Свидание вслепую - Ежи Косински

Левантер чувствовал себя все более напряженно и не знал, что делать дальше. Диванчик был единственным спальным местом в его квартире. Быть может, встать и убрать к черту всю эту гору фотографий? А потом попросить актрису привстать на минутку, разложить диван, на котором она сидела, достать из ящика две подушки, простыню и одеяло, и все это ради того, чтобы осуществить акт, до сих пор никак даже не названный?

Левантер представил себе, как он приближается к дивану, наклоняется к ней, в нескольких сантиметрах от актрисы, и говорит: «Не привстанете ли на минутку?» А она поворачивается к нему удивленно, вежливо улыбается и говорит: «Нет, благодарю вас, мне и так удобно». И что тогда? Он знал, что точно так же, как не мог сказать ей, какой способ любви он предпочитает, он не сможет произнести и простую фразу: «Я хочу раздвинуть диван, чтобы трахнуть тебя».

Чем дольше он подыскивал подходящие русские слова и выражения, тем безнадежнее себя чувствовал. Родной язык превратился в непрошеную дуэнью, следящую за тем, чтобы его страсть не вышла из-под контроля. Но он еще нашел в себе силы рассмеяться, когда вспомнил, что по-русски раскладной диван называется «американка».

Они сидели молча, лишь иногда поднимая глаза друг на друга, — актриса ютилась на краю диванчика, Левантер прилип к своему стулу. Актрису защищала баррикада из фотографий, которые она принялась рассматривать по второму кругу. Потом она в последний раз долго и внимательно посмотрела на него и встала. Пора было уходить. Левантер помог ей надеть пальто и, вдыхая запах ее духов, проводил до двери. Они вежливо попрощались в самых банальных выражениях. Когда она спускалась вниз по лестнице, он не отрывал глаз от ее бедер. Мгновение — и она исчезла. Он чувствовал себя школьником, сплоховавшим на первом своем «свидании вслепую».

Это случилось, когда ему было пятнадцать лет. За выдающиеся достижения в общественных и спортивных мероприятиях комсомол наградил его золотой медалью и тремя месяцами отдыха (за государственный счет) в летнем комсомольском лагере.

Лагерь был расположен в отдаленной сельской местности, на берегу реки, посреди густого леса. Там отдыхали городские подростки, совсем недавно пережившие ужасы войны. Во время посадки на поезд Левантер случайно уронил чемодан, и тот упал под вагон на рельсы и раскрылся. Левантер страшно растерялся — поезд должен был вот-вот тронуться, и он не знал, как ему быть с выпавшими из чемодана вещами. Вдруг один из подростков нырнул под поезд и, побросав в чемодан большую часть вещей, протянул его Левантеру. Мальчик только-только выбрался из-под колес и поднялся в вагон, как состав дернулся и пришел в движение.

За время пятичасового путешествия Левантер и Оскар (мальчик, который спас его вещи) подружились. Оскар был на год старше Левантера и сантиметров на десять выше его. Если бы Левантер мог волшебным образом изменить свою внешность, он хотел бы выглядеть как Оскар. Ему очень хотелось, чтобы у него были такие же песочные волосы, бледно-голубые глаза, тонкие черты лица. Он был счастлив, что оказался в той же палате на двадцать коек, куда попал его новый друг.

Комсомольский лагерь был одним из крупнейших в стране: там размещались больше двух тысяч ребят. Рядом находился девичий лагерь на несколько сот девочек. Речной пляж у обоих лагерей был общий, и они часто проводили совместные мероприятия.

Как-то Левантер с Оскаром увидели перед собой высокую, стройную девочку. Ее светлые волосы были заплетены в косу. Глядя на нее со спины, Оскар заметил, что девчонка идеально подходит для «свидания вслепую» и что, если бы ему случилось встретиться с ней ночью в городе, он непременно бы «подбил ей глаз». Так он называл изнасилование. Встретив удивленный взгляд Левантера, Оскар добавил, что занимается этим уже четыре года и изнасиловал за это время несколько десятков девушек и женщин. Дважды в последний год он попадал в руки милиции по подозрению в изнасиловании, но оба раза его отпускали, так как потерпевшие не могли его опознать. Он рассказал, что выработал безотказный метод «подбить глаз» и приписывал себе изобретение такого способа захвата, который полностью подчиняет ему жертву. Он называл его «скручиванием». Благодаря «скручиванию» жертва не видела его лица: вот почему он называл свои приключения «свиданием вслепую».

Помимо этих терминов, Оскар разработал целый словарь. Голову женщины он называл «дыней», рот — «замком», руки — «хваталками», спину — «верандой», груди — «чашками», соски — «кнопками», живот — «тарелкой». Ноги были «палками», лоно — «щелью», ягодицы — «подушками», разделенными «проливом».

Сначала он хватал ее сзади за волосы так, чтобы она не могла обернуться, и делал ей подножку. Потом теребил и крутил ее кнопки и нажимал на них; когда видел, что боль становится непереносимой, отпускал кнопки, но при этом входил в щель. С этого момента жертва обычно смирялась и сопротивления больше не оказывала.

Была у Оскара и своя философия. Он говорил, что секс — это «пружина», которую природа держит в постоянно сжатом виде, и мужчина обязан (перед самим собой) «спускать» свою пружину как можно чаще. Изнасилование — самый быстрый способ «спустить пружину». Кроме того, это спорт, требующий постоянных тренировок. А поскольку половой акт требует, чтобы физически возбужден был парень, а не девушка, значит, сама природа велит ему «подбить ей глаз».

Однажды, когда они остались в корпусе наедине, Левантер попросил Оскара показать ему свои приемы. Оскар велел ему пройтись по комнате. Левантер встал с кровати и двинулся вперед. Внезапно сильная рука схватила его за волосы, так что он не мог пошевелить головой, а в спину уперлось колено. Через мгновение его сбили с ног, и он упал лицом вниз на пол. Еще через мгновение Оскар протиснулся Левантеру между ног. Тот превратился в совершенно беспомощную распластанную лягушку.

— Это и есть «скручивание», — объявил Оскар с гордостью.

Оскар показал Левантеру дневник, в котором отмечал свои последние «свидания вслепую». Он записывал характерные особенности жертвы, место, где впервые ее увидел, место, где совершил нападение, была ли она девственницей и где он ее бросил. Был там и список намеченных «свиданий вслепую», имена двух-трех кандидаток, вероятное местонахождение которых он уже выяснил. Он был большим специалистом по местности: знал удобные места, где схватить самку, куда ее оттащить, где с ней забавляться и как после этого уйти незамеченным. Он говорил об изнасиловании примерно так же, как парикмахер говорит о хорошей стрижке.

Оскар рассказывал, что нередко можно определить, как девушка будет вести себя во время «свидания» по тому, как она ведет себя на улице. Он мог предсказать, будет ли она робкой и напуганной, истеричной и непокорной, упрямой или податливой, и действовал всякий раз соответственно.

Например, объяснял он, если нужно было заглушить вопли, он зажимал ей замок, пока она не начинала задыхаться; если нужно было заставить ее не дергаться, входил не в щель, а в пролив и как бы прикалывал ее к земле; если ему нужно было побольше времени, чтобы возбудиться и кончить или девушка казалась слишком сильной и способной к долгому сопротивлению, — связывал ей палки и хваталки за спиной и затыкал замок носовым платком.