Нелюбимая - Екатерина Орлова

Тамила отрывается от меня и делает решительный шаг назад. И вот снова вернулось это ощущение. Я пытаюсь схватить ее руками, но она изворачивается и еще сильнее увеличивает расстояние между нами, а мои пальцы ласкают только воздух между нами. Тамила качает головой.

– Не надо, Рома.

Она говорит дрожащим голосом, глаза стеклянные от скопившихся там слез. Ты ведь тоже чувствуешь это. Зачем все заканчивать? Я посылаю ей мысленные сигналы сделать шаг не от меня, а ко мне, но она остается глуха к моим мольбам. Отходит еще немного, растягивает на лице улыбку, от которой не легче, и, подмигнув, разворачивается, бодрым шагом направляясь в зону контроля. Большинство пассажиров ее рейса уже прошли регистрацию, так что Тамила оказывается одной из последних и проходит досмотр слишком быстро, черт возьми! Я даже не успеваю насмотреться на нее. Это как продержать человека в пустыне пару суток, а потом дать ему всего глоток воды. Он будет смотреть на оазис, но его туда не подпустят. Жестоко.

Махнув мне, Тами исчезает за поворотом, а я, как идиот, остаюсь стоять и пялиться на стену, за которой она скрылась. Зачем, непонятно. Наверное, где-то глубоко внутри я надеюсь на сцену из фильма. Вот сейчас она выскочит, повиснет у меня на шее и поклянется в любви. Ни хрена подобного не будет, но романтическая часть меня, которую еще не убила проза жизни, продолжает надеяться. А потом и эта надежда, скрючившись, гаснет, словно подожженная бумага. Схватившись за ручку чемодана, я тащусь в кофейню, чтобы дождаться своего рейса.

Заказав большую чашку кофе, я усаживаюсь на диванчик в углу и достаю свой личный телефон. Так и не включил его два дня назад, как собирался. Наверное, просто не хотел портить остаток отдыха. Я точно знаю, что найду там хотя бы одно сообщение от Лены, и не хочу его читать. Но теперь мне так погано на душе, что пара обманчивых признаний в вечной любви уже не испортят мой день. Настроение и так слишком серое для этого яркого места.

Лена: «Мой котик, я скучаю»

Лена: «Ну что ты молчишь? Обиделся?»

Лена: «Ромочка, ну прости. Ты же знаешь, что он меня не отпустит»

Лена: «Пожалуйста, не игнорируй меня. От этого мне очень плохо. Я так люблю тебя»

Оставшиеся я удаляю, даже не читая. Нет, все-таки что-то, да может испортить этот день. Например, фальшивые чувства. Ей так удобно. А мне выгодно. Потому что за столько лет я привык обманываться. Я вроде как состою в стабильных отношениях. Стабильно херовых, где в постели между мной и любимой женщиной еще лежит призрак ее мужа, глядя на то, как я трахаю его жену. Это больные отношения, и я это осознаю, но почему-то не нахожу в себе сил разорвать их. Как будто что-то держит меня. Словно за этой чертой ничего нет, и я провалюсь в бездонную пропасть, сделав этот шаг. Внутри меня есть барьер, и каждый раз, когда я хочу закончить эти отношения, такое впечатление, что я впечатываюсь носом в это ограждение. Откладываю на потом, но это «потом» так и не случается. Замкнутый круг какой-то. Пора бы уже в моем возрасте найти что-то более стабильное, какие-то отношения, в которых я буду счастлив. В конце концов, стать отцом. Но до появления Тамилы я, откровенно говоря, вообще об этом не задумывался. А сейчас такая мысль посетила мою голову. Как было бы здорово, если бы я смог разорвать порочный круг с Рязанцевой и наконец позволить себе стать счастливым. Но я, похоже, склонен к драматизму и всякого рода самоистязаниям, потому что ничем другим я эту зависимость от Лены не могу объяснить.

Взъерошиваю волосы и с тяжелым вздохом откидываюсь на спинку дивана. Подзываю официантку и заказываю обед. До посадки на самолет еще уйма времени, и мне надо как-то убить его, не убив при этом себя. Такая тоска накатывает, когда думаю о Тамиле, что грудную клетку сдавливает. Слишком уж я привязался к случайной девушке. Может быть, срабатывает эффект замещения, и я просто подсознательно пытаюсь заменить ею Ленку.

Объявляют регистрацию на мой рейс. Я смотрю на часы. Тами уже давно в воздухе, пора и мне. Расплачиваюсь, поднимаюсь, схватив чемодан за ручку, и снова отключаю телефон, двигаясь на выход. Надо и правда всерьез задуматься о разрыве с Леной, и попробовать построить новые отношения. Потому что сегодняшнее расставание с Тами огорчило меня больше, чем наш очередной разрыв с Рязанцевой.

– О-о-о, ну наконец-то, – тянет Никита, когда я вхожу в его кабинет. – Мы думали, отпуск затянется.

– Я бы и рад, да жене пора было возвращаться домой.

Несколько секунд я наслаждаюсь тишиной и мимикой моих друзей, которые обрабатывают информацию. Медленно, надо заметить, обычно они быстрее делают выводы.

– Мне кажется, или нас прокатили со свадьбой, Мак?

– Тебе не кажется, – в своей спокойной манере отвечает Макар. – Но у меня будет возможность ему отомстить, когда я сделаю предложение Соне.

– В свое оправдание должен сказать, что свадьба была спонтанной, я и сам решил это в последний момент. – По тому, как сходятся брови на переносицах моих друзей, я уже знаю, какой вопрос они зададут, а потому предваряю его: – Это не Лена.

И сейчас впервые в жизни мне хочется стать кинооператором, чтобы запечатлеть эту смену эмоций на их лицах. Удивление, непонимание, шок, немного осуждения – там есть все.

– А кто? – наконец задает вопрос Макар.

Я киваю на кресла.

– Можно я хотя бы присяду? – Парни кивают, и я занимаю место рядом с Макаром, ставлю на стол свою большую чашку с кофе и начинаю: – Ее зовут Тамила…

После почти часа рассказа я наконец выдыхаю и делаю большой глоток воды из поданной Никитой бутылки.

– Дела, – произносит Никитос, качая головой. – Почему не сказал по телефону?

Я пожимаю плечами.

– Странно все как-то произошло. Там я был как будто в другом измерении, плохо соображал, что творю. Думал перевезти к себе Тами и жить как полноценная семья. Что вы смотрите на меня как на идиота? Она классная, вам бы понравилась. Софья бы точно нашла с моей девочкой общий язык.

– Потому что Тамила молодая? – спрашивает Мак.

– Нет, потому что она… не знаю, как описать. Немного безбашенная, но открытая и настоящая. Не сравнить с…

– Мы поняли, – прерывает Макар. – Не произноси вслух имя той, кого нельзя называть.

Я усмехаюсь и киваю.

– Так и что дальше? – спрашивает Никита. – С Тамилой. Расстались в аэропорту, и на том дело кончилось?

– Пока да.

– Пока, – тянет Макар, потирая подбородок. – То есть, продолжению быть.

– Теоретически. Откровенно говоря, я сам пока еще не переварил это приключение.

– Ну ты давай, переваривай, а ее пока захомутает кто-то попроворнее. Красивая говоришь? – жестоко бьет по мне Никита. – Как думаешь, Мак, сколько времени понадобится?

– Неделя максимум.