Книжная Москва первой половины XIX века - Раиса Николаевна Клейменова

иностранцы, желавшие издавать в Москве журналы на иностранных языках. В 1842 г. получил отказ прусский подданный Вилибальд, так как нельзя было проверить его благонадежность и по-прежнему, как говорилось в ответе, «нет необходимости расширять издание журналов»{106}. Иностранцу Карлу Франциску Милье не разрешено было издавать журнал на французском языке «Эхо» с разделами: литература, театр, моды, известия (но без политики){107}.

Владельцы

и арендаторы типографий

В роли издателей, т. е. тех, кто оплачивал издание книги, выступали не только организации, но и сами авторы, переводчики, составители сборников, а также лица, приобретавшие права на рукописи. Ведущее место среди издателей занимали владельцы типографий. Четкого разделения функций типографии и издательства в то время не было. Чаще всего типографщик приобретал права на книгу, печатал ее, а потом распространял. Но и в том случае, когда он ограничивался только выполнением заказов, его можно назвать соиздателем книги. На титуле, где теперь указывается название издательства, так и значилось: «В типографии такого-то».

В первой половине XIX в. количество работавших ежегодно типографий в Москве, т. е. тех, в которых печатались книги и журналы, колеблется между шестью и пятнадцатью. Причем в первой четверти XIX в. их число редко поднималось выше 10, а во второй четверти редко опускалось ниже этой цифры.

Всего в первой половине XIX в. в Москве было около 55 типографий, литографий и металлографий. Из них ведомственных типографий — восемь; частных и арендуемых — 30. Некоторые из типографий имели литографии. Было 14 литографий, действовавших отдельно. Самостоятельно действовали и три металлографии. В наш подсчет не попали те типографии, литографии и металлографии, которые ограничивались печатанием бланков, реестров и прочих документов.

В «Указателе жилищ и зданий в Москве» за 1826 г. названы типографии казенные, ведомственные: Сенатская в Охотном ряду; Синодальная духовная на Никольской улице, Университетская на Дмитровской улице, Медико-хирургической академии (содержатель Август Семен) на Кисловке, в доме Ланга, Губернская в Рождественском переулке, Театральная на Воздвиженке; частные: Селивановского на Дмитровской улице, Божуковой на Никольской, Кузнецова в Салтыковском переулке, Пономарева на Шаболовке, Духовная при единоверческой Введенской церкви в Рогожской части; литографии: при Университетской типографии; Егора Каула у Никитских ворот и актера Рыкалова в Якиманской части{108}.

Из этого списка в подсчет за 1826 г. не попала Духовная типография при единоверческой Введенской церкви. Нам удалось зарегистрировать только одно издание этой типографии за 1839 г. Не попали в наш подсчет литографии Каула и Рыкалова, так как, вероятно, они не печатали книг. Но в 1826 г. действовали литография Венцеля, выпускавшая песенники, ноты, гравировальни Осипова, Виноградова, Е. Кудрякова, где печатались азбуки, прописи. Именно они и попали в наш подсчет.

Наиболее крупными типографиями по числу печатных машин и количеству рабочих были Университетская и Синодальная. Машин в них насчитывалось от 20 до 30, в остальных — по пять-десять.

Печатные машины выписывались из-за границы, лишь небольшая часть их изготовлялась в Москве. С подготовкой шрифтов дело обстояло лучше: при многих типографиях имелись собственные словолитни, хотя значительную часть шрифтов издатели выписывали из-за границы.

В ведомственных типографиях Москвы с 1801 по 1850 г. было напечатано около 6 тыс. названий книг и журналов, что составляло половину всей печатной продукции в южной столице. Из них около 4 тыс. названий вышло из типографии Московского университета, более 1 тыс. — из Синодальной типографии, более 600 экз. — из типографии Лазаревского института. Такие типографии, как Губернская, Сенатская, Театральная, Медико-хирургической академии, арендовались частными лицами. Типография Управы благочиния, или Полицейская, была открыта, как сказано в архиве, «с давнего времени» и в 1844 г. имела одну скоропечатную машину и пять печатных станов{109}. Но только в 1847 г. появились издания с указанием этой типографии. До этого в ней или не печатались книги, или она сдавалась в аренду. Среди книг, вышедших из этой типографии, были «Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества» А. Мартынова (1849 и 1850), «Эдуард III» А. Дюма, хиромантия, водевили, стихи с поздравлениями с широкой масленицей. Здесь же печатали свои издания на немецком языке Бюргерское немецкое общество и евангелистско-лютеранская церковь Святого Петра.

В Сенатской типографии в период, когда она не сдавалась в аренду, печатались указы правительства, книги по праву или, например, «Описание канцелярского порядка… в Сенате» (1824), еженедельные объявления Сената в виде газеты (1825–1828).

Типография Московского университета

В первой половине XIX в. ведомственная типография Московского университета занимала первое место в стране по количеству печатаемой продукции. Университет не забывал основного назначения своей издательской деятельности, записанного в' его уставе, — печатание литературы для нужд университета и подведомственных ему учебных заведений Московского учебного округа. Книги, напечатанные в его типографии, расходились по всей стране.

Основным видом изданий была литература по естественным (24 %) и гуманитарным (48 %, в том числе богословским 8 %) наукам. Из книг по естественным наукам больше всего было книг по медицине (35 %). Из книг по гуманитарным наукам больше половины было учебников по изучению языков (57 %) и книг по истории (22,5 %) — Издавалась и художественная литература, она составила пятую часть всей вышедшей из этой типографии литературы. Значительное место занимали переводы или книги на иностранных языках (35 %). Переводили в основном с немецкого и французского.

Успех издательской деятельности Московского университета был во многом заложен Н. И. Новиковым, арендовавшим типографию с 1779 по 1789 г. Он поставил новые печатные станки, пополнил состав и запас шрифтов, обучил рабочих, увеличил объем печатной продукции, особенно научных и учебных изданий, расширил программу «Московских ведомостей». В результате Университетская типография стала одной из лучших не только в России, но и в Европе.

Когда типография сдавалась в аренду, Московский университет продолжал печатать свои издания, осуществлял общий контроль за ее работой.

В ректорство П. И. Страхова, с 1806 г., типография стала подчиняться Правлению университета. Тогда же были приняты «Правила для производства дел типографии имп. Московского университета», составленные под руководством попечителя университета М. Н. Муравьева и пересмотренные лишь в 1851 г. Согласно правилам, типография находилась в распоряжении Совета и Правления университета, которые имели право одобрять или отвергать поступившие в Университетскую типографию сочинения, готовили к печати «казенные» издания: каталоги лекций, речи профессоров и некоторые другие издания, не проходившие общую цензуру. Совет и Правление проверяли работу типографии, требуя ежемесячные отчеты о печатаемых изданиях. Начальник типографии, назначаемый Правлением университета, планировал все работы, заключал договоры с редакторами журналов, принимал рукописи, прошедшие цензуру. Он ежемесячно отчитывался перед Правлением.

По предложению попечителя университета М. Н. Муравьева первым начальником типографии в 1806 г. был определен питомец университета, доктор медицины и гражданского и уголовного права Лейденского университета, член училищного и цензурного комитетов, надворный советник М. И. Невзоров{110}. Невзоров выступал