Дахштайн - Юлия Макс

он опустился на пластиковое дно и обнял колени руками, позволяя воде бить по худой спине, которая постепенно краснела от высокой температуры. Его голова оказалась совсем близко ко мне. Я осторожно вытянула кисть и пальцами попыталась схватить серебряное украшение, но они прошли сквозь крест. Умно. Такие, как я, не могли сорвать его с уха.

После душа Дэн упал животом на кровать и, открыв ноутбук, долго искал билеты в Прагу на завтрашний вечер. Его телефон пропиликал сообщением. Я, естественно, сунулась туда, чтобы прочитать вместе с мальчишкой.

«Привет, Дэн. Ты вчера быстро ушел. Я не пойму, что сделала не так».

Элишка определенно мне не нравится. Настырная девка. Может, она тоже охотится за Дэном, изображая влюбленность?

Мальчишка закусил губу и потрясенно уставился на экран, пробегая сообщение глазами снова и снова. Похоже, он не ожидал, что девчонка напомнит о себе после его позорного бегства.

Мышонок выглядел жалким. Поморщившись от злости на него и на заговоренную серьгу, я оставила Дэна до утра. Завтра ждет новое разочарование, так что силы ему понадобятся.

Я вернулась рано утром, но потомок Фауста уже не спал. А спал ли он вообще? Посеревшее лицо, фиолетовые мешки под глазами, скорбно поджатые губы. Мальчишка не в лучшей форме. Он оделся и, взяв с собой рюкзак, вышел из хижины. Дэн, похоже, решил проделать путь до пляжа пешком. Телефон он засунул в задний карман джинсов, поэтому мне пришлось, словно кенгуру, скакать то в очки прохожих людей, то в стекла машин, припаркованных по дороге, ведущей к воде.

Сегодня океан накатывал раздраженными волнами, будто злясь за то, что люди посмели тронуть идеально Черный пляж. Уилл Крамер и его студенты уже сновали возле каменных валунов с лопатками и кистями. Они что-то бурно обсуждали и размахивали инструментами, словно дирижеры перед оркестром.

— Доброе утро, — Дэн остановился возле вбитых деревянных колышков, не заходя за границу раскопок.

— Привет, — весело отозвался Лион, помахав зажатым в руке планшетом.

Уилл Крамер договорил, после чего обернулся к Дэну и вышел за колышки.

— Доброе. Как вам погода, Дэниэль?

Странный вопрос, учитывая то, что ветер подхватывал моросящий дождь и бил им в лицо. Волнистая шевелюра Дэна намокла и скрутилась в черные пружинки. Мальчишка поежился, отчего стал еще больше напоминать мокрого мышонка и пробурчал:

— Могло быть и лучше.

— Знаете, как говорят местные: не нравится погода — подожди пять минут.

Профессор засмеялся шутке, очевидно, находя ее очень забавной, а Дэн лишь сдержанно улыбнулся.

— Как прошла расшифровка?

Дэн кусал губы и теребил крест серьги так яростно, что я с предвкушением ждала, когда же он сам оторвется от застежки.

— Хотелось бы сказать, что успешно. Но боюсь вас расстроить, молодой человек. Дело в том, что код я преобразовал в слова, которые не несут особого смысла. Написанное должно было дать информацию о числовых подсказках во втором письме. Покрутив их так и эдак, я не нашел ни анаграмм, ничего, что могло вам помочь.

— Вы сказали числовых? Во втором письме?

— Да. Это числа, просто написанные шифром. Я воспроизвел их в привычной вашим глазам форме. Также перепробовал разные алгоритмы и ключи к словам, которые получились, но так и не узнал, где искать. Возможно, слова подскажут вам разгадку. Если нет — сожалею.

Мальчишка слегка ссутулил плечи и опустил взгляд в мокрый песок.

— Спасибо и за это, профессор.

Голос Дэна звучал тихо и обескураженно. Крамер протянул ему пластиковую папку.

— Ваши письма и, собственно, то, что удалось расшифровать.

Потомок не стал лезть в документы из-за дождя, поэтому Уилл процитировал то, что написала бабка, видимо, для того, чтобы понять, знает ли Дэн, о чем эта бессмыслица:

— «Гордости нет. Страха нет. Ответ в любимом короле медвежонка», — произнес профессор. Его рука, поправлявшая дужки очков, слегка подрагивала, выдавая заинтересованность.

Потомок Фауста лишь побледнел и нахмурился сильнее. На его лице сквозило неприкрытое разочарование: то ли в послании, то ли в самой Грете Чейз.

— В папке я оставил номер счета и стоимость моих скромных услуг.

— Благодарю! — Дэн переминался с ноги на ногу, всем видом показывая, как ему не терпится поскорее закончить разговор.

Жаль, что, сидя в очках Уилла, я не видела выражения его лица, однако эмоции профессора выдавал голос.

— Дэниэль, мои слова покажутся вам жестокими, но зачастую тайные шифры не несут ни счастья, ни облегчения. Поэтому оставьте все как есть. Мир не рухнет. Поверьте моему опыту, некоторым тайнам лучше оставаться неразгаданными.

Ушлый мужик сумел-таки растормошить мышонка. После его слов Дэн упрямо вскинулся, глаза загорелись непонятной мне надеждой. Он скомкано поблагодарил мужчину еще раз и, не задерживаясь, ринулся в обратный путь. Перед тем как прыгнуть за Дэном, я еще некоторое время оставалась в очках Уилла Крамера. Профессор набрал номер и с досадой произнес:

— Потомок не знает смысла фраз, которые я перевел. Мальчишка отправился в аэропорт. — Он потер переносицу, и очки немного съехали вниз. — Нет, ни о чем не догадывается.

Адово пламя! Я передернулась, ощущая, как волоски на коже встали дыбом. Поняла, кому мог отчитываться служитель. Лишь один человек всецело посвятил себя служению Contra Malum и стоял во главе Ордена — Ниотинский.

Интересно, а малыш понял, что имела в виду бабка, или придумал, у кого попросить помощи?

Сев в самолет, Ден начал писать своему другу детства. Похоже, решил рассказать обо всем Филу.

Прага, Дом Фауста. Это же время. Ниотинский

— Ваше Высокопреосвященство, мальчишка сел в самолет. Нужно уходить, — закончив разговор по мобильному, отрапортовал один из хранителей.

Грегор поморщился, отряхиваясь от пыли, налипшей на брюки, пока он простукивал паркетный пол в гостиной. Ночь выдалась тяжелой для кардинала, прежде всего тем, что он не хотел признавать свое заблуждение. Долгое время Ватикан считал, что тайники Дома Фауста откроются, едва потомок примет наследие. Взламывая ночью старинную входную дверь, будто когда-то облитую кровью, он зашел в неприветливый дом. Весь холодный, темный и угрожающе стонущий, он не открыл Грегору своих тайн. От Фауста ничего не сохранилось, кроме пары гримуаров и особняка. Ниотинский был уверен, что доктор-авантюрист оставил гораздо больше, чем только дряхлый дом. Он надеялся, что чернокнижник даровал потомкам некое оружие, а может, знания как извинение за свои ошибки молодости.

Грегор с хранителями и служителями Ордена перерыли каждый уголок, а потом он долго сидел на антикварной софе в гостиной в надежде понять, где они просчитались. Значит, если тайники и существуют, то только Дэн сможет открыть их. Алхимик с помощью Фера Люция получил силы