Змей Двуликий - Евгений Нетт

Пока Элин лишь присматривался к своему противнику, не торопясь тратить анимы больше, чем он мог в ту же секунду восполнить. Такая тактика была выбрана им неспроста: как стало известно ранее, Лорд не просто казался всесильным, но и в некотором роде был таковым. Элин как ни бился, но не мог даже примерно определить объём анимы своего врага. Ясно было лишь, что личный запас сил Лорда был не меньше такового у перерождённого, но насколько именно?..

Эта неопределённость порядком нервировала и не давала развернуться в полную силу даже несмотря на то, что Дарагос, суть истинный человек, считал своего предоставленного судьбой ученика достаточно сильным для того, чтобы потягаться с некоторыми подлинными владельцами симбионтов. Но доводы разума прямо сейчас оказались бессильны перед последними отголосками застарелого страха, который сам Элин никогда даже не признавал. Помочь могло лишь время, которое перерождённый, сам того не осознавая, выгадывал, прощупывая противника и силясь выявить его сильные и слабые стороны.

И это у него получалось неплохо, ведь та показная небрежность, с которой он избегал всех ударов Балора, начала выводить великана из себя.

Резко прервав серию своих дальнобойных ударов, Лорд разжал кулак и со всей силы опустил ладонь на утрамбованную в ходе сражения почву под своими ногами. Миг — и повисшему в воздухе перерождённому пришлось экстренно разворачивать под своими ногами барьер, а сразу за ним — ещё несколько, но уже под углом. В этот раз ударные волны хлынули не от самого симбионта, а от земли, через которую он каким-то образом смог передать свою… технику.

С глубочайшим раздражением Элин признал, что иначе назвать оказавшийся не столь простым приём невозможно. Очень долго он сопротивлялся тому, чтобы признать Лордов существами, стоящими вровень с людьми. Да, симбионты были необычайно могущественными, но Элин видел в этой подавляющей мощи лишь грубую силу. Сколь бы сильным ни был демонический зверь, на одну ступень с человеком, даже самым приземлённым, он не встанет никогда. Так же всё должно было обстоять и с симбионтами, но чем больше узнавал о них перерождённый, тем лучше понимал: что Лорды, что их слуги были не более, чем слегка исковерканным отражением личностей своих хозяев, истинных людей. Они с самого начала не являлись чем-то самостоятельным, взращиваясь как инструменты души и вбирая в себя лучшие и худшие черты носителей. А это значит, что конфликт свёлся к тому, что было известно людям давным-давно

Противостоянию с себе подобными. Другими внешне, обладающими иными силами, но в сути своей отражёнными людьми…

Хлынувшие со всех сторон ударные волны только-только перемололи барьеры, а Балор уже вскинул обе руки в защитном жесте. Тем не менее, великану это не помогло: причудливо извивающиеся копья, кружившие вокруг переместившегося прямо к Лорду Элина Нойр, распороли его кожу и вгрызлись в однообразную плоть, пуская там корни и обеспечивая изумрудной аниме прямой доступ в тело врага. Всего за секунду правая рука симбионта начала трескаться и рассыпаться серебристым песком, оставляя Лорду всё меньше возможностей для восстановления конечности, а Элин уже подготавливал следующий удар.

Только вот Балор, несмотря на внешнюю простоту, не растерялся и не стал дожидаться следующего хода оппонента. В этот раз в ход пошли не кулаки, а широкая, распахнувшаяся пасть, из которой симбионт исторг не несущий ничего кроме разрушительной энергии вопль. И в этот раз мощь волны была столь велика, что Элину пришлось распрощаться со львиной долей облегающих тело пассивных защит, на последующее восстановление которых должно было уйти немало по меркам стремительной схватки времени.

Ведь всё, что произошло до сего момента, не заняло и пяти секунд.

Разорвавший дистанцию, перерождённый хмуро окинул взглядом свой плацдарм. Большая часть заранее развёрнутых техник не пострадала, но общая система была нарушена. Всего лишь побочный урон атак Балора, а рельеф местности в радиусе километра изменился до неузнаваемости. Перепаханная равнина, полная рытвин и воронок, горела и плавилась от распространяющейся повсюду остаточной анимы Лорда. Немалая роль в этом процессе отводилась и редким вкраплениям сил Элина, которые тот превосходно контролировал и держал “при себе”, не заливая анимой всё вокруг, как поступал Балор. Тем не менее, даже того немногого, что всё-таки ушло вовне, хватало для образования конфликтных зон, в которых анима пылала особенно ярко…

Очередные фантомы выросли из тени по обе руки от перерождённого, а спустя секунду пространство между ними и Балором заполонили десятки маленьких взрывающихся солнц, чьё сияние не позволяло увидеть хоть что-то глазами, в довесок засоряя восприятие анимы. Продлилось светопредставление недолго, но этого времени Элину хватило для того, чтобы смешаться с марионетками, расставить тех в одному ему понятном порядке и тут же, ещё до исчезновения последней слепящей техники, ударить с нескольких направлений. На навершиях посохов каждого фантома, — и оригинала, — сконцентрировалась анима, мгновенно сформировавшая нечто, напоминающее гигантские бутоны причудливых цветков. Балор в этот момент напрягся, вновь раскинув руки и зарычав в надежде помешать Элину применить технику, но его ждало лишь разочарование. Подготовка плацдарма принесла свои плоды, и выросший на пути ударной волны барьер свёл разрушительный потенциал техники Лорда симбионтов на нет. На долю мгновения в противостоянии возникла тягостная пауза, а после…

Бутоны раскрылись, и из них вырвались слепяще-белоснежные лучи, целями для которых стал не Балор, а возникающие тут и там матово-чëрные плоскости. Каждый луч, сталкиваясь с "мишенью", отражался, и продолжал движение в совершенно другом направлении. С учëтом общего числа лучей, их скорости и количества отражающих плоскостей, уследить за всеми ними было задачей непосильной даже для Лорда. Он почти восстановил баланс в собственном теле, вытравив из однородной плоти вредоносную аниму и сформировав новую конечность, но первый же луч испепелил её, остановившись лишь после того, как Балор инстинктивно исторг из себя такой вал анимы, какого Элин, пожалуй, не видел ни в одной из своих жизней.

Сравнимые объёмы обычно концентрировали в сложнейших техниках, подвластных лишь абсолютам, но никак не выбрасывали в окружающее пространство лишь затем, чтобы сформировать защитный пузырь. Анимусы могли с тем же успехом водрузить по периметру простейшие барьеры, вложив в них сколь угодно большой объём силы. А вот симбионту, судя по всему, такие методы были недоступны, что перерождённого бесспорно порадовало: ещё одна гирька, опустившаяся на его чашу весов в этом сражении. Сколь бы силён кто-то ни был, если единственным способом применения силы остаются лобовые атаки и такие же простые техники — ему не победить. Эта простая, в общем-то, истина усваивалась анимусами что Китежа, что Авалона в первый же год занятий. Знали ли об этом Лорды? Определённо. Не могли не знать, как не могли считать иначе и истинные люди, для которых, — судя по урокам Дарагоса, — навык был превыше личной силы. Вот только выводов враги человечества не сделали, всецело полагаясь на свою мощь и поразительные объёмы силы, позволяющие защищаться так, как Балор. Выпустить пару резервов анимы анимуса алмазного ранга, чтобы защититься от техники, потребовавшей впятеро меньше сил? Великан именно это и сделал, а Элин так и не смог заметить разницу между “до” и “после”. Как будто для Лорда этот объём никчёмен, чего, как предполагал перерождённый, просто не могло быть.