Дьявол, я пришла договориться! - Катти Карпо

канонам есть даже крылышки, то, перейдя через границу, я рассчитывала оказаться… ну… в Раю, пожалуй.

Верчу головой. Пространство вокруг напоминает своды пещеры, но при этом идеально гладкие. Мы словно очутились в громадной стеклянной конструкции, состоящей из множества большущих деформированных сосудов. Стены, пол, потолок, ‒ все эти детали прозрачны, а за стеклянной поверхностью клубится нежно-голубой туман, внутри которого меланхолично порхают снежно-белые светлячки.

И это райские кущи? Бедненько. Преобладает минимализм. Видимо, проблемы с финансированием.

Короче, красиво. Но странно.

Внезапно меня хватают за шкирку, приподнимают и вжимают в одну из стен.

‒ Ай, ай, ай, ‒ на автомате реагирую я на нападение.

Хоть котик и вцепляется в мой воротник, лишает возможности самостоятельно стоять на земле и прижимает к горлу свою биту, мне ни капельки не страшно. А все потому, что он при этом придвигается ко мне так близко и прижимается так сильно, что кончики наших носов практически касаются друг друга. Миг спустя понимаю, что от неожиданной потери земной тверди я неосознанно согнула ноги в коленях и обхватила ими талию сияющего. Наверное, тело инстинктивно принялось искать опору, чтобы не висеть на чужой руке.

В полном обалдении пялюсь на бесподобное лицо, которое находится прямо передо мной. Только сейчас замечаю, что у котика под левым глазом малюсенькая родинка. И это, господа и дамы, офигительно секси.

Так, кто-нибудь, научите его правильным пыткам и допросу, а то я смущаюсь.

‒ Откуда у тебя крылья, бесхозяйная душа? ‒ задает вопрос котик, сверкая серебряными глазищами.

Ох, терпеть не могу, когда он так меня называет. Вполне может быть, что это даже хуже, чем «милая Мила». Пока мысленно досадую, замечаю новый элемент внешности сияющего: серьги в ушах в виде маленьких колец с прикрепленными к ним ромбами.

И тут в голове мысли начинают прямо бурлить. Видимо, от стресса. Сразу анекдот один на ум приходит, где упоминается, что украшения в ушах носят или пираты, или… мальчики, которые не по девочкам, но в восторге от других мальчиков.

И где же тогда ваш пиратский корабль, господин ангелок?

Да, иронизирую. Но про себя. Интуиция подсказывает мне, что стебаться над тем, кто держит тебя за горло ‒ стратегически ошибочный ход. Даже если и держат тебя при этом в весьма пикантной манере.

‒ Меня Мила зовут, ‒ ворчливо откликаюсь я, старательно следя за тем, чтобы не пустить слюну.

Не, ну нельзя быть таким красивым! Я таких отродясь не видела!

Котик молча сверлит меня взглядом. Даже не шевелится, а держать на весу кого-то долгое время ‒ это не особо легкое дело.

‒ Эрий Альва, ‒ говорит он наконец. ‒ Отряд Лорэйна. Ангельский патруль.

Вот я и узнала имя моего котика. Надеюсь, он не собирается слишком бузить, а иначе придется пустить в ход спрей, бутылек которого я уже нащупываю в кармане…

Глава 16. ГРЯЗЬ И ЛЕПЕТ

‒ Приятно познакомиться. — Я сама учтивость, сама обходительность, сама субтильность.

Довольно странно знакомиться друг с другом только сейчас. Ведь мы с котиком уже успели пообниматься, полетать и снова пообжиматься. Вот вам картина современного общества.

Брови Эрия слегка дергаются, а потом он отпускает меня на волю. Сползаю по стене и лишь в последний миг нахожу пятками выступ, в который и упираюсь, чтобы окончательно не присесть на стеклянный пол.

‒ Сколько ты помнишь? — спрашивает котик. (Ангел? Парень? Зашибись опупенный юноша?)

Башкосшибательная бита растворяется в воздухе. Кажется, это хороший знак.

‒ Достаточно, ‒ охотно делюсь я. В то же время ощущаю толику разочарования от того, что Эрий больше меня не держит. Оказывается, есть в этом особая прелесть — когда симпатяжка тебя в стену вжимает.

Или у меня слишком мало опыта по части романтических взаимоотношений.

‒ Последнее, что ты помнишь?

Меня разглядывают с повышенным вниманием. Как загустелую грязь, налипшую на лобовое стекло.

‒ Последнее… Легион кожистых тварей, состоящих в клубе «мясоед мясоеду — друг, брат и товарищ», активно пытался затащить меня в свою секту. Предположительно, в качестве мяса.

‒ Нет, я не про то, что случилось в Преддверии. — Эрий беседует со мной в умиротворяющей манере, а сам то и дело бросает быстрые взгляды на окружающие нас стены. По мне, те никак не изменились. Сияние «светлячков» внутри все такое же ровное. — Хорошо, начнем сначала, бесхо… белянка.

‒ Уже лучше, ‒ одобряю я. — Но все же предпочту остаться Милой. Не по характеру, но по образу мыслей. В общем, имя я уже озвучила. Не особо меня устраивающее, но все же мое.

‒ То, что покидает Великое Тело и попадает в шкатулку фасовщика, не носит имен. — Эрий качает головой. — Без обид, девочка. Это всего лишь установленный факт.

‒ Значит, факты у вас — одна большая чушь. — Развожу руками и, отогнув до упора большие пальцы на руках, указываю ими на себя. ‒ Принцип действия этого вашего Великого Тела я примерно поняла. Однако личность и индивидуальность мои не стерты. Имя при мне, да и деформаций нет и в помине. И Ацетон так и не сумел засунуть меня в свою дамскую сумочку.

‒ Ацетон… ‒ задумчиво повторяет за мной Эрий и чуть слышно хмыкает. — Верно. Поэтому-то я и приложил столько усилий, чтобы вытащить тебя с нейтральной территории. Если прислужник темных величий не смог сходу предъявить на душу свои права, то посланники света обязаны немедленно оградить ее от вторичных поползновений. Тем не менее… ‒ Парень хмурится. — О душах, находящихся в опасности, мы заранее получаем сигнал. Всегда. Но ты — другое дело. Не реши Ацелестий почесать свое эго и прибегнуть к моей помощи, то я бы не пересек Границу. Сегодня на той стороне мне, фактически, нечего было делать.

‒ Что ж, тогда спасибки, что прилетел. — Стучу костяшкой пальца по стеклянному полу ‒ крепкому, будто отполированный камень. — А иначе меня бы съели. А, может, разорвали? Или как там обычно падальщики простой народ в растворенную жижу для прослойки миров