Безумно люблю - Лаванда Риз

предстоит защищать на следующей неделе, не о том, как наладить отношения с моей матерью, не о Лиззи, а о Стефани. Я уверен, что не хочу расставаться после отдыха, что это не курортный роман, что я хочу, чтобы такой человек был рядом со мной, что я буду полным кретином, если упущу её, что мне плевать на чужое мнение и что её приёмный отец известный судья. Я хочу взять ответственность за наши отношения. Когда сегодня этот взбунтовавшийся верблюд рванул в пустыню, галопом унося визжащую Стефани, я думал меня схватит инфаркт после того, как порву погонщика. Кажется, до него дошел каждый мат и каждая угроза, потому что на его лице отразился точно такой же ужас, что и у меня. Я уже тогда понял, когда нашёл её невредимой и злющей. Может ли адекватно мыслить брошенный у алтаря мужчина? Случается ли влюблённость на фоне стресса? Да, случается. И мы тому доказательство. Обнимая её, я не был так счастлив, даже когда выиграл своё самое громкое дело. Она моя. Её слепили по индивидуальному заказу из этих острых ироничных словечек, чувства юмора, смелости, доброты, вредности, чувственности, непослушных волос-пружинок, красивых пальцев, сексуальной походки, бесподобных глаз. И пусть мне только кто-то скажет, что невозможно влюбиться за три дня — можно влюбиться и за пять минут. Проверил лично на себе. Я танцую стриптиз для неё, а она ревниво поджимает губы, сердясь, что на меня смотрят другие. Разве это не говорит о её чувствах? Смешно, непривычно и совершенно обалденно видеть в глазах женщины настоящие чувства, чувствовать, что ты желанный по-настоящему, чувствовать, что ты ей нужен, даже когда она злится. Что тебя не хотят переделать, узнать о тебе всё, чем ты можешь быть выгоден и интересен, что меня просто приняли, таким, какой я есть, без раскладывания по полочкам моих отрицательных качеств, потому что ей со мной хорошо и она ценит это состояние. И именно поэтому я должен рассказать этой кудряшке об одном моменте, а после спросить снова согласна ли она встречаться со мной.

— Хорошо, я внимательно тебя слушаю, — тяжелым вздохом провожаю лайнер и сажусь рядышком с Рэем, который тут же берёт меня за руку, начиная нежно поглаживать мою ладонь, вскинув на меня внимательный взгляд. Мне уже даже немного не по себе, потому что он слишком серьёзен и пауза становиться всё тяжелее и тяжелее.

— У меня есть дочь. Её зовут Лиззи, ей четыре года и … к сожалению, она живёт не со мной, а со своей матерью и очередным отчимом, потому что они очень часто меняются. Я не был женат, но пять лет назад встречался с Софи, так зовут мать Лиззи, которая, по её словам, «незаметно залетела». Это были просто ни к чему не обязывающие свободные отношения, которые нас обоих полностью устраивали, никаких обязательств и обещаний. Но даже тогда, когда выяснилось, что ребёнок всё-таки мой я не предложил Софи пожениться, потому что не хотелось связывать себя навсегда браком с девушкой к которой не испытываешь никаких чувств. Встречаться, чтобы покувыркаться в постели раз в неделю это одно, а создавать полноценную семью … Софи не из тех женщин, которые могут стать «хранительницей очага» и любимой женой. Я хотел забрать ребёнка себе, но даже несмотря на мою юридическую подкованность и связи — закон оставил ребёнка с матерью. Единственное, чего я смог добиться это «отцовская суббота». Поэтому вот уже четыре года каждую субботу я провожу время со своей дочерью. И соответственно, из-за этого приходится корректировать все планы и личную жизнь. К примеру, если ты запланируешь отметить свой день рождения в субботу — я не смогу прийти, потому что общение с Лиззи для меня чрезвычайно важно, она всегда очень меня ждёт. В будние дни я завален работой, субботы я посвящаю дочери, остаётся только воскресенье, когда я могу более-менее расслабиться и уделить время кому-нибудь ещё и то условно, потому что, если мне предстоит непростое слушание я просиживаю над делом и выходной.

— Это ты так осторожно включаешь задний ход?

— Нет, вовсе нет, — трясёт головой Рэй, сильнее сжимая мою руку. — Просто хочу быть с тобой откровенным, чтобы ты имела представление, каково это встречаться со мной, чтобы в будущем меньше возникало недопонимания, нужно обозначить все нюансы сейчас. Лучше всё обсудить заранее. Лично я очень хочу встречаться с тобой, Стеф, причём на серьёзных основаниях, со всеми обязательствами и ответственностью. Я вовсе не готов расстаться, не готов отпустить. Если тебя что-то не устроит я пойму, потому что знаю, что со мной иногда не просто, но мы попытаемся найти компромисс, верно? Что ты мне на всё это скажешь?

— Замечательно, что ты с такой отцовской трепетностью относишься к своей девочке, дети — это здорово. Я люблю детей, — вздыхаю я в ответ. — Правда, не знаю смогу ли я когда-нибудь решиться завести своих собственных из-за моей загруженности, не ты один фанат своей работы. А разве мне нельзя будет проводить время по субботам вместе с тобой и Лиззи? — на мой, казалось бы, простой вопрос Рей вдруг так странно на меня посмотрел.

— А ты бы этого хотела? — удивлённо выдохнул он.

— Конечно, почему нет?! Я не вижу в этом проблему. Хотя разве что …

— Что? — напрягся Рей.

— Боюсь, что, наблюдая как ты мило общаешься с ребёнком, подмечая все твои хорошие качества, которых и так хватает, я могу в тебя влюбиться.

— Ха, какая прелесть, — растягивает губы в улыбке Рей. — А ты можно подумать ещё не влюбилась? Хочешь сказать, что ты устояла и сердечко не подпрыгивает каждый раз, когда я тебя целую?

— Так это был план? Сразить меня наповал?

— Постой, я думал это был твой план влюбить меня в себя до беспамятства. Даже на нудистский пляж меня для этого затащила. Разве нет? — перетягивает меня к себе на колени Рэй.

— Н-е-е-е-т, ничего такого я не планировала, умник. Это всё ты подстроил… — не договаривая ловлю его губы, страстно всхлипывая,

обвивая за шею, пытаясь подтвердить своими поцелуями его подозрение. Вот так не сказав напрямую мы признались намёками. Почему он решил, что я испугаюсь наличия дочери, что это меня оттолкнёт от него или насторожит? Неужели он так обо мне думает или всё ещё не до конца понимает? Тогда нужно сказать более конкретней:

— Не знаю из-за чего мне так хорошо с тобой, Болдер. Будто ты свой в доску, и рядом с тобой легко принимать себя и ситуацию. А ещё мне хочется тебя касаться и если увидишь, что я злюсь или обижаюсь, пожалуйста, обнимай меня в такие моменты крепче. Мне нравится на тебя смотреть и слушать твой смех, я …люблю тебя целовать. Люблю это ощущение рядом с тобой, я кажусь себе такой радостной и счастливой. И мне абсолютно не важно, что мы будем с головой погружаться в работу или проблемы, главное ведь чувствовать, что мысленно ты со мной, а я с тобой… — он не даёт мне договорить, снова припечатавшись к моим губам, с лёгким стоном сжав меня до хруста в своих объятьях.

— Пожалуйста, запомни эти слова. А лучше запиши их в своём дневнике, возможно, я захочу их услышать снова в виде клятвенной речи, потому что это лучшее признание, что мне доводилось слышать, — шепчет Рэй. — И это спустя четыре дня после знакомства, — тихонько смеётся он.