Блики - Виталий Цориев

Стремглав вылетев из номера и сбежав по лестнице, Игорь проносится мимо распорядительницы в раздевалку, даже не взглянув на нее, и у той возникает подозрение, что что-то пошло не так. Он спешно натягивает на себя одежду, кое-как завязывает ботинки – его руки сильно дрожат, глубокое и частое дыхание сбивается от волнения. Распорядительница, двадцатилетняя, но уже очень опытная женщина, говорит одной из свободных девочек, чтобы она сходила проверить, как там Лена, и в этот момент из раздевалки появляется Игорь и быстрым шагом идет к выходу, смотря прямо перед собой. «Наверняка он ее избил» – думает она и решает сама посмотреть, что там произошло. В последнее время клиенты становятся всё более странными – очень часто жестокими и не последовательными в своих поступках: «Господи боже! Куда катится этот ебаный мир!».

Оказавшись на улице, Игорь отыскивает на стоянке машину Виктора и стучится в окно. Автоматическая дверь плавно открывается: Виктор сидит в салоне один, его нос испачкан белым порошком, на растрескавшихся губах застыла бессмысленная улыбка. Он смотрит видео с камер из номера 703 – с недавних пор он стал заядлым вуайеристом. Правда Кира в сочетании с этим молокососом его не заводит, скорее они вызывают у него щемящую жалость своими обреченными попытками обмануть себя и получить удовольствие от общения друг с другом. Он любуется ими, их стройными юными телами, их лицами. Печаль его светла, границы проницаемы, он близок к осмыслению своей роли в этой игре.

– Друг, мне срочно нужно за город, нужно кое-что забрать на даче… – еще не успев как следует сесть, ерзая своим толстым задом в мягком кожаном кресле, выпаливает Игорь. Виктор смотрит на него внимательно, словно разгадывая ребус. Улыбка медленно сползает с его губ.

– Ты ебанулся, друг? – говорит он подчеркнуто вежливым голосом, наклонившись вперед и в упор уставившись в глаза Игоря – Нам до туда не добраться меньше чем за час! И ты уверен, что наши родители не там? Что-то я давно их не встречал в городе.

Виктор видит, что со зрачками Игоря что-то не так – они разного размера и у них неровные края, как будто темнота начала разрастаться из центра глаза и постепенно поглощать его райки. Испугавшись своей догадки, он переводит взгляд обратно на монитор.

– Что тебе там нужно? – бубнит он себе под нос, наблюдая за движениями головы Артура, который прилежно лижет Кире клитор, расположившись у нее между ног.

Игорь хочет взять там отцовский карабин, но говорить об этом Виктору не собирается:

– Одно очень важное дело, Виктор. Ты должен поверить мне, от этого зависит, найду я выход или нет… – на полном серьезе говорит он – Мой отец точно не там, он сейчас в командировке, на задании.

– Молодец твой отец, да? Говорят, у него отличные перспективы… – пытается пошутить и сменить тему Виктор, но Игорь продолжает смотреть на него с серьезным лицом и ждать ответа, согласен ли тот ему помочь или нет.

– Так ты ищешь выход? – убедившись, что его друг окончательно слетел с катушек, с иронией спрашивает Виктор, косясь на него. – Все-таки тот старик со свалки тебя убедил? Ты его помнишь? – Виктор мрачно смеется – Он тоже что-то про выход говорил, да?

– Он тут не при чем! – рычит Игорь и Виктор думает, что тот вполне может накинуться на него и попытаться убить.

– Полегче, толстяк, не забывай, кто тут главный! – медленно, стараясь скрыть свой страх, говорит Виктор. – Хочешь нюхнуть пороху?

Игорь не отказывается и, взяв у Виктора трубку, уничтожает огромную дорожку кокаина с экрана. Артур и Кира уже закончили своё короткое соитие и теперь собираются куда-то пойти.

– Я бы поехал на своей, но она все еще в автосервисе, ты же знаешь! – уже спокойнее говорит Игорь.

– Ладно, какого чёрта, я тебя отвезу, ты ведь мой старый друг. Заставить тебя ехать на такси было бы… – он косится на толстяка, но тот пропускает его намек мимо ушей. – Пошли, сядем в кабину. Я сам поведу, так мы сэкономим время. Надеюсь, мы не вылетим на встречку, – добавляет Виктор и мрачно смеется, – Мир не оправится от потери таких торчков, как мы.

Игорь выходит на улицу, чтобы пересесть, косится на охранников у входа в бордель, но они не обращают на него внимания, продолжая спокойно разговаривать. «Почему они не ищут меня – думает он – Ведь распорядительница уже увидела, что я сделал».

Подполковник ФСБ, отец Игоря, крепкий, высокий, но склонный к полноте, сидит в кабинете начальника Управления конституционного контроля, своего босса. Они обсуждают план действий на ближайшее время, какие операции и кому поручить, какие теракты предотвратить, а каким позволить произойти, кого из агентов ликвидировать на самом деле, чью гибель инсценировать, а кого оставить пока на месте. Решают, что доставку груза для Аппарата президента лучше возглавить самому подполковнику, чтобы люди из МВД увидели, насколько все серьезно, и не вздумали попытаться встрять и помешать им – вся прибыль от операции должна остаться в их Управлении, а не размазаться тонким слоем по всей ФСБ и уж тем более она не должна достаться другим силовым ведомствам. И отец Игоря, и его начальник получают удовольствие от своей работы, от выстраивания стратегии и тактики поведения Управления в быстро меняющейся, почти шизофренической ситуации – с каждым передвижением крупных фигур по доске искажается конфигурация силовых полей власти, прокладываются новые русла финансовых потоков, множество пешек лишается своих голов. Когда они встречаются в этом кабинете, чтобы, в прямом смысле, вершить людские судьбы, их речи обстоятельны, неспешны, но осторожны, каждое слово, прежде чем прозвучать, взвешенно многократно, они очень опытны и делают это на автомате. В конце беседы отец Игоря берет распечатанный доклад, толстую подшитую папку под грифом «Совершенно секретно». Доклад составлен людьми из Управления собственной безопасности, в нем есть подробная информация об актуальной деятельности каждого из его подчиненных, о их встречах с криминальными авторитетами и лидерами запрещенных политических и религиозных объединений, а также о достижениях завербованных им агентов. Он должен его пролистать до того, как отправится в аэропорт на свой рейс в Северную столицу их Великой Империи.

Олег заранее забронировал номер на эту ночь, попросил накрыть стол, поставить свечи – сегодня у него романтический настрой и он готов к долгой прелюдии, игре, за время которой их воображение начнет полыхать, подготавливаясь к соитию и всё сильнее распаляя их молодую послушную плоть. Его избраннице восемнадцать лет, она его ровесница. Её тело идеально, но не это заводит его, а что-то в её взгляде, в ее запахе – это как будто встретиться тет-а-тет со своей судьбой. Он смотрит на наручные часы, уже совсем скоро.

Дверь в номер открывается, Олег встает, подходит к девочке, чтобы приобнять её и поцеловать в шею. Невесомое полупрозрачное платье из белой дымки и гипюра, короткое, едва прикрывающее промежность и ягодицы. Он проводит ее к столу с фруктами и вином, галантно отодвигает стул, затем садится напротив. Плотные шторы закрыты, огонь свечей дрожит от их дыхания. Он на треть наполняет бокалы, лишь на мгновение отвлекаясь и переставая пожирать ее глазами: сквозь ткань платья видна ее грудь, темные соски с широким ореолом. Он поднимает бокал, отпивает немного, улыбается: никаких слов, только ощупывание друг друга взглядом.