле расставание, казалось, было самым тяжелым – он потерял своего старого спарринг-партнера.

– Катись, – пробурчал Пилле. – Чертовски здорово, что я тебя больше не увижу. – Но он так сильно сжал его руку, что Шейх поморщился от боли.

Велти приказал атаковать, но развертывание было не таким уж легким. Нам приходилось карабкаться по крутым склонам. Нужно было во что бы то ни стало взять русских в клещи. Наконец мы двинулись вперед.

Они встретили нас бешеным огнем из стрелкового оружия. К нему присоединилась пара пулеметов. Второй взвод первым понес потери. Без прикрытия мы бежали по снегу, время от времени падая в снег, передвигаясь ползком на животе. Как только достигнем домов, двигаться станет легче.

Выделенные нам тяжелые пулеметы образовали перед деревней огненную завесу. Как только они обнаружили себя, по ним был открыт ураганный огонь. Сам я тоже вел непрерывный огонь. Отдача оружия и ужасный грохот поддерживали наш моральный дух. Они давали нам ощущение силы и уверенности в себе. Внешний ряд домов превратился в решето; в стенах были дыры; окна выбиты.

Русские стали отходить. Мы ворвались в первые дома, обыскали их и заняли каждый из них с боем. Несколько раз мы встречали сильное сопротивление, но неуклонно продолжали продвигаться вперед.

С нашей стороны также были потери. Я видел, как Ковак тащил одного из наших солдат в укрытие, у него был разорван живот. Фельдфебель рухнул, обливаясь кровью, у своего пулемета. Рвались ручные гранаты. Штрауб указал на один из самых больших домов. Я стрелял по дверям и окнам. Пятеро русских выбросили на дорогу винтовки в знак того, что сдаются, и вышли с поднятыми вверх руками. Лейтенант Велти носился, размахивая пистолетом и выкрикивая команды. Горела крыша одного из домов.

Сдавалось все больше и больше русских. Кое-где мы все еще встречали некоторое сопротивление, но, наконец, деревня оказалась в наших руках.

Лейтенант сразу же расставил аванпосты на холмах по краю деревни.

Велти распорядился собрать всех пленных на маленькой рыночной площади. Многие были уверены, что будут расстреляны. Но Велти отослал их с небольшой охраной вниз по оврагу в самый его конец, и они побитой толпой поплелись понурив голову и неся или поддерживая своих раненых.

Мы сидели на ящиках из-под противогазов в ожидании дальнейших приказов.

Примчался один из часовых сторожевой заставы.

– Где лейтенант?

– В штабе, вон там, впереди. В чем проблема?

– Русские… они идут сюда по низине. По меньшей мере батальон и два танка. – И он ушел.

– Танки, – проворчал Ковак. – Только этого не хватало. И ни одной противотанковой пушки. Опять нам придется уходить.

– Ты хочешь сказать, что все это было напрасно? – простонал Вилли.

– Ты к этому привыкнешь, – проворчал старый солдат. – Вся эта чертова кампания вообще не имеет смысла.

– Все, что мы должны сделать, это подбить танки сосредоточенным огнем, – сказал Пилле задумчиво.

– Неужели? – язвительно заметил Зандер. – Предлагаю тебе попробовать. Вот это будет номер…

Но его сарказм как-то не удался – он потерял свою остроту. У меня вдруг возникло впечатление, что это была лишь маска, за которой Зандер скрывал свое истинное лицо, и что парню уже надоедает носить эту маску.

Подошел лейтенант:

– Пошли, ребята, следуйте за мной! Деревню придется защищать. Приказ начальника.

– В таком случае, – вздохнул старый фельдфебель, – нам придется готовиться к худшему.

Небольшими группами мы окопались на окраине деревни и на окружавших ее холмах. Лейтенант Велти быстро прошел мимо.