Белая ворона - Денис Дроздов
Шрифт:
Интервал:
Следователь быстро застрочил в блокноте, потом подсунул Караулову бумаги:
– Вот здесь и здесь… где галочки… распишитесь.
Сергей Петрович послушно поставил подпись и вышел из комнаты, потирая левую сторону груди. В коридоре он привалился к стене и сунул под язык таблетку – нитроглицерин или валидол, Звоницкий не разглядел.
– Теперь вы, Василий Сергеевич, – велел Эй Алыч, и Вася, втянув голову в плечи, переступил порог.
– Утверждать не стану… но, кажется, это она. Каролина. Да, колье я узнал. Где расписаться?
Процедура опознания была прервана неожиданным появлением еще одного участника. По каменным ступеням простучали каблуки, и в подвал спустилась женщина средних лет, полная, статная, с высокой прической, в костюме а-ля Жаклин Кеннеди и в черной шляпке с вуалью.
– Пустите меня к ней, – хриплым голосом произнесла дама, Звоницкий и мужчина в халате расступились, давая ей дорогу.
– Простите, а вы кто? – возник у незнакомки на пути следователь.
– Я – мать погибшей! – заявила женщина, поднося к глазам платок. – Приехала на опознание. Из Москвы. Вы же сами мне звонили.
– Да-да, конечно! – спохватился Эй Алыч. – Азина Инна Сергеевна, проживаете в Москве, по адресу Малая Саперная, дом одиннадцать… Постарайтесь успокоиться, не волноваться…
– Как я могу не волноваться, я же мать! – заявила дама, подходя к столу. Ей хватило одного взгляда на распластанное на столе тело, чтобы сообщить:
– Да, это она. Это Каролина. Простите, я должна выйти на воздух…
Каблуки тяжело простучали вверх по лестнице, сладкий запах духов шлейфом потянулся по коридору, где-то наверху хлопнула дверь, и все стихло.
Эй Алыч растерянно оглядел собравшихся. Потом довольно бодро заявил:
– Что ж, продолжаем процедуру опознания.
Лариса вошла в морг последней. Она боязливо переступала, как будто шла не по каменному полу, а по тонкому льду. Голос Карауловой был слабым, едва слышным:
– Не знаю, я не могу сказать, она это или не она. Честно говоря, Каролина сама на себя не похожа. Волосы… платье, что было на ней вчера, точно принадлежало Каролине… Да, наверное, это она… Колье – ну конечно, то самое. Простите, мне не по себе…
И Лариса рухнула на пол в обмороке.
Следователь и муж кинулись к женщине и принялись поднимать ее с пола. Лара обвисала на руках двух невысоких мужчин и слабо стонала. Пока Эй Алыч и Василий усаживали даму на стул и подносили воду в стакане и нашатырь, мужчина в белом халате не тронулся с места и с интересом наблюдал за происходящим.
– Простите, вы врач? – полюбопытствовал Звоницкий.
– Врач! – оскалил тот прокуренные зубы. – Только не для живых. Да ничего страшного, вон она уже и глаза открыла. Такое бывает. Очухается ваша дамочка, не волнуйтесь.
– Да я и не волнуюсь. А как насчет той, другой?
Доктор поднял на Звоницкого острый взгляд:
– А с ней-то что? О ней беспокоиться и подавно не надо.
– Понимаете, это ведь я ее нашел, – задумчиво произнес Звоницкий. – Поэтому мне интересно, что и как. Вот как вы думаете, сколько времени она пробыла в воде? Месяцев шесть, если не ошибаюсь?
– Приблизительно так, – кивнул врач. – Конечно, если бы дело было летом, она бы так не сохранилась.
– Вероятно, ее убили поздней осенью, перед самым ледоставом, – прикинул Глеб Аркадьевич. – Тело сбросили в воду, озеро почти сразу замерзло, а растаяло только пару недель назад, когда установилась теплая погода. Да там еще на дне ледяные ключи. По состоянию тканей ни за что не скажешь, что с момента смерти прошло полгода. Естественная консервация. А причину смерти установили? Подъязычная кость цела?
– Точно, сломана – девушку задушили и только потом сбросили в воду, – кивнул врач. – Легкие в момент смерти были без воды, так что тело обязательно всплыло бы, если бы не зацепилось за что-то на дне…
Тут доктор, видимо, сообразил, что ведет доверительную беседу с абсолютно незнакомым мужиком, да еще по-свойски отвечает на вопросы, касающиеся криминальной покойницы. Последовал закономерный вопрос:
– Позвольте, а вы кто?
– Давайте-ка поможем живым, – сказал Глеб, отодвигая доктора плечом. Ветеринар шагнул в комнату, бросил быстрый взгляд на лицо утопленницы и подошел к Ларисе. Приподняв женщину со стула, Глеб взял ее на руки и вынес на воздух. Усадил в салон машины и поднес салфетку, пропитанную нашатырем, которую подал ему Вася.
Звоницкий поводил тканью перед лицом Лары, и женщина открыла глаза:
– Ой, гадость какая… уберите…
– Спасибо, – смущенно поблагодарил Василий. – А я уж хотел «Скорую» вызывать.
– Обычный обморок, – пожал плечами Глеб. – Кстати, у вас тут отличный бар. Налейте Ларисе Максимовне грамм пятьдесят коньяка.
– И мне тоже, – послышался голос Караулова-старшего, и Сергей Петрович забрался в салон джипа. – И можно сразу повторить. На редкость неприятная процедура…
Неподалеку разворачивалась серенькая «Дэу». За рулем ветеринар заметил мать погибшей Каролины. Дама откинула вуаль и довольно неловко пыталась выехать со стоянки.
Караулов-старший тронул шофера за плечо:
– Поехали, Костя.
Шофер слегка повернул точеный профиль:
– Домой, Сергей Петрович?
– Естественно, домой! – неожиданно рассвирепел Караулов. – Неужели я в таком состоянии поеду в банк?! Думай головой, Костя!
Джип мягко тронулся с места и покатил прочь из города. Глеб откинулся на спинку сиденья, прикидывая, что удалось установить.
Одно было ясно точно – никто из Карауловых не опознал Каролину Азину со стопроцентной вероятностью. Зато знаменитое изумрудное колье ни у кого не вызвало сомнений.
Патологоанатом в мятом халате поздновато спохватился – Глеб успел задать ему вопрос и получить на него ответ. Значит, Каролина вовсе не утонула в озере. Девушку сначала задушили, а уже потом сбросили в воду. Ну и что это значит? Да ничего, не считая того, что версия об утопленнице-самоубийце больше не актуальна… ну, и что это дает? Информации по-прежнему катастрофически мало, обстоятельства гибели Каролины ничуть не прояснились…
Теплый ветерок врывался в приоткрытые окна. От свежего воздуха и коньяка Лариса пришла в себя. Женщина принялась поправлять растрепавшуюся прическу, поглядывая в зеркало.
– Ой, я выгляжу как чучело… Не смотрите на меня, Глеб Аркадьевич.
– Да я и не смотрю, – машинально отозвался Звоницкий. После этой фразы в салоне автомобиля повисла зловещая тишина.
Ветеринар мысленно обругал себя за то, что в очередной раз не учел особенностей женской психологии и сказал ровно то, что думал. С этой самой психологией Глеб намучился, еще будучи мужем Людмилы Звоницкой. Бывшая супруга любой разговор превращала в прогулку по минному полю. Каждое слово она переворачивала как-то так, что Глеб выходил виноватым не только из любой ссоры, но и из обычной мирной беседы – за завтраком, к примеру. Кстати, Яну Казимирову ветеринар ценил еще и за то, что девушка начисто была лишена этой особенности. Каждое слово ассистентка воспринимала в прямом его значении, не пыталась найти там скрытый смысл и повод для обиды. Но ведь не всем повезло иметь папу-военного…
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!