Сэди после смерти - Эд Макбейн

– Дом этой дамочки располагался прямо на берегу реки, а купалась она совершенно голая. А чего ей опасаться? Место – уединенное, почти на самом краю острова. Все это происходило до того, как построили новый мост, и народ туда ездил по старинке – на пароме. Так получилось, что дом той дамочки находился аккурат на маршруте следования въедливого патрульного. И вот представь себе картину – дамочка выбегает на мороз голышом, обхватив себя руками аккурат под огромными выпирающими сиськами. Оно и понятно – холодно ведь! А въедливый полицейский…

– Ну-ну, и что он? – с интересом спросил Клинг.

– Въедливый полицейский видит, как эта дамочка, обхватив себя руками, голышом бежит к реке, как заорет: «Стоять! Полиция!» Дамочка останав-ливается, поворачивается к нему, все так же об-хватив себя под огромными сиськами, и возмущенно спрашивает: «А что я такого сделала, сэр? Какое такое преступление совершила?» А въедливый полицейский отвечает: «Вы его еще не совершили, но вот-вот готовы совершить. Думаете, я буду стоять и безучастно смотреть, как вы топите этих двух пухлых щенков с розовыми носами?»

Клинг захохотал. Рассмеялся и Мейер, хлопнув ладонью по столу.

– Мужики, может, заткнетесь, а? – поднял на них взгляд Карелла.

Он сверил все пять адресов.

Завтра утром ему предстоит потрудиться.

Это было уже шестое письмо, которое Эйприл Карелла написала Санта-Клаусу. И вот теперь она стояла на кухне у себя дома в Риверхеде и молча перечитывала его, заглядывая матери через плечо:

– Ну как, мам? Чего ты думаешь?

Эйприл стояла у матери за спиной, и Тедди не видела ее губ, а значит, даже не подозревала, что дочь обратилась к ней с вопросом. Тедди Карелла – ослепительной красоты женщина с черными как ночь волосами и лучистыми темно-карими глазами была глухонемой. Этими глазами она ловила слова, видя, как пальцы складываются в знаки азбуки. Слова были для нее осязаемыми. Она ощущала их в темноте на губах своего мужа. Так они звучали для нее куда четче, чем если бы она воспринимала их слухом, которого была лишена. Тедди полностью поглотили ошибки в письме ее дочери, и потому она не подняла голову, когда Эйприл обогнула ее стул и встала перед ней. Ну как можно правильно написать такое сложное слово, как «рукодельница», и при этом сделать ошибки в элементарном «что» и «своем»? Это было за пределами понимания Тедди. Может, навестить учительницу Эйприл и помягче объяснить, что ее дочка, хоть и владеет письменной речью, должна сосредоточить свое внимание на правописании? Да, безусловно, если из текста полностью исчезнут ошибки, он в известной степени утратит эдакий налет авангарда, но… Эйприл коснулась ее руки.

Женщина подняла взгляд на лицо дочери. В свете лампы с абажуром из разноцветного стекла, висевшей над старым дубовым столом в просторной кухне, было видно, что Эйприл не точная копия Тедди, и все же сходство между матерью и дочерью казалось поразительным. Более того, даже выражение их лиц было похожим, и это казалось еще невероятнее. Эйприл повторила вопрос. Тедди прочла его по губам, после чего ее пальцы медленно запорхали, складываясь в ответ. Девочка не сводила глаз с рук матери. С некоторым изумлением Тедди подумала, что ребенок делает ошибку в слове «что», но с легкостью складывает буквы, которые она составляла пальцами, в слова, а слова во фразу «Ты пишешь с ошибками». Это могло показаться невероятным, но Эйприл справлялась: она кивала, узнавая буквы, и улыбалась, складывая их в слова. Поняв, что хочет сказать ей мама, она проговорила:

– А где я сделала ошибку? Мам, ты мне покажешь?

В тот самый момент, когда они принялись разбирать письмо, Эйприл услышала, как в замке поворачивается ключ. На короткий миг она встре-тилась взглядом с матерью. На лице Тедди тут же появилась улыбка. Мать и дочь вскочили из-за стола. Брат-близнец Эйприл по имени Марк уже выбежал из спальни на втором этаже и теперь несся вниз по ступенькам.

Карелла вернулся домой.

На следующее утро в начале девятого Карелла позвонил Эндрю Харту по номеру из записной книжки Сары. Детектив логично предположил: раз сегодня рабочий день, то, промедли он со звонком, уже никого не застанет дома. Телефонную трубку сняли после пятого гудка.

– Алло, – раздался мужской голос.

– Мистер Харт?

– Да, я вас слушаю.

– Здравствуйте, вас беспокоит детектив Карелла из восемьдесят седьмого участка. Скажите, пожалуйста…

– А в чем дело? – не дослушав, перебил его Харт.

– Мистер Харт, мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, – спокойно ответил Стивен.

– В данный момент я бреюсь, – промолвил Харт. – Мне скоро надо бежать на работу. В чем дело? Что-то случилось?

– Мистер Харт, мы расследуем убийство… – начал Карелла.

– Чего? – озадаченно переспросил мужчина. – Убийство?

– Да, сэр.

– Чье убийство? То есть я хотел спросить, а кого убили?

– Одну женщину по имени Сара Флетчер, – пояснил детектив.

– Не знаю я никакой Сары Флетчер! – отрезал Харт.

– А вот она, мистер Харт, похоже, знала вас.

– Как, вы сказали, ее зовут? – с раздражением промолвил Эндрю. – Сара… Как там ее? Флетчер?

– Совершенно верно.

– Не знаю такой! – отрезал Харт. – И вообще, кто вам сказал, что она была со мной знакома? В первый раз в жизни о ней слышу.

– Ваше имя и фамилия были у нее в записной книжке, – объяснил Стивен.

– Чего? – изумился Эндрю. – Моя фамилия? У нее? Невозможно!

– Мистер Харт, – терпеливо произнес Стив, – в данный момент я прямо перед собой держу ее записную книжку. Здесь имеются и ваш адрес, и телефон, и имя с фамилией.

– Что я могу на это сказать? – фыркнул собеседник. – Я понятия не имею, как это все там очутилось.

– Я тоже, – признался Карелла, – именно поэтому мне бы и хотелось с вами побеседовать.

– Ладно, ладно, – проворчал Харт. – Сколько сейчас времени? О господи! Что, уже десять минут девятого?

– Да.

– Слушайте, – затараторил Эндрю, – мне надо добриваться и нестись на работу. Можете прямо туда подъехать? Часикам… часикам к десяти. К этому времени я уже должен буду освободиться. Я бы принял вас и в девять, но у меня на это время назначена встреча.

– В десять – так в десять, – согласился Карелла. – Где вы работаете, мистер Харт?