Эфирное время - Полина Дашкова
Шрифт:
Интервал:
– А почему это должно дойти до заказчика? Мы не обязаныотчитываться по каждому персонажу в отдельности. Его интересует толькорезультат.
– На сегодня у нас результат скверный. Информациипрактически никакой, и уже есть один труп. Учти, если вторым трупом станеттакая знаменитость, как Елизавета Беляева, то третьим и четвертым можемоказаться мы с тобой. – Мальцев вдруг услышал себя со стороны, и у него занылжелудок.
"Я становлюсь скотиной, – поздравил он себя, и тут жеутешил:
– С кем поведешься…"
– Ну, это вы преувеличиваете, мы с вами в любом случаеостанемся вне игры, – покачал головой Красавченко. – Кто нас вычислит?
– Нас никто не сможет вычислить. Просто не успеет, потомучто уберет нас сам заказчик, чтобы ненароком не засветилось его державное имя впроцессе расследования.
– Кстати, вы так и не назвали мне его имени.
– Ты думаешь, он мне представился?
– Но вы сказали «державное». То есть он человек известный.
– Нас с тобой это в любом случае не касается. Чем меньше мыо нем знаем, тем лучше. Не забывай, у тебя осталось всего четыре дня. Вариант синтервью уже провалился. Так что очень советую не строить замков на песке, нерассчитывать на свою грандиозную мужскую привлекательность и продуматьнесколько запасных вариантов.
– Они уже продуманы.
– Вот и отлично. Действуй. Но только прислушайся хоть раз вжизни к доброму совету, не будь таким самоуверенным.
Расплачивался, как всегда, Мальцев. Красавченко просто встали ушел, даже не поблагодарив за ужин. Ну и черт с ним, чего еще ждать от хама?
Как только Павел Владимирович остался один, он тут же сталназванивать брату в Москву. В Москве была ночь. Механический голос сообщил, чтоабонент временно недоступен.
* * *
– Из вашего пистолета убит человек, которому вы перед этимдважды угрожали. Вы были арестованы на месте преступления. Чтобы не вестидолгих разговоров, давайте начнем с чистосердечного признания, оформим все, какположено, и это может смягчить приговор.
– Я не угрожал и не убивал. Я не знаю, каким образом попал вподъезд. Мне было очень плохо.
– Значит, чистосердечно признаваться не желаем?
– Нет. Я не убивал. Я ничего не помню. Мне было очень плохо.
– Вам было плохо… Вы пили перед ЭТИМ?
– Не помню.
– В протоколе сказано, что вы находились в состояниисильного алкогольного опьянения.
– Я не помню.
– А что вы помните?
– Ничего.
Сане сразу не понравился следователь. Маленький пожилойтолстячок, уютный, сдобный, как домашняя теплая выпечка. Именно от таких,внешне добродушных, глуповатых и безобидных, следует ждать неприятностей.
– Завтра будет проведена судебно-психиатрическая экспертиза.Но без всякой экспертизы могу вам сказать, что вы производите впечатлениечеловека вполне вменяемого. Не советую симулировать.
– Я и не собираюсь. Пусть меня проверяет любая комиссия. Яправда ничего не помню. Я же говорил, меня накачали наркотиком, действующим напамять. Я очнулся в чужом подъезде от крика и собачьего лая. Никого я несобирался убивать, у меня семья, ребенок маленький.
– Никого не собирались убивать… А зачем купили пистолет?
– Просто так. Сейчас у многих есть пистолеты. Это модно,престижно.
– У многих? У кого, например? Можете назвать поименно вашихзнакомых, имеющих огнестрельное оружие?
– Я не стукач.
– Вы не стукач… Ну, хорошо, а вам известно, что незаконноеприобретение, хранение и ношение оружия наказывается лишением свободы на срокдо трех лет?
Саня молчал и глядел в пол.
– Я задал вам вопрос, – мягко напомнил Илья Никитич.
– Да, – еле слышно произнес Саня, не поднимая глаз.
– Значит, купив пистолет, вы вполне сознательно пошли науголовное преступление?
– Я не считаю это преступлением.
– Убийство тоже не считаете преступлением?
– Я никого не убивал, –Саня решительно помотал головой, –меня подставили.
– Кто и зачем?
– Понятия не имею.
– Понятия не имеете, – удовлетворенно кивнул следователь.
Дурацкая манера повторять почти каждую фразу собеседникаСаню просто бесила. Собственные слова сразу казались глупыми, неубедительными,словно старикан пережевывал их своими вставными челюстями, и получалась жидкаясловесная каша вместо осмысленных, продуманных ответов.
– Если бы я знал, кому понадобилось меня вырубать, разве яне сказал бы? Я изо всех сил пытаюсь вспомнить, но не могу.
– Пытаетесь, но не можете… – повторил Илья Никитич. – А чтоименно вы пытаетесь вспомнить? Что вам кажется самым важным?
– Ну, во-первых, пистолет я из дома не выносил. Мне простонекуда его было положить.
– Да что вы? – удивился Илья Никитич. – Он у вас такойудобный, легкий, карман не оттянет.
– Нет. В дубленке наружные карманы маленькие, а вовнутреннем у меня лежал радиотелефон. Пиджак из тонкой ткани, было бы заметно,если бы там лежало что-то тяжелое.
– Хорошо, а внутренний карман пиджака?
– Там бумажник.
– Но есть еще карманы брюк, ваш «Вальтер» запросто тудавлезет.
– Нет. Торчит. Брюки узкие.
– Значит, все варианты перепробовали?
– Какие варианты? Я его не брал с собой. Вообще не брал,понимаете?
– Ладно, допустим. В котором часу вы вышли из дома?
– Спросите у моей жены.
– И куда направились? Или об этом тоже спросить у вашейжены?
– Кажется, я был в ресторане.
– Отлично, – обрадовался Илья Никитич, – это уже кое-что. Вкаком именно ресторане?
– Там танцевала полуголая девушка со звездами на груди, иеще там рассыпалась куча долларов по ковру. Но все это очень смутно, как втумане.
– Действительно, туману много. Название ресторана, конечно,забыли?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!