Танцующая с бурей - Джей Кристофф

На покрытом дымкой небе луна казалась смазанным розовым пятном, тускло освещавшим раскинувшиеся внизу просторы. Но света было достаточно, чтобы разглядеть поля лотоса, змеиную тень железного чипровода, блеск речушки, спускающейся с гор на горизонте. Наверное, земли клана Дракона уже близко, и корабль скоро повернет на северо-восток, чтобы обогнуть закрытую для полетов зону вокруг Главпункта. Внизу, тут и там, виднелись огоньки величиной с булавочную головку, а вдали, в предгорьях восточной горной цепи, ярко горела целая гроздь крошечных огней: огромный мегаполис Рю – Кава.

Она вздохнула, глядя в темноту и стараясь не думать о юноше с лицом о́ни и глазами цвета моря.

– Что вы видите? – послышался сзади тихий голос.

Она быстро обернулась, положив руку на танто за поясом. Перед ней стоял невзрачный молодой человек, возможно, немного старше ее, с блестящими, как сталь, глазами на уставшем, тонко очерченном лице. Он выглядел чистым – без следов сажи или дыма и очень аккуратным, как свежевыстиранное белье или неразрезанная книга. На худом теле свободно висела чистая серая одежда, волосы коротко подстрижены. Он поднял руки и сделал полшага назад, готовый отразить удар.

– Не бойтесь, госпожа.

– Тебе не следует так подкрадываться к людям! – огрызнулась Юкико.

– Простите, я не хотел вас напугать, – поклонился он, прикрыв кулак рукой.

Юкико оглянулась на кучку облакоходов на другом конце палубы. Она слышала смех и звук бросаемых костей. Юкико прикрыла глаза и отвернулась, подставив лицо под ласковые струи прохладного ветерка. Раздражение внезапно сменилось страхом, и ей захотелось, чтобы юноша ушел.

– Что вы видите? – тихо повторил он.

– Кто ты? – она слегка повернулась и, нахмурившись, посмотрела на него.

Ей казалось, что она уже знакома почти со всем экипажем. Он слишком стар для юнги. Может, служка с камбуза?

– Меня зовут Кин, – он снова поклонился.

– Твой клан?

– У меня нет клана, госпожа.

– И зачем ты беспокоишь меня, буракумин Кин?

– Я не говорил, что я низкого рода, госпожа.

Юкико замолчала. Она снова повернулась спиной к незнакомцу, показывая, что не хочет продолжать разговор. Хоть она и не была знатной дамой и не имела представления о том, что «правильно» для молодой незамужней девушки, ей казалось, что не стоит оставаться наедине с этим странным юношей. Отцу бы это точно не понравилось.

Палуба задрожала под ногами, когда рулевой отрегулировал курс. Звезды едва мерцали в дымном небе, словно потускневшие драгоценные камни, разбросанные по пыльному покрывалу из черного бархата.

– Я часто прихожу сюда ночью, чтобы подышать и насладиться бризом, – продолжил Кин. – Одиночество так приятно, правда?

– Наверное, да.

– А вы – Кицунэ Юкико, дочь великого Масару-сама.

Она фыркнула, но ничего не сказала.

– Что привело вас сюда?

– Я не могла уснуть, если уж тебе так интересно.

– Плохие сны?

Юкико повернулась к нему, нахмурившись. Это точно не служка с камбуза. Она глянула на призрачно-бледную грудь, просвечивающую меж складок одежды, его рук почти не было видно – никаких признаков ирэдзуми. Это значит, что он не мог быть чистокровным членом клана, не говоря уже о благородстве крови. Но уж слишком чистым он был, и речь его была слишком правильной…

Кто он?

– Мне тоже снятся плохие сны, – он пожал плечами, и глаза его тускло сверкнули.

– Ты… ками? Дух?

Он рассмеялся глубоким искренним смехом. Щеки Юкико вспыхнули от смущения, но вскоре она обнаружила, что и ей становится смешно, и она, немного помявшись, рассмеялась вместе с юношей.

– Прости, это было глупо, – улыбнувшись, она поправила волосы за ушами.

– Ничего страшного, – покачал он головой. – Но я не дух, Юкико-чан.

– Тогда кто ты?

– Одиночка, – он снова пожал плечами. – Как и вы.

Юноша глубоко поклонился, опустив глаза на покрытый лаком пол. Потом выпрямился, неуверенно улыбнулся и, кивнув головой, повернулся и ушел. Он шел, стараясь не попадать в свет вольфрамовых прожекторов, держась в тени, как будто и сам принадлежал миру теней. Облакоходы были слишком заняты игрой в кости, чтобы заметить его.

Юкико наблюдала, как он исчезает, спускаясь по лестнице. Ветер играл прядями волос, закрывая ей глаза.

Все это было странно…

– Ну, ты-то понимаешь, что все это, черт побери, бессмысленно.

Выругавшись, Акихито вытер пот со лба. Он хмыкнул и поднял еще один железный прут, вставляя его в отверстие на тяжелом паяном основании. После двух дней работы клетка была почти готова.

Касуми пожала плечами и закрепила еще один болт и попробовала расшатать прутья рукой, чтобы убедиться, что резьба затянута. Она встала и прокашлялась, немного задыхаясь из-за разреженного воздуха. Над очками болтались пряди влажных волос, прилипая к стеклу. Она достала платок, чтобы стереть пот с губ.

– Ну, служба Йоритомо Могучему – это не только красотки и дешевый алкоголь, – вздохнула она.

– Сёгун будет разочарован, если мы вернемся с пустыми руками, Кась. А Йоритомо не любит разочарований. Помнишь, как генералу Яцума так и не удалось прорвать осаду гайдзинов у Железного хребта?

– Помню. Его детям не было и пяти лет.

– А Яцума был благородных кровей. Железный самурай. Представляешь, что он…

– У нас нет выбора.

– Поговори с Ямагатой. Он окажется в дерьме вместе с нами, когда весь этот фарс закончится. Может, мы уговорим его высадить нас в городе Йама?

– Да они будут преследовать нас, как собаки, – Касуми покачала головой. – Что с того, что земли Лиса далеко от столицы? Даймё[12] Кицунэ все равно пляшет под дудку сёгуна. Если мы нарушим приказ, Йоритомо будет искать нас по всей Шиме – как бы далеко мы не убежали. Кроме того, Масару и слышать об этом не хочет. Убежать – значит опозорить всех нас, наши семьи.

– Ну и что ты предлагаешь, черт возьми? Нам все равно не удастся поймать арашитору. Давайте уж просто совершим сэппуку[13] прямо здесь и сейчас – сэкономим проклятую чи.

Он пнул ногой по клетке, и в ответ раздался глухой металлический звук. Касуми огляделась – вокруг копошилось множество облакоходов. В основном, это были молодые люди. Они ползали по воздушному шару, настраивая пропеллеры и двигатели, регулируя высоту и курс в соответствии с меняющимся направлением ветра. От вони горящей чи саднило горло, а голова казалась неприятно легкой.