Дахштайн - Юлия Макс

Сохранилась большая часть мебели начала шестнадцатого века, к ней добавилась современная, но выполненная в стиле той эпохи. Видимо, бабка пожертвовала средства на реконструкцию для городского совета. Единственное, с чем она не могла бороться, — вездесущая пыль. Густая, покрывавшая нутро дома, словно пепел, сейчас именно пыль была в нем хозяйкой. На полу она частично отсутствовала, очевидно, потревоженная заходившим сюда Орденом.

Забавно. Если тайники и существуют, о чем уверенно писала Грета Чейз — откроются они только потомку, и то, если он знает, где искать. Думаю, Фауст воспользовался печатями и демонической помощью, чтобы сокрыть их магически, и это мог бы увидеть лишь человек из его рода.

Когда мальчишка прошел в гостиную, особняк с силой тряхнуло. Вся пыль, до этого смирно лежавшая, взвилась в воздух и устремилась к Дэну. Мышонок чихнул несколько раз и поспешил открыть окно в гостиной, высвобождая серый тлен, не заметив ни проделок дома, ни меня в зеркале напротив.

— Нужно нанять клининговую службу или купить пылесос и самому все выдраить, — пробормотал он и оглянулся.

Внутренности дома засияли, демонстрируя потомку прежний аристократический лоск. Дэн удивленно открыл рот, рассматривая интерьер. При входе в гостиную стояли комод и вешалка. В просторном холле высился резной деревянный шкаф, чуть дальше софа. У противоположной стены стол со стульями. Напротив окон и огромного зеркала — ступеньки, ведущие на второй и третий этажи. Он двинулся к дубовой лестнице, подсвеченной лучами заходящего солнца.

«Ищи-ищи, ты почти у цели!»

Мальчишка замер возле ступенек, снова потянувшись к кресту серьги.

— Гордости нет, страха нет, — процитировал он вслух бабкино послание. — Ты говорила, что гордости должно быть в меру, поэтому не стоит задирать подбородок, иначе не увидишь земли под ногами.

Дэн поднялся по лестнице и снова остановился.

— А про страх, что не стоит вжимать голову в плечи и бояться поднять взгляд на дорогу впереди.

Он спустился по ступенькам, хмурясь и смотря перед собой.

— Все указывает на дорогу в наследстве. И последнее про ступеньки.

Спустя полчаса его беготни вверх-вниз у меня зарябило в глазах.

— Черт! Ба, это же так просто! — хлопнул он вдруг себя по лбу. — Я упал, когда мне было десять, тогда еще лодыжку подвернул на ступеньках.

Дэн вел диалог с бабкой, будто та могла его слышать.

— Так, я упал, когда спускался, а ты написала про внимательность, когда поднимаешься. Значит, нужно искать либо сверху, либо снизу.

Я закатила глаза. Ну наконец-то!

Потомок начал ощупывать ступеньки в попытках найти тайник. Я затаила дыхание и жадно наблюдала, ожидая, когда же появится Фаустов схрон. Неожиданно раздался писк из-под лестницы. Дэн с интересом ринулся туда.

Черт-те что! Это недоразумение вынесло на свет летучую мышь и ее семейство, осторожно сюсюкая с ними. Он закутал их в свою куртку.

— Как вы только здесь оказались, все закрыто же.

Дэн недоумевал, а я цыкнула сквозь зубы. Как-как? Через дыру в потолке. Она сотворена магией, посему должна была остаться и ныне. Лучше бы мне кто-нибудь ответил на вопрос, мучивший меня все это время: это будет служить Повелителю? Слишком добрый, слишком, как для потомка Фауста.

Дверной проем закрыли тени. Ни я, ни Дэн не услышали, как они вошли.

— Мистер Чейз? — не спрашивая разрешения, двое крепких мужчин ступили в гостиную.

Ну конечно. Мерзкий Орден пожаловал. Я затаилась в зеркале, боясь шелохнуться.

— Кто вы? — выпрямился Дэн, держа в руках летучих тварей. Он хмурился, рассматривая незваных гостей.

— Дэниэль, мы пришли лишь помочь вам. Вы столкнулись с тайнами Фауста, а мы как раз специалисты в таких делах.

Дэн слушал с сомнением. Только по его лицу было непонятно: он сомневается в их словах или в том, стоит ли доверять им.

— Мы представляем католический Орден, подчиняющийся Ватикану…

Тут мужчины начали свою дурацкую агитацию: «Согласись служить высшему предназначению, бла-бла-бла».

Эх! Не умели они искушать. Сначала нужно показать человеку его личную выгоду, а только потом заманивать. Они что, никогда не видели Свидетелей Иеговы в работе?

Дэн слушал и на все призывы отрицательно вертел головой, а когда служители замолчали, вставил:

— Я атеист. Простите, не пойму, о чем вообще речь?

Один из мужчин тяжело вздохнул и посмотрел на потомка, словно тот отставал в развитии:

— То, что вы ищете, может быть опасно прежде всего для вас. Поэтому мы предлагаем свою помощь и защиту.

Лоб у Дэна покрылся испариной, а руками от подавляемого страха он стискивал куртку. Я тоже занервничала. Значит, Дэна все-таки отправили в Исландию не просто так. Пока он летал туда, они искали, но ни хрена не нашли.

— Защиты от чего?

— Прежде всего, от знаний, которые могут вас убить, — серьезным тоном ответил служитель.

— Как пафосно и сюрреалистично звучит, — парировал Дэн. — Как я уже сказал, я атеист. Разговор закончен, господа. Прошу вас покинуть мою собственность и не заходить сюда без разрешения, — твердо отрезал храбрый мальчишка.

Я хохотала, наслаждаясь представлением. Служители Ордена ничего не могли сделать. Для вступления к ним или помощи Contra Malum нужно чистосердечное, добровольное согласие. Ну или хотя бы вера.

Мужчины не шелохнулись.

— Осторожнее, Дэниэль. — Один из них кивнул на копошащихся в куртке тварей. — Летучие мыши часто переносят бешенство. Они опасны для людей. Поэтому их убивают, а не возятся с ними.

Постояв еще пару секунд, служители убедились, что мальчишка правильно понял аналогию — Дэн вздрогнул и сделал шаг назад, а они открыли входную дверь.

— Так или иначе, вы согласитесь, — второй мужчина задержался в проеме. — Только вот наши методы убеждения могут вам не понравиться. Всего доброго.

Они быстро вышли, оставляя после себя запах ватиканского ладана, который я терпеть не могла. Дэн пожал плечами, подтянул грязные от пыли джинсы и понес мышей на задний двор, где, насколько я помню, находился сад. Я было хотела прыгнуть за ним, но он быстро вернулся в холл гостиной. Отряхнув одежду, юный Фауст потер лоб и вымученно улыбнулся своему отражению. Воспаленные глаза могли принадлежать наркоману — так мальчишка вымотался.

— Кофе и желательно крепкий, а потом с новыми силами примусь за поиски.

Кафе дальше по улице оказалось итальянским, и Дэн направился к нему. Я, прыгая за ним по десятку витрин, почувствовала тошноту от сильной концентрации и проявлений то тут, то там. Несмотря на вечер, возле входа толпились кофеманы, значит, внутри тоже будет людно, и я смогу особо не таясь следить за мальчишкой.

— Prosím, jedno americano. Velké. S sebou[12].

Потомок удивил меня вполне сносным чешским. Удивил, потому что англоязычные иностранцы редко учат