Время перемен - Робин Грейди

Он взял ее за руки, и их пальцы сплелись, обвитые веревками ее бикини. Она закрыла глаза, и тут же внутри ее зажглись миллионы огоньков, воспламеняющие каждый дюйм ее души и тела. У нее закружилась голова, и она утратила способность мыслить логически. Все, чего она хотела, заключалось в необходимости почувствовать, насколько горячие и умелые у него губы.

Она распахнула глаза.

Он все еще смотрел на ее губы. Затем поднес ее руки к своей груди и мгновение спустя сказал, соблазнительно улыбнувшись:

— Знаешь, о чем я сейчас думаю?

— Скажи мне.

— Думаю, одной спальни будет достаточно.

Когда мир вокруг них перестал существовать и значение имело только то, что случится в следующий момент, Коул задумался над тем, что не выдержит, если и на этот раз она передумает и сделает шаг назад, как это случилось во время танца.

Но когда он обнял Тэрин и притянул к себе, она не вздрогнула, не оттолкнула его, не передумала. И когда он наконец прикоснулся к ее губам долгожданным поцелуем, она растаяла в его объятиях, как снег на солнце, приоткрыла губы и застонала, призывая его скорее утолить голод. Как и Коул, Тэрин знала, что случится неизбежное.

Когда он положил руку ей на затылок, чтобы сильнее прижаться к ней, его другая рука пробежалась по ее бедру и остановилась внизу спины. Дрожа всем телом, Тэрин прикоснулась к его подбородку, пробежала рукой по его густым волосам.

Поцелуй становился все глубже и жарче. Казалось, вся кровь в теле Коула устремилась в низ его живота. Сильнейшее желание завладело каждой клеточкой его изнывающего тела. Невероятно. Он хотел много большего. Хотел сорвать с Тэрин одежду, бросить ее на кровать и войти в нее так глубоко, чтобы она утратила способность дышать и выкрикивала его имя.

Его рука скользнула вниз, под подол ее платья, под трусы и оказалась, наконец, между бедер. Тэрин была готова, и Коул почувствовал невероятную тяжесть собственной эрекции. Прижимая ее еще крепче к себе, он предвкушал удовольствие, ожидающее их впереди. Когда она изогнулась от прикосновения его руки, он продолжил свой поиск и обнаружил ее ожидающий прикосновения бутон женской плоти.

Протяжно застонав, Тэрин оторвалась от его губ, не пытаясь отстраниться телом.

— Кровать прямо за нами.

Не открывая глаз, она перехватила его руку за запястье.

— Прости, Коул. Мы не можем это делать.

— Конечно же можем. Это было ясно с самого первого дня нашей встречи.

— Мы знакомы всего две недели.

Он захватил ее нижнюю губу:

— Это шанс узнать друг друга лучше.

Она открыла глаза:

— Коул, это плохая идея.

— Тебе от этого плохо? — Он обрушился на ее губы поцелуем, и она снова почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.

Коул приподнял ее, и, когда ее грудь коснулась его груди, поцелуй стал еще жарче. Он понес ее в сторону спальни. Но когда они вошли в дверь, Тэрин снова отстранилась. В ее глазах блестела мольба.

— Коул, мы потом об этом пожалеем.

— Доверься мне. — Он мягко улыбнулся. — Не пожалеем.

— Я не хочу чувствовать, что ты одобрил мое шоу из-за того, что мы переспали.

— Не беспокойся. — Он пробежался поцелуем по ее сладкой шее. — Я этого не сделаю.

— Не сделаешь?

Тэрин пахла полевыми цветами. Ее кожа была теплой и нежной. Просто идеальной. Она пробормотала его имя, и Коул вспомнил ее вопрос. Неужели это повлияет на его решение, запускать шоу или нет? Он останется непредвзятым.

По крайней мере, постарается.

— Бизнес — это бизнес.

— То есть ты можешь целовать меня, заниматься со мной любовью, а потом снова стать моим боссом? Стать собой прежним?

Он осмелился посмотреть ей в глаза:

— А что плохого во мне прежнем?

— Ничего. Ничего необычного. — Она пожала плечами. — Мне кажется.

— Ты умеешь портить настрой.

— Я собиралась сказать то же самое.

Коул весь напрягся, заметив, как потемнели глаза Тэрин. Она отступает. Они внимательно посмотрели друг другу в глаза.

— Думаю, ты должен меня отпустить, — сказала она, готовясь улизнуть, как кошка, выпущенная из мешка.

Рассудок подсказывал, что стоит ее отпустить. Но руки отказывались ему повиноваться.

Тэрин перестала бороться, и на ее лице мелькнуло выражение, подсказавшее ему, что она паникует.

— Коул… Прошу тебя…

Он поставил ее на пол. Тэрин одернула платье и поправила волосы.

— Не думаю, что нам стоит делать это снова, — сказала она.

— Здесь командуешь ты. Я лишь подчиняюсь.

— Не прикрывайся этим.

— Я не брал с собой мини-бикини.

— Это дает тебе право накидываться на меня?

— Послушай, я тебя отпустил. Но не пытайся убедить меня, что ты этого не хотела.

— Ты не оставил мне выбора.

— Ты запуталась.

— Возможно. Мне надо немного побыть одной. — Покраснев, она указала ему на дверь.

— Хочешь, чтобы я ушел?

— Как можно скорее.

Коул провел рукой по лицу. Возможно, она не думала, что все произойдет так быстро, но, судя по тому неглиже, которое она привезла с собой — тонкое кружевное чудо белого цвета, — она предвидела подобную развязку. Если она просит его уйти, он уйдет.

Но он не собирается извиняться. И не считает, что все закончено.

Слушая удаляющиеся шаги Коула и смутно надеясь на то, что он исчезнет навсегда в тропических зарослях, Тэрин кусала губы. Ведь он прав. Она хотела этот поцелуй. Она хотела, чтобы он обнял ее своими сильными, уверенными руками. И в какой-то сумасшедший момент она даже хотела, чтобы он положил ее на кровать. Если бы она не остановилась, они лежали бы сейчас здесь, срывая друг с друга одежду и исследуя разгоряченные тела друг друга.

Но как бы сильно ни привлекал ее Коул Хантер, она не позволит сексуальному влечению взять над собой верх. Слишком многое поставлено на карту. Ее шоу. Ее карьера. Самоуважение и другие эмоции.

Но упрямая часть ее настаивала на том, что нельзя спустить Коулу тот факт, что он дразнил ее, играя ее любимым бикини. Ее реакция очень удивила его.

Может, пришло время проследить за его реакцией?

* * *

Пытаясь охладиться, Коул совершил дальний заплыв. Когда он наконец вылез на берег, стряхивая воду с волос, он пожалел, что не взял с собой полотенце. Но вместо того чтобы идти в бунгало и столкнуться там с женщиной, которая поставила себе целью свести его с ума, он уселся на теплый песок. Оставалось надеяться, что удача снова не отвернется от него и ему на голову не упадет кокос.