Алый ангел - Элизабет Торнтон

Колбурн почти чувствовал вкус победы на губах, как вдруг Маскарон задал неприятный вопрос.

– Мы не встречались раньше? – спросил хозяин дома, открыто изучая гостя.

– Возможно, – ответил Кэм, – хотя я не припомню.

Герцог решил для себя, что если Маскарон спросит его напрямую, был ли он тогда, много лет назад, в тюрьме Аббей, он немедленно признает это. Бесполезно отрицать то, что легко можно выяснить. Но кто-то отвлек Маскарона, и неловкость была сглажена.

Кэм не мог сказать точно, каким ожидал увидеть человека, которого считал одним из организаторов убийств в тюрьмах. Но Колбурн уж точно не думал, что встретит такого вежливого образованного господина, обаянию которого трудно было противостоять. Нет, Кэм не поддался этому обаянию. Он знал, кто такой Маскарон на самом деле. Но ожидал герцог совсем другого, чего-то зловещего, какого-то указания во внешности, в поведении или разговоре Маскарона на то, какой он монстр. Однако ничего такого не было.

Напротив, Маскарона, казалось, никак не задели события в Аббей, равно как и их последствия. Кэм знал, что жизнь Маскарона была нелегкой: герцог позаботился об этом. Но если не считать ранней седины – результата переживаний, Маскарон достойно выдержал испытания. «Ему, должно быть, под шестьдесят, – подумал Кэм. – По его легко можно принять за пятидесятилетнего». На теле Маскарона не было ни единой лишней капельки жира, а в умных зеленых глазах, хоть и не таких ярких, как раньше, читалась уверенность в своих силах. В каком-то смысле Кэм счел этот лоск, это совершенство не просто отвратительными. Они были недопустимыми. И антипатия герцога к Маскарону только усилилась.

Краем глаза Кэм уловил какое-то движение. Приближался Талейран, глава французской делегации. Он с явным восхищением осматривал grande salle.

– Exquisite, nest-се pas?[28]– пробормотал Талейран. – У нашего хозяина безупречный вкус.

– Вы давно знакомы с Маскароном? – спросил Кэм скорее из вежливости, нежели действительно желая услышать ответ. Ему прекрасно было известно, что Талейран и Маскарон познакомились очень давно, еще в начале революции.

– Когда-то давно мы были знакомы, – ответил Талейран. – Но наши пути разошлись. Теперь, к счастью, мы вновь идем одной дорогой. Вы видели полотно Тициана? – Талейран, прихрамывая, пошел вперед и сделал Кэму знак следовать за ним. Колбурн подстроился под мелкие шажки министра иностранных дел Франции. Герцог восхитился девушкой, изображенной на картине Тициана. Это не составило труда – полотно было великолепно.

– Это дочь Людовика Пятнадцатого, – объяснил Талейран.

– Значит эта картина действительно из Версальского дворца? – Вопрос Кэма прозвучал скорее как утверждение.

– Абсолютно верно, – сказал Талейран. – К сожалению, во время революции сокровища Версальского дворца были распроданы. Ненависть ко всему, что имело хоть какое-то отношение к королевской власти, стала анафемой наших дней. К несчастью, Версальский дворец принял на себя большую часть народного гнева.

– Так же как и члены королевской семьи, – сухо произнес Кэм.

Талейран внимательнее посмотрел на молодого человека. На полных губах министра появилась едва заметная улыбка.

– Можно сказать, ваша светлость, что Людовик Четырнадцатый построил Версаль, Людовик Пятнадцатый счастливо в нем прожил, а Людовик Шестнадцатый поплатился за него. Этот урок истории нам стоит хорошенько запомнить.

– Французской истории, – уточнил Кэм, продолжая рассматривать портрет.

– А вы считаете, что подобное никогда не может произойти в Англии?

Взгляд холодных голубых глаз переместился на Талейрана.

– Это весьма маловероятно, – сказал Кэм.

Нахмурившись, Талейран заметил:

– Вы, несомненно, убеждены, что англичане консервативнее французов?

– Я думаю, – ответил Кэм, – что в Англии люди не так идеалистичны. Мы разочаруем вас, месье Талейран: мы довольно скучный, неинтересный народ.

Талейран усмехнулся. Было очевидно, что он принял слова Кэма за комплимент, что и подтвердила следующая реплика француза:

– Вы несправедливы к своим соотечественникам, ваша светлость. Я знаю, по крайней мере, одного англичанина, которому не чужд идеализм. Я имею в виду Чарльза Фокса.

– Это уж точно, – пробормотал Кэм с иронией.

Герцог потерял интерес к разговору, поскольку хозяин дома, Антуан Маскарон, в этот момент вошел в зал вместе с джентльменом, в котором Кэм узнал Жозефа Фуше.

– Вот так так! – шепотом обратился Колбурн к Талейрану. – Это сюрприз. Что здесь делает Фуше?

Всем было известно, что Жозеф Фуше ранее занимал пост министра полиции. Бонапарт год назад освободил его от занимаемой должности – решение с радостью встреченное большинством. Фуше боялись практически все, у него повсюду были свои шпионы, а методы бывшего министра были какими угодно, только не честными и открытыми.

Но улыбающемуся лицу Талейрана трудно было что-то понять.

– С этим человеком полезно поддерживать знакомство, – заметил он. – И первый консул начинает понимать, каким полезным может оказаться Фуше в эти смутные времена. Все в сборе. Начнем, джентльмены?

Роль Кэма в первом раунде переговоров была незначительной. Разговор умело вели Талейран и лорд Уайтмор. Ум герцога был занят только теми вещами, которые могли способствовать или препятствовать похищению девушки. Кэм размышлял над тем, насколько легко будет завоевать доверие Габриель. Нужно ли ему это? Но больше всего Колбурн думал о Маскароне и о том, как скоро того настигнет расплата за его прегрешения.

Было время, когда Маскарона объявили предателем своего класса и крови. Но так было не всегда. Он родился в нормандской семье, имевшей некоторые претензии на аристократичность. Какое-то время семейство Маскаронов занимало нишу на периферии судебной системы Франции. Но судьба не была благосклонна к этой семье. И, как часто случается с мелкой знатью, докатившейся до благородной нищеты, респектабельность пришла на смену власти.

Когда Маскарон достиг совершеннолетия, его разочаровало положение в обществе, которое он занимал. Молодому человеку стало ясно, что он не сможет удовлетворить спои амбиции, ожидая, что какой-нибудь высокопоставленный чиновник с благосклонностью отнесется к ходатайству кого-то из Маскаронов. У умного и настойчивого юноши, желающего чего-то добиться в жизни, был не слишком большой выбор. Маскарон внимательно рассмотрел и оценил все возможности. Поразмыслив, он решил получить юридическое образование.

Когда Антуану было около двадцати пяти лет, он поддался уговорам семьи и нашел подходящую невесту. Маскарон женился на дочери соседа, тихой девушке знатного происхождения. Красота жены не смогла удержать его надолго. Были и другие женщины, но ни с одной из них не завязались серьезные отношения. У Антуана не было времени на сантименты: он был слишком занят, делая карьеру.