Император под запретом - Сигизмунд Либрович

Петр III не удовольствовался одним лишь успокоительным ответом Фридриху на его опасения и спустя некоторое время решил лично убедиться, в каком состоянии находится его мнимый соперник, о котором говорили, что он лишен умственных способностей.

Еще раньше, будучи наследником престола, Петр хотел проникнуть в Шлиссельбург и убедиться, действительно ли там находится развенчанный император. Но тогда Елизаветой Петровной дан был шлиссельбургским надсмотрщикам строгий приказ никого не пускать к узнику, и Петру пришлось отказаться от исполнения своего намерения.

Внутренний вид каземата в Шлиссельбурге, где содержался император Иоанн Антонович.

3

В простых извозчичьих экипажах утром 18 марта 1762 года император Петр III отправился из Петербурга в Шлиссельбург — посмотреть своего соперника.

Поездка была обставлена строгой тайной. О ней до последнего момента никто не знал, даже близкие ко двору лица.

Государя сопровождали любимый его адъютант, генерал-адъютант барон Карл Карлович Унгерн-Штернберг, петербургский генерал-полицеймейстер, назначенный директором над всеми полициями в России, Николай Андреевич Корф, обер-шталмейстер Лев Александрович Нарышкин и тайный государев секретарь Дмитрий Васильевич Волков.

Поездке предшествовал секретный указ, данный капитану Преображенского полка князю Чурмантееву: «К колоднику имеете тотчас допустить нашего генерал-адъютанта барона Унгерна и с ним капитана Овцына, а потом и всех тех, которых помянутый Унгерн пропустить прикажет». В числе этих «всех» и был сам Петр III.

Приехав в Шлиссельбург, он тотчас велел вести себя в каземат Иоанна.

Петр застал узника, по сохранившемуся рассказу одного из участников посещения, в камере аршин в десять длиной и пять шириной, почти темной вследствие сложенных снаружи близ окон дров. Белокурые волосы низложенного императора были острижены в кружок; он был хорошо сложен, цвет лица его был матово-бледный, руки поражали своей белизной. Он нимало не испугался при виде императора и его офицеров, а на все вопросы о желаниях давал один ответ: «Больше света», вероятно, досадуя на склад дров пред окнами. На вопрос, знает ли он, кто он, ответил, что знает, и назвал себя Иоанном Антоновичем, хотя содержался под именем Григория.

Когда Петр III спросил его, почему он воображает себя бывшим императором и кто внушил ему эту мысль, узник ответил, что знает об этом от своих родителей и от солдат.

В разговоре Петр упомянул про Н. А. Корфа, которому поручено было перевезти Брауншвейгское семейство из Раненбурга в Соловецк. Иоанн вспомнил Корфа и сказал, что тот обходился с ним хорошо. При этом воспоминании старик Корф, присутствовавший тут же, прослезился.

Когда узнику были переданы подарки: часы, табакерка и шелковый шлафрок, он положил их под подушку. Постель его была простая, но он содержал ее опрятно. На вопрос, что он знает о своих родителях, ответил, что помнит их и т. д.

По другим же сведениям, речь его была бессвязна и дика. Он говорил, что он не тот, за кого его принимают, что государь Иоанн давно взят на небо и т. д. По тем и другим сообщениям, умственные способности узника были расстроены и он совершенно не способен был мыслить.

Один только капитан Овцын, долгое время бывший при узнике, сомневался, «воистину ль он в уме помешался и не притворничествует», потому что «обо всем говорит порядочно», приводя места из Евангелия, Апостолов и прочих книг, что свидетельствовало, что он умел читать и читал священные книги, хотя в инструкции, данной при императрице Елизавете капитану Миллеру, запрещено было учить его грамоте. Несомненно одно: Иоанн был косноязычен, а жизнь, проведенная в одиночестве, вдали от света и людей, не могла не оставить следов на его умственном развитии.

Свидание с бывшим императором произвело на Петра III сильное впечатление. Он, по некоторым известиям, после этого посещения намеревался освободить узника, отправить его в Германию, по другим же отнюдь не признавая Иоанна лишенным рассудка, даже хотел назначить его наследником престола, причем думал женить его на находившейся тогда в Петербурге принцессе Голштейн-Бекской.

Однако ни то ни другое намерение не было осуществлено.

Император Петр III посещает в Шлиссельбургской крепости Иоанна Антоновича.

4

Вскоре после посещения Шлиссельбурга Петром III к узнику были приставлены новые офицеры: премьер-майор Жихарев и капитаны Уваров и Батюшков, а заведование делами арестанта было поручено трем высшим сановникам: Нарышкину, Мельгунову и Волкову. Но положение Иоанна не изменилось: он по-прежнему остался в заточении и к нему никого не допускали.

Д. В. Волков, тайный секретарь Петра III, сопровождавший его при посещении Шлиссельбурга.

В более счастливом положении оказались лица, сосланные при императрице Елизавете Петровне в Сибирь за приверженность к Иоанну Антоновичу: Миних, Бирон, Лопухины и другие. Им приказано было вернуть свободу и отдать конфискованное имущество, а Миниху, сверх того, было возвращено генерал-фельдмаршальское достоинство. Престарелый фельдмаршал был принят новым императором с большими почестями, назначен членом Императорского совета, ему был подарен роскошный дом в Петербурге и т. д.

Фельдмаршал граф Миних под старость.

Положение, которое занял Миних при дворе Петра III, и его близость к новому императору давали возможность фельдмаршалу заступиться за шлиссельбургского узника, выхлопотать освобождение из заточения несчастному, в защиту которого он так смело выступил в свое время при Бироне. Однако никаких следов того, чтобы Миних вспомнил о Иоанне Антоновиче, не сохранилось.

Впрочем, заступничество Миниха едва ли достигло бы цели в виду тех «предостережений», которые присылал в Петербург Фридрих II. Петр преклонялся перед прусским королем, слепо верил в его дружбу и высокий ум, а в числе ближайших советников императора, с которыми он устраивал «ночные конференции», видную роль играл прусский министр Гольц, который от лица своего государя старался убедить Петра, что освобождение Иоанна неминуемо вызвало бы падение русского монарха. При таких условиях едва ли можно было ожидать изменения судьбы шлиссельбургского узника.

Против освобождения были и лица, приближенные к Петру из числа русских сановников, и в числе их граф Михаил Илларионович Воронцов, принадлежавший раньше к свите Елизаветы Петровны и игравший видную роль в свержении Иоанна с престола.