Энкоды: Как договориться с кем угодно и о чем угодно - Вадим Петровский

Это – одна из пяти характерных особенностей игр.

Во-первых, игры постоянно повторяются. Партнеры меняются. Паттерны (содержания и структуры обмены ходов) сохраняются.

Во-вторых, игры проигрываются вне сознания участников. Парадокс: это повторяется, а сознание включается в лучшем случае в последний момент («Почему это снова происходит со мной?»).

В-третьих, игры заканчиваются тем, что игроки испытывают двойственные чувства (хочется все раздолбить, но нельзя, нужно сдерживаться). «Победитель» в игре не может открыто торжествовать; «проигравший» – открыто жаловаться (чувство, которые он испытывает, – это злость, печаль, страх, отчаяние, беспомощность и т.д.).

В моем примере, с рифмами, я расстаюсь с человеком и чувствую себя прескверно... Я говорю себе: «Ну что за дела!.. И так вот всегда…» или «Ну почему с ним (с ней) у меня всегда одно и то же...» Ощущение какой-то досады... и повторяемости этого ощущения... А мой собеседник, попрощавшись со мной, торжествует и слегка злорадствует: «Тоже мне, стишками бравировал...»

Трансактные аналитики в этой связи говорят о «рэкетных чувствах». Это – чувства, которые извлекаются (вымогаются) людьми в общении со своим окружением. Такие чувства формируются в детстве. В некоторых семьях родители реагируют на детей только тогда, когда те обижаются или сердятся, игнорируя радость или печаль; некоторые родители хвалят детей, когда они сдерживают свои слезы, и смеются над ними, когда те плачут. «Подкрепляемые» чувства превращаются в излюбленные. В некоторых семьях вообще не принято реагировать на эмоции детей. В дальнейшем, возможно, став взрослыми, такие люди будут восприниматься как «невозмутимые»... Рэкетные чувства многообразны и получают самые неожиданные интерпретации в глазах окружающих. Например, девочка, научившаяся сдерживать свой гнев, станет восприниматься как «луч света в темном царстве».

В-четвертых, игроки во время игры обмениваются скрытыми взаимодействиями-посланиями (трансакциями). Например, такими: «Я готова помочь, хоть ты в моей помощи не слишком нуждаешься». – «Я обращаюсь к тебе за помощью, зная, что ее не приму!» Вот бы разглядеть и расслышать все это вовремя, – ан, нет! Спохватываемся, когда уже поздно. Другое дело, когда скрытая структура игр известна заранее. В этом случае начинаешь видеть невидимое и как бы «всегда готов» отразить нападение. Так рентгенолог сразу видит на снимке множество деталей, незаметных другим. Зная энкоды, вы не только видите, что вас «разводят», но сумеете и погасить поднимающуюся волну.

И, наконец, игры включают в себя момент удивления или смущения. Игрок ощущает, что случилось нечто неожиданное – смена ролей.

Игры, указывает Берн, протекают на двух уровнях: человек изображает одно, на деле имея в виду другое. Любая игра имеет своего рода ловушку. Но ловушка срабатывает только тогда, когда в собеседнике есть какая-нибудь слабость, за которую, как за рычаг, может уцепиться субъект. Таким рычагом или слабинкой, например, может быть страх, жадность, сентиментальность или раздражительность.

Таким образом, в играх происходит переключение позиций: каждый игрок успевает побывать как минимум в двух из трех: «Жертва», «Спаситель», «Преследователь» (мы добавляем еще и четвертую – «Счастливчик»[26]).

Проиллюстрируем данную схему на примере супружеской игры «Если бы не ты...». Берн называет ее «типичной игрой». Для того чтобы читатель проникся ощущением игры, мы будем воспроизводить фрагменты из текста Э. Берна, прерываясь в каких-то местах, а читатель попытается догадаться, что произойдет дальше и почему.