Истинная одержимость дракона - Алиса Князева

нём язычки пламени. Теперь металл горит, а мне сложнее думать о любопытной девчонке, не побоявшейся заглянуть туда, куда её не приглашали.

Что, смотришь, любопытная? Да, чувствую, что не уходит. Теплеет на душе. Пока она поблизости, спокойнее. Могу контролировать, помочь, сберечь.

Шаг, поворот, взмах по диагонали снизу вверх. К свистящему звуку металла добавляется ощущение тепла и всполохи искр, которые то и дело касаются кожи, но не причиняют вреда.

Впору посмеяться над собой, ведь приём, который удаётся через раз, неожиданно выполняется безупречно и точно.

Воздух раскаляется. Чувствую, как на коже собираются капли. Раз уж мне так хорошо сегодня всё даётся, почему бы не попробовать ещё один приём? Совершенно бесполезный в бою, но вызывающий бурю эмоций на каких-либо светских мероприятиях.

Да, шпилька, не только тебе приходится выполнять странные просьбы в присутствии императора.

Повернувшись спиной к окну, вскидываю меч над головой. Левая рука сжата в кулак и прижата к груди над солнечным сплетением.

Выпускаю собранный клубок магических нитей и придаю ему форму дракона. Он взлетает к потолку, утягивая за собой шлейф пламени, и делает полукруг. Мне его не видно, но красота самого плетения не уступает тому, как он должен выглядеть.

Выполняю пару восьмёрок мечом и когда дракон оказывается за мной, раскидываю руки. Огонь врезается мне в спину подобно волне, а после исчезает, оставляя запах дыма и сухой горячий воздух.

Стягивающий волосы шнур не выдерживает жара и рвётся. Вместе с ним ослабевает и узел повязки, так что я стряхиваю её, небрежно мотнув головой.

— Что такое, шпилька? У тебя ко мне какое-то дело?

Девчонка держится за дверной косяк так, будто опасается, что кто-то схватит её за ноги и утащит. Сглатывает и облизывает губы. После этого движения я чувствую, что в комнате и правда жарковато.

— Я… Эм…

Инга пугается и краснеет. Старается смотреть мне в глаза, роняет взгляд, снова поднимает, резко отворачивается в сторону коридора, которым пришла. Суетится вся.

— Прости, я тут… — мысли никак не укладываются у неё в голове. — У нас занятия закончились. Ты сказал про отработку, вот я и…

Свожу брови. Это я так долго разминал мышцы, что уже вечер настал?

— Ладно, пойдём. Сейчас схожу в душ и займусь тобой, — усмехаюсь я и иду к стойке, забрать вещи и вернуть на место меч.

Понимаю, как это звучит, бросаю взгляд на Ингу, но та очень внимательно изучает штукатурку на противоположной от меня стене.

Когда я подхожу, она мягко отходит, выпуская меня из зала, а затем идёт следом по коридору. Не то чтобы я был сильно против, но… что она делает? Будто зачарованная. Или просто играет со мной?

Доиграется же. Ей лучше не знать направление моих мыслей.

Вхожу в спальню, не останавливаясь, кидаю рубашку и камзол на кровать и вхожу в ванную. Инга следом, растерянно осматриваясь. Замирает только на пороге и ловит мой взгляд. В груди сразу теплеет, но я всё же озвучиваю вопрос:

— Шпилька, ты мне спинку хочешь потереть?

Глава 15. Сопровождающий

Его вопрос вырывает меня из вязкого морока фантазий. Моргаю, сбрасывая с себя наваждение и, наконец замечаю в черноте его глаз насмешку. Щёки обжигает так, будто я упала лицом на раскалённую сковороду.

— Эм… Что? Нет!

Гаргулья срань! Я ввалилась к нему в комнату! Тело цепенеет и покрывается мурашками. Я бы убежала, если бы могла сейчас двинуться.

— Тогда жди в кабинете, — хмыкает Тенгер, окинув меня неоднозначным взглядом, и запирается в ванной. Из-за двери слышится. — Маленькая ещё, в душ с мужчинами ходить.

Оказавшись отрезанной от его глаз и грёбаных кубиков, я окончательно прихожу в себя.

— Размечтался! — взрываюсь я. — И вообще ты для меня слишком старый!

В ванной уже слышно воду и мне не остаётся ничего другого кроме как хмыкнуть и отойти. Отворачиваюсь и упираюсь взглядом в огромную кровать с балдахином из тяжёлого тёмно-зелёного бархата, располагающуюся на подиуме в одну ступеньку высотой.

Кошмар, он выпендривается, даже когда спит. Да на этом лежбище дракона можно уложить. Куда ему столько места? Все остальные предметы мебели ютились по углам. Пара комодов, кресло у окна, книжные шкафы. Одежда, по всей видимости, хранилась в гардеробной, соседняя от ванной дверь.

Пока ректор не вернулся, я выбегаю из комнаты и спешу обратно в кабинет. В безопасную зону. Дура! Зачем я вообще туда пошла?! Вот, теперь узнала то, что не должна была. Проклятье…

Не зная, куда себя деть, сажусь в кресло перед столом. Кусаю губы и пытаюсь успокоиться, но где уж тут. Закрываю глаза и снова вижу его. Плавное движение, языки огня, скользящие по натёртому до зеркального блеска лезвию. Пламя высвечивает взмокшую кожу, под которой красиво перекатываются мышцы, и бросает везде, где нужно, глубокие тени.

Я жила в очень далёкой деревушке, где ничего не происходит. Иногда у нас бывали военные, но я уверена, что так они не умели. Ректор двигался будто в танце. Каждое движение, поворот и выпад кажутся совершенными, а вместе с…

Мотаю головой. Нет. Мне нельзя об этом думать. Мало мне проблем, ещё он тут!

Тру метку на руке. Тонкая вязь линий обхватывает половину запястья. У ректора на плече тоже рисунок. Интересно, что он значит? Для красоты татуировку сделал или это какой-нибудь защитный знак? Тенгер, кажется, на войне был?

Вскоре полностью одетый ректор появляется из коридора. Я оказываюсь не готова к его приходу, но, пожалуй, после случившегося к этому невозможно подготовиться. Глянув на меня так, будто не ожидал, что я останусь, он задвигает книжный шкаф на место и садится за стол передо мной. Молчание затягивается, и я сдаюсь первой:

— Так что мне делать?

— Не то, что обычно, — усмехается он и, смахнув в сторону пачку документов, освобождает из-под неё уже знакомую мне книгу.

— Можно подумать, зубрёжка поможет, — хмыкаю я ведя пальцем по краю обложки. — Правил слишком много. Вряд ли я смогу их не нарушать.

— Шпилька, законы пишутся не для того, чтобы их не нарушать. Это ненамного важнее списка покупок или адептов на отчисление, — ректор указывает взглядом на убранные в другой конец стола документы. — Законы нужны для понимания, что тебя ждёт, если ты начнёшь их нарушать.

— И какая разница? — хмурюсь я.

— В этом случае знание даёт тебе свободу сделать выбор, — ректор наклоняет голову и непроглядно чёрные глаза ловят блики магического светильника. — Понимая последствия, сможешь выбрать, готова ты заплатить указанную цену, или не