«Не верь разлукам, старина…» - Юрий Иосифович Визбор

— не начатая книжка.

    Не жалейте меня, не жалейте,

    Что теперь говорить: «Чья вина?»

    Вы вино по стаканам разлейте

    И скажите: «Привет, старина!»

    В кровь израненные именами,

    Выпьем, братцы, теперь без прикрас

    Мы за женщин, оставленных нами,

    И за женщин, оставивших нас.

1976, Фанские горы, альплагерь «Варзоб»

Охота

Охота, охота, охота

На старых богатых мужей.

Красавиц стальная пехота

На приступ бежит рубежей.

Летят бомбардирши удачи,

На Минском шоссе — словно шлях,

Неверные ангелы к дачам

Слетаются на «жигулях».

И катит Лариска на «тачке» —

Ей все богачи хороши,

В окошко изжеванной жвачкой

Уж выплюнут Бог из души.

Ах Ларка, она выступала

В стрелках — в «Спартаке» и в «Труде».

Сперва по мишеням стреляла,

Потом научилась — в людей.

Водители смотрят игриво:

Во девочка — просто весна…

Ребята! Скажите спасибо,

Что мимо несется она.

Я был в тех пустых подземельях,

Я краем души задевал

То веру в сплошное безверье,

То лжи безнадежный оскал.

Давай мы туда не поедем,

Давай мы туда не пойдем,

Давай, как простые медведи,

В лесу мы своем проживем.

В лесу нашем — п есни да кеды,

В лесу не слыхать дележа,

И самые страшные беды —

Так это болезнь медвежат.

…И в час, когда шастают грозы

И капель стучит воронье,

Мне чудятся Ларкины слезы

Проигранной жизни ее.

Но нет в этом деле науки.

Учение — будто не впрок.

Стрелки, поплевавши на руки,

Вновь палец кладут на курок…

1976, Фанские горы, поляна Тэпэ

Ходики

Когда в мой дом любимая вошла,

В нем книги лишь в углу лежали валом.

Любимая сказала: «Это мало.

Нам нужен дом». Любовь у нас была.

И мы пошли со старым рюкзаком,

Чтоб совершить покупки коренные.

И мы купили ходики стенные,

И чайник мы купили со свистком.

    Ах, лучше нет огня, который не потухнет,

    И лучше дома нет, чем собственный твой дом,

    Где ходики стучат старательно на кухне,

    Где милая моя, где милая моя,

    Где милая моя и чайник со свистком.

Потом пришли иные рубежи,

Мы обрастали разными вещами,

Которые украсить обещали

И без того украшенную жизнь.

Снега летели, письмами шурша,

Ложились письма на мои палатки,

Что дома, слава богу, все в порядке,

Лишь ходики немножечко спешат.

    Припев

С любимой мы прожили сотню лет,

Да что я говорю — прожили двести,

И показалось мне, что в новом месте

Горит поярче предвечерний свет

И говорятся тихие слова,

Которые не сказывались, право,

Поэтому, не мудрствуя лукаво,

Пора спешить туда, где синева.

    Припев

С тех пор я много берегов сменил.

В своей стране и в отдаленных странах

Я вспоминал с навязчивостью странной,

Как часто эти ходики чинил.

Под ними чай другой мужчина пьет,

И те часы ни в чем не виноваты,

Они всего единожды женаты,

Но, как хозяин их, спешат вперед.

    Припев

1977, Памир

Ах, что за дни такие настают

Ах, что за дни такие настают?

Куда приводит вешняя дорога?

Она ведет, ни мало и ни много,

В запретный сад, на улицу твою.

Ах, больше ты не выбежишь ко мне

По мокрым плитам авиавокзала,

Не скажешь, что в беспамятстве сказала,

Не поцелуешь пальцы на струне.

Как жаль, моя любимая, как жаль,

Что льдистая дорожка так поката,

Что радость не предвидится пока что,

Поскольку не предвидится печаль.

Как тяжелы вериги доброты!

Как вероятен ход невероятный,

Который путь с названием «обратный»

Низводит до глубокой правоты.

Прощай, моя любимая! Итак,

Я поджигаю мост на самом деле.

И спички, ты представь, не отсырели,

И легок мой обшарпанный рюкзак.

1978

Передо мною горы и река

Передо мною горы и река.

Никак к разлуке я не привыкаю.

Я молча, как вершина, протыкаю

Всех этих дней сплошные облака.

Ты проживаешь сумрачно во мне,

Как тайное предчувствие бессмертья,

Хоть годы нам отпущены по смете —

Огонь звезды горит в любом огне.

    Мой друг! Я не могу тебя забыть.

    Господь соединил хребты и воды,

    Пустынь и льдов различные природы,

    Вершины гор соединил с восходом

    И нас с тобой, мой друг, соединил.

Когда луна взойдет, свеча ночей,

Мне кажется, что ты идешь к палатке.

Я понимаю, ложь бывает сладкой,

Но засыпаю с ложью на плече.

Мне снится платье старое твое,

Которое люблю я больше новых.

Ах, дело не во снах и не в обновах,

А в том, что без тебя мне не житье.

    Припев

Отвесы гор, теченья белых рек

Заставят где-нибудь остановиться.

Я знаю — будет за меня молиться

Один — и очень добрый —