Вечеринка моей жизни - Ямиль Саид Мендес

– Кай иногда помогает на мероприятиях. А что?

– О чем это они говорили? – тихо спросила она, в ее голосе сквозила печаль. На самом деле она хотела сказать: «Только не говори мне, что они смеялись надо мной. Я знаю, что сейчас не в лучшей форме. Я это прекрасно понимаю, и не хочу, чтобы кто-то еще указывал мне на это».

Ракета, казалось, услышал просьбу, скрывающуюся за ее вопросом. Он ласково улыбнулся ей.

Что же такого особенного было в этом парне, что одна его улыбка с легкостью обезоруживала ее? Она была счастлива с ним, пока длился их недолгий роман, пока Маркос не сбежал и не бросил ее, после чего ей пришлось вернуться к Брэндону. И это моментальное влечение к Ракете ей казалось абсурдным, как и все, что она делала со вчерашнего дня. Она никак не могла разобраться в своих чувствах, и как обычно, когда теряла контроль, ее разочарование и волнение перерастали в гнев.

На самом деле она сердилась не на Маркоса и мальчишек, но, ей казалось, что они смеялись над ней, как будто она была пустоголовой красоткой. Брэндон часто так делал.

Маркос не был похож на Брэндона, хотя не злиться на всех мужчин планеты Наде давалось все тяжелее.

Было бы неправильно винить Маркоса в том, что из-за его отъезда, она вернулась к Брэндону, но именно его бегство стало причиной серии решений, которые привели к тому, что она осталась без бензина и стала предметом насмешек со стороны подростков.

– Поехали, – сказала она, видя, что он не собирается рассказывать, над чем же он с мальчишками смеялся.

Она забралась в машину, поставив канистру с бензином между ног, и задалась вопросом, безопасно ли ее так перевозить. Но Надя не собиралась спрашивать об этом Маркоса. Всю жизнь люди говорили ей о том, что она очень умная. Она была эрудированной, но как это помогло ей в реальной жизни?

Она злилась на Брэндона, но если говорить откровенно? Надя могла винить только себя за все, что произошло в ее жизни.

Ракета наполнил бак своего автомобиля, а затем мальчишки-подростки уехали в сторону гор. Он заплатил за бензин, и вернувшись в машину, протянул ей чек.

– Держи, – сказал он.

– Спасибо, – ответила она, даже не взглянув на него.

Маркос порылся в своем пластиковом пакете и достал ярко-желтую банку.

– Вот, – произнес он. – Ты когда-нибудь пробовала это?

– Что это? – спросила Надя. Она не любила газировку, кроме диетического Доктора Пеппера. Но слова «Йерба мате», выведенные жирными объемными буквами на лицевой стороне банки, заинтриговали ее.

Йерба мате – это травяной напиток, который многие люди в Южной Америке пьют вместо кофе или вместе с кофе, как ее отец, который любил добавлять чайную ложку растворимого кофе в свой утренний мате, чтобы придать ему крепости.

Аргентинцы ходят с этим напитком повсюду. Она видела фотографии футболиста Месси, который направлялся на игру с мате в руках. Но уругвайцы относились к этому чаю с еще большим фанатизмом, чем аргентинцы. Она не знала, являлось ли это оскорблением, но ее отец однажды назвал уругвайцев зеленобрюхами, panzaverdes[19], поскольку они никуда не ходят без своего мате, даже в кино или церковь.

Когда она познакомилась с Ракетой и узнала, что он наполовину уругваец, она предложила ему мате. Традиционный, приготовленный из измельченных поджаренных листьев и горячей воды, напиток в калабасе, который пьют с помощью бомбильи – соломинки с фильтром на конце.

Он покачал головой.

– Я не любитель мате, – заявил он таким тоном, будто хотел сказать, что не любит дышать свежим воздухом или тому подобную дикость. Она настояла. Она видела, как он пил кофе, хотя сказал ей, что делает это, чтобы досадить своей мормонской семье. Кодекс здоровья мормонов запрещает им пить кофе.

Этот мате в банке, которую он ей протягивал, был похож на стимулирующий энергетический напиток.

Энергетический напиток со вкусом йерба мате?

– Никогда не пробовала, – ответила она на его вопрос. – И я не люблю энергетические напитки, так что, скорее всего, мне он не понравится.

– Ты стала пуристом? – Он закатил глаза. – Попробуй!

Она рассмеялась.

– О-о-о, пурист, – передразнила она.

Он пожал плечами.

– Я бывший спортсмен и студент, леди. Я учился в колледже и, к твоему сведению, далеко не дурак.

Она открыла банку, и раздалось шипение.

– Ясно. Он не газированный?

– Не этот, – ответил Маркос.

Она попыталась прочитать информацию о питательной ценности, но шрифт был слишком мелким.

Надя сделала глоток, ожидая, что ей очень не понравится, но на языке взорвалась симфония вкусов.

– Сколько здесь кофеина? – поинтересовалась она.

– Много, – снова рассмеялся он. – Но никаких углеводов.

Без углеводов?

– В нем нет сахара, – добавил он. – Хотя зачем тебе утруждаться проверкой правдивости моих слов?

– Я бы предпочла не считать свои калории. Я люблю потреблять их в форме хлеба, можешь быть спокоен.

– С маслом, – добавил он, облизывая губы, и этот жест, одновременно такой невинный и неприличный, безумно возбудил Надю, но она не призналась бы в этом даже под пытками.

– Мне приходится ограничивать потребление углеводов, – пояснила она. – У нас в семье есть больные диабетом, но ты? Тебе так повезло. Ты нисколько не изменился со времен колледжа.

Он пожал плечами и открыл рот, будто собираясь что-то сказать. Она ожидала, что услышит абсолютно предсказуемую фразу о том, что она тоже ничуть не изменилась, хотя они оба знали, что это ложь. Но он промолчал. И в глубине души Надя почувствовала себя уязвленной.

– Вот мы и на месте, – произнес он, когда они доехали до парковки. Кензи еще не вернулась.

Надя вышла из машины и залила бензин в свой бак, надеясь, что сможет добраться до заправочной станции рядом со своей квартирой. Она не могла допустить, чтобы в понедельник, забыв заправиться, она застряла по дороге на работу. Про себя она поклялась, что никогда больше не позволит стрелке опуститься ниже отметки половины бака.

– Как ты думаешь, она заведется? – спросила Надя.

Он кивнул, как будто знал все секреты Вселенной. И только потому, что она чувствовала себя мокрым, брошенным утенком, она ему поверила.

Надя повернула ключ зажигания, и ее машина ожила после первой же попытки. Двигатель заурчал, руль завибрировал под ее руками. Она испытала такое облегчение, что чуть не расплакалась.

Она вспомнила, что Маркос стоял рядом и все еще наблюдал за ней, как будто боялся оставить ее одну.

– Что касается праздника, – сказала она. – Я заплатила за уроки танцев и пару… мероприятий. Я свяжусь с тобой в