Итальянский любовник - Шэрон Кендрик

Не ирония ли это жизни? С застывшей улыбкой глядел он на то, как она плавной походкой движется к залу ожидания и постепенно исчезает из виду. Ты, мой друг, всегда хочешь то, чего не можешь получить. Если бы она жила в его городе, он бы никогда не попросил ее остаться еще на день! Наоборот, он бы с непонятным упорством защищал свое личное пространство.

Он повернулся и пошел назад, не замечая женщины, которая наблюдала, как у него звонит мобильный телефон, как он достает его из кармана и начинает говорить.

Ева приехала домой вовремя, чтобы принять ванну перед тем, как лечь спать. Она обожала это, особенно при свечах, – отмокать в лавандовой пене, погрузившись в мечты и сентиментально слушая итальянские оперы.

На следующее утро она, несмотря на бессонные выходные, была свежа как огурчик, смогла с апломбом обойтись с угрюмой звездой молодежной поп—музыки, а также ловко расспросить местного депутата, почему так плохо решается вопрос о пробках на дорогах. Она была на седьмом небе от счастья, отстранясь от действительности и прокручивая в мыслях снова и снова прошедший уик-энд. Потом она все—таки напомнила себе, что жизнь не всегда похожа на сказку. Жизнь не может быть всегда волшебной, это нереально. Даже тогда, когда заводишь любовника, который возвышается над повседневной рутиной. Такого, как Лука. Только надо добавить, что он очень далеко живет и по этой причине становится интересным, пленительным, далеким от серых будней, которые так отягощают всякие отношения.

Если бы он жил в ее городке, на соседней улице, и они бы изо дня в день мучились в будничной рутине, то витала бы она сейчас в облаках?

Через пару недель она посмотрела на кухонный календарь, и ее взгляд вдруг застыл на его цифрах с возрастающим чувством недоверия, а сердце замерло от страха.

У нее задержка.

И большая.

Она продолжала готовить трясущимися руками, но, когда ароматный рис с креветками лежал на красивой тарелке с подсолнухами, она отодвинула от себя блюдо, аппетит пропал.

У нее никогда не было задержек. Вообще никогда.

Ни разу в жизни. Может, это случилось потому, что она не придавала этому такого значения? Или потому, что все ее мысли и чувства занимал Лука?

Но она не могла быть беременной. Они предохранялись и были осторожны.

Она старалась не думать об этом, но не могла. Заглянув в Интернет, она выяснила, что три процента женщин ухитряются забеременеть даже при использовании презерватива. Ее начало тошнить, но она сказала себе, что девяносто семь процентов все—таки на ее стороне.

Она решила, что будет надеяться на лучшее, но надежда была зыбкой.

Дни превратились в бесконечно долгие и мучительные минуты, а она все ждала, что что—то должно произойти, но это что—то упорно отказывалось происходить.

Звонил Лука, и она старалась спокойно с ним болтать, но внутри нее раздавались крики об ужасе ситуации. Они даже точно не договорились, когда встретятся, но если еще на прошлой неделе это ее беспокоило, то теперь у нее появились иные поводы для тревоги.

Увидеть Луку? Это было самым последним, о чем она могла думать. В первую очередь нужно было подтверждение, что это всего лишь дурной сон и она вовсе не беременна. Она умная женщина и не станет прятаться от правды, какой бы неприятной эта правда ни была. Боясь сплетен, она выехала из городка и направилась в ближайшую крупную аптеку, чтобы купить тест. К вечеру неопределенность превратилась в уверенность.

Она смотрела на себя в зеркало, как бы ожидая увидеть какие—то внешние признаки перемены, но ничего не увидела. Ее щеки были все такими же розовыми, глаза яркими и блестящими. Возможно, даже чересчур блестящими.

Не случайно говорят, что беременные женщины выглядят воплощением здоровья.

Она и была этим воплощением. Здоровая, но испуганная, потому что ждала ребенка от Луки Карделли.

Ева более тщательно, чем обычно, постелила новое чистое покрывало и окинула спальню взглядом профессиональной горничной. Должен был приехать Лука, и делом чести было встретить его как положено.

Чистое белье, свежие цветы и ароматизированные свечи, смиренно ждущие, когда их зажгут.

Впрочем, чистота и прочее – все это проформа.

Она легла на кровать, помяв новое покрывало. Ей было все равно. Да и как ее могло волновать что—то иное? Она знает, что беременна, и это знание должно перевернуть всю ее жизнь.

Она взглянула на циферблат. Лука должен быть через час. Она собиралась рассказать ему обо всем. Она так решила, и чем скорее это произойдет, тем лучше, поскольку сомневалась, что это удастся держать от него в секрете. Как она будет смотреть ему в глаза и делать вид, что ничего не происходит? Увы, это такой секрет, который она не сможет долго скрывать. Она уже предчувствовала, как в телестудии ее начнут останавливать в коридоре и поздравлять, потому что у нее на лице будет написано, что она беременна.

Хотя, если бы люди знали подробности, едва ли они решились бы ее с этим поздравлять. Разве не так?

Женщина, неожиданно обнаружившая, что беременна, но не имеющая постоянного любящего партнера, может претендовать лишь на жалость и сочувствие.

Даже в наш просвещенный век. Правда, большинство женщин в ее ситуации отнюдь не падают духом, и она не видела причины, почему бы не сделать свою жизнь и жизнь своего ребенка счастливой и роскошной мечтой. И когда младенец родится, в воздухе будет летать много пробок из—под шампанского.

Но как, черт подери, сообщить об этом Луке? Выпалить все сразу или дождаться нужного момента?

Даже если и настанет такой момент, то он сразу же исчезнет с горизонта. Его реакцию предугадать не сложно. Он будет в бешенстве. А какой мужчина не был бы? Вдруг узнать, что он станет отцом ребенка от женщины, которая ему "почти посторонняя"!

Она услышала звук приближающегося автомобиля, громкий хлопок дверцы и какие—то слова на ветру.

Через старинные кружева занавесок своей спальни она увидела высокую, темную фигуру, расплачивающуюся с водителем такси.

Он приехал. Она должна была радоваться, но ее сердце онемело, а страх и ужас были единственными эмоциями, которые она могла в этот момент испытывать.

Лука взглянул на коттедж, щуря глаза. Не смотрит ли на него из окна Ева? А если смотрит, то почему не отодвинет шторы и не помашет ему рукой?

Выражение его рта стало жестким. Ты встречаешься с женщиной, которая вроде бы чувственна, умна, проста в общении, и вдруг она начинает изображать примадонну. Она натянуто разговаривала с ним по телефону, как может разговаривать женщина, если бы ты вдруг забыл о дне ее рожденья. Она сердится?

Если да, то на что?

Он поднял руку и постучал дверным кольцом. Он уже здесь. Все его мысли в этот миг были об ее стройном, подтянутом теле, о том, как она поднимала его на небеса и опускала обратно. По его собственному телу прошел трепет желания. Ну и что, что она дуется! Он поцелует ее так, что она забудет об обидах. Он заставит ее стонать от удовольствия целых два дня подряд. А после?