Алмазы от нищенки - Людмила Герасимова

— Мамоська, осень больно?

Зина поздно возвращалась домой, когда в сумерках уже зажглись фонари. Грусть комком подступила к горлу: мимо проходили влюблённые пары, а она, как всегда, была одна. Во дворе на скамейках сидели люди, на площадке ещё играли дети. Не хотелось входить в пустую квартиру, но делать было нечего. Дома вдруг навалилась усталость. После стакана кефира, тщательно проверив, закрыты ли окна и двери, Зина рано засобиралась ко сну. В ванной, размышляя под душем над тем, был ли случаен наезд на Таню, услышала телефонную трель. Кто бы это мог быть? Если надо, перезвонят. Перезвонили тогда, когда Зина, тщетно стараясь уснуть, довела счёт баранов до трёхсот восьми. Уже поднимая трубку, она кожей почувствовала опасность, но вернуть её на место не хватило решимости. Глухой голос прохрипел:

— Девочки ходили в прокуратуру, и за это наказаны! Не остановитесь — будет намного хуже!

— Кто вы? — еле выдавила Зина. — Назовитесь!

Трубка ответила гудками.

Эта ночь тянулась бесконечно. Несмотря на усталость, уснуть Зина не смогла: страх мохнатой лапой сжимал сердце. Пытаясь отвлечься от дурных мыслей, она включила телевизор и сидела перед экраном, ничего не видя и не слыша, погружённая в раздумья об угрозах преступника и последних страшных событиях. Где, в каком месте они подошли так близко к разгадке, что всполошили убийцу?! И откуда он знает об их действиях?!

Она взяла лист бумаги и карандашом начертила три колонки. Слева написала «Света», посередине — «сестра-инвалид», справа — «Сергей Анатольевич». Под словами провела жирную черту и задумалась. Слева появилось «кафе», посередине «квартира» и справа — опять «кафе». Снова подвела черту. И ниже в том же порядке: «заколота», «задушена подушкой», «застрелен». Опять черта. И опять три слова на своих местах: «порог чужой квартиры», «своя квартира» и «свой кабинет». Красивая ровная линия. Зина полюбовалась и снова стала писать: «неизвестные мужчины» в двух первых колонках, в третьей поставила знак вопроса, сказав вслух: «Круг общения почти неизвестен». На следующей строке появились слова: слева «откуда деньги и наряды?», посередине — «в тайну сестры не посвящена» и справа «пропали деньги из сейфа». Что же ещё известно?

Зина встала, прошлась по квартире, везде включила свет. Как узнать круг общения всех троих?! Где пересекутся линии от них, в какой точке? И эта точка окажется убийцей или выведет на него. И кто говорит по телефону таким мерзким голосом? А кто зацепил Таню машиной? Это сам убийца? Интересно, чего боится этот телефонный мучитель? Ведь ничего ещё они не знают, или так им кажется?! Одни вопросы, вопросы… Скорей бы утро.

Легко позавтракав, Зина бросилась к телефону:

— Танюш! Привет! Как ты? Как твои ноги?

— Жива, жива! Сейчас собирайся и подъезжай ко мне — я буду дома через полчаса. Жду!

— Что-нибудь случилось? — встревожилась Зина.

— Всё нормально! Ты разве забыла? У нас с тобой важное дело у меня дома! — и подруга отсоединилась.

Через сорок минут Зина уже была перед квартирой Калугиных. Дверь тут же распахнулась, будто за ней стояли.

— Меня ругала, а сама сразу открываешь дверь, — упрекнула она Татьяну.

— Я тебя в глазок увидела. Да и опасности сейчас нет.

— Да, моя дорогая? А наезд на тебя вчера?!

— Случайность. Пьяный, наверное!

— Во-первых, пьяный насмерть сбил бы, а не слегка задел. А во-вторых, вчера ночью мне по телефону опять угрожали. И тот же голос сказал, что это лёгкое наказание за то, что мы их не послушали.

— Значит, за нами следят?! И видели, что мы были в прокуратуре?! — уже тише переспросила Таня.

— Вот именно! Они не намерены шутить. Только я одного не понимаю, почему звонят только мне! И откуда у них мой номер?

— Проще простого, из телефонной книги. Достаточно знать твой адрес и фамилию.

— А мой адрес откуда?

— Зин! Ты что, забыла, где убили Свету? Вот откуда они знают твой адрес. Сейчас ты будешь внимательно рассматривать людей на похоронах. Я только компьютер включу.

Девушки удобно устроились перед монитором — началась демонстрация фотографий. Зина узнавала некоторые лица: она их тоже видела на кладбище. Возник слайд с бледной женщиной в глубоком трауре, возлагающей на гроб красные гвоздики. Зина вскрикнула:

— Это же бывшая жена моего папаши! Она была у нас дома вчера! Вот, где я её видела! Ну надо же!

— Это первая супруга нашего покойника. Я тебе о ней рассказывала.

— Да я и предположить не могла, что первая жена Сергея Анатольевича и вторая жена моего папаши — одно лицо! Ты знаешь, она ведь работает в кафе посудомойкой.

— Вот сукин сын! Ещё бы устроил бывшую жену поломойкой! Не мог предложить ей более цивильную работу, да ещё и дочери не помогал!

— Обрати внимание на её выражение лица. Нет ни сожаления, ни горя!

Таня увеличила изображение. Теперь в кадре были одни глаза женщины, полные презрения и торжества!

— Не скажешь, что Катерина испытывала добрые чувства к бывшему супругу, — подумала вслух Зина. — Найди, пожалуйста, фото с Антоном.

— Может, тебе распечатать? С собой всегда носить будешь? — пошутила Таня.

На большом экране открылся нужный слайд с мужскими фигурами на фоне печального кладбища. Все трое подверглись поэтапному рассмотрению. По всей видимости, Антону был неприятен разговор: он отвёл взгляд в сторону, а лицо выражало досаду. Его собеседник, стройный шатен, с короткой стрижкой, светлыми глазами на смуглом широком лице, прямо и серьёзно смотрел на него. Но больше вопросов вызывала фигура третьего мужчины, случайно попавшего в кадр. На снимке отсутствовала левая половина его туловища, скрытая за высоким надгробным памятником, и всё же ощущалось напряжение в плотном накачанном теле, облачённом в чёрный костюм. На лице неизвестного с мясистым носом, нависшим над чувственными, плотно сжатыми губами, читалась крайняя заинтересованность в чужом разговоре: чёрные глазки-буравчики под пышными тёмными бровями на покатом лбу, переходящем в лысый череп, сверлили двух беседующих.

— Кто это, ты узнала? — спросила Зина.

— Я же тебе говорила, что его не заметила на кладбище. Хорошо, что его поймал мой мобильный.

— Ты сказала, что с Антоном стоит родной брат погибшего. Похоже, он младше покойного лет на десять.

— Наверное. Теперь младшенький, Андрей Анатольевич, является единственным хозяином гипермаркета.

Девушки ещё раз просмотрели слайды, но ничего не смогли для себя понять. Кто? Кто же убийца? Или его не было на кладбище? Или он не попал в объектив?!

— Знаешь, у меня идея. Надо распечатать фотки и показать соседке Клепиковых. Может, узнает того, кто приходил к сёстрам. А ещё можно показать фотографии уборщице Вале. Может, поможет ещё кого-нибудь узнать. В крайнем случае можно обратиться к Антону — он обещал содействие.