Бригада (1-16) - Александр Белов

class="p1">– А ты?

– Оля, родная моя, послушай меня! Я тебя очень люблю… – Белов запнулся и перешел на торопливый, сбивчивый шепот. – Я тебя безумно люблю! Безумно!.. Верь мне, родная! Я приеду. Через месяц, через два, но я обязательно прилечу!..

– Мы без тебя никуда не поедем! – выкрикнула Ольга. – Ты слышишь?

– Оленька, вы – самое дорогое, что у меня осталось. Пожалуйста, улетайте… Я очень тебя прошу!

– Я никуда не поеду! – решительно повторила Ольга, но трубка уже гудела сигналами отбоя.

К растерянной, ничего не понимающей Ольге подошел мужчина в летной форме.

– Будьте добры, ваши билеты, пожалуйста…

Ольга автоматически подала ему билеты.

Мужчина мельком на них взглянул и укоризненно покачал головой:

– Что же вы, девушка? Рейс уже отправляется, только вас ждут! Пойдемте…

Деликатно взяв рассеянную пассажирку под локоток, он проводил ее к выходу на посадку. У дверей Ольга обернулась – в последней, несбыточной надежде увидеть все-таки мужа. Зал был пуст. Она бросила в урну мобильник и, опустив голову, шагнула в коридор, ведущий на посадку.

Ничего не видя вокруг, она шла на чужих, негнущихся ногах к самолету и плакала.

– Мама, не плачь, тебе нельзя волноваться! – взволнованно просил, заглядывая ей в лицо, сын.

– Я не плачу… – бормотала она. – Не плачу…

– Ага, а почему слезы льются? – теребил ее Ваня. – Ну пожалуйста… Ты же все-таки взрослый человек! Прости папу…

Стюардесса проводила последних, неизвестно почему припозднившихся пассажиров к их местам. Дверь самолета закрылась, трап, складываясь гармошкой, попятился назад.

Минуту спустя огромный самолет плавно тронулся с места.

– Мам, а мы вернемся домой?

Ольга, уже не плакавшая, склонилась к сыну и коснулась губами его волос.

– Трудно сказать, сынок, – прошептала она. – Поживем – увидим…

– А папа когда приедет? Мне что-то так грустно…

Ольга коротко вздохнула.

– Папа… папа в командировке, – она постаралась улыбнуться. – Наверное, он долго не приедет. Будем ждать, и тогда он вернется раньше. Он же нас любит.

Ваня тоже вздохнул и, кусая губы, отвернулся к иллюминатору.

* * * * *

Белов не спешил покинуть аэропорт. Теперь ему вообще некуда было спешить. Все, что он должен был сделать, – он сделал. О своем будущем он не задумывался ни на секунду, словно его у него и не было. Словно он подвел итог своей жизни.

Саша стоял на автомобильной эстакаде, ведущей в здание аэропорта и смотрел на взлетное поле. Ему было хорошо видно, как тягач тащил пузатый ИЛ-86 к рулежной дорожке. Потом машина отцепилась, двигатели самолета взревели на полную мощь, и огромный лайнер, стремительно набирая скорость, начал свой разбег. Через несколько секунд он скрылся из вида.

«Вот и все… – подумал Белов. – Все…»

Он отвернулся от летного поля и, подняв руку, шагнул к дороге. И в этот миг прогремел выстрел. Страшный, обжигающий удар в грудь отшвырнул Сашу на парапет. Он попытался ухватиться за него, устоять, но ноги его подкосились, Саша рухнул на колени, а потом тяжело упал навзничь. Грудь разрывала невыносимая боль, в голове мутилось, глаза застилал кровавый туман. Он чувствовал, как быстро, словно вода в песок, уходят его силы. И тут его беспомощно блуждающий взгляд наткнулся на двух парящих в небе птиц.

Их, видимо, вспугнул выстрел и теперь они кружили над ним, не снижаясь и не улетая прочь, словно ждали чего-то…

Две птицы – черный, как сажа, ворон и снежно-белый голубь.

И вдруг как взрыв, как озарение, как единственный выход из путанного лабиринта жизни, к Саше пришло понимание – они ждали его! Забыв обо всем, он силился понять – какая из птиц унесет в неведомые дали его бессмертную душу? Какой путь ей уготован? Что ждет ее в вечности?

Боль исчезла. Исчезло все – жена, сын, друзья… Остались только две птицы в небе и мучительный поиск ответа в себе самом на этот вечный и неизбежный вопрос…

Саша изо всех сил пытался удержать неумолимо ускользающее сознание. Казалось, еще мгновение, еще чуть-чуть – и ему откроется нечто самое важное, самое сокровенное на земле…

Но тут грянул второй выстрел – и наступила тьма…

Александр Белов

БРИГАДА - 5

Бешеные деньги

Пролог

Наконец-то, уже сегодня к вечеру они будут купаться в море. Самом синем Черном море! Чемоданы Оля собрала еще с вечера.

Ох, купальник-то положить забыла! Но вставать не хотелось – Сашка, казалось, спал так сладко. Оля потянулась и взяла с тумбочки часы. Ого! Уже скоро десять. Через два с половиной часа выходить. Так что хватит лениться.

Она решила ради праздника встать первой, так и быть… Она начала потихоньку выползать из широкой супружеской постели, и когда ей это почти удалось, цепкая рука мужа в последний момент удержала ее. Проснулся все-таки.

– Ты куда? – с напускной строгостью спросил совсем почему-то не сонный Саша.

– Купальник забыла положить, – отбивалась Оля. – Сашка, ну некогда, на самолет опоздаем!

– Не опоздаем, – он притянул ее к себе, пытаясь найти губы.

– Ну, Саш! – она отбивалась скорее для виду, медленно сдавая позиции. Ну, не улетит же без них самолет, в конце-то концов?

Целую Олю, такую теплую и сонную, Саша рукой нащупал выключатель телека: сейчас как раз время новостей, – они интиму не помеха, наверняка покажут что-нибудь интересное, например, заседание Верховного Совета. Пусть Олькины вопли нарушат скучные рассуждения государственных мужей о перераспределении собственности, приватизации и прочей хрени.

Что за черт! Показывали «Лебединое озеро». Он переключил программу. Опять «Лебединое»! Отрываясь от Оли, он щелкнул снова. Лебеди! Еще раз. Лебеди!

– Саш, ты чего? – нетерпеливо теребила его Оля.

– Подожди, Оль, – он лихорадочно перескакивал с программы на программу. Везде были только они – лебеди!

Резко зазвонил телефон – Саша схватил трубку. Это был Пчела.

Закончив разговор, Саша повернулся к жене и выключил бесполезный телевизор.

– Ялта отменяется, – сказал он нарочито спокойным тоном. – Горбача скинули…

У него осталось чувство, что тревожная музыка балета, мрачная сценография и ритмичные движения балерин предвещали перемены. Какие? Бог весть. Ясно было лишь одно – прежней жизни, прежней страны уже не будет никогда…

Часть первая

НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА

1

Два дня было потеряно на какую-то хрень. Страна стояла на ушах, а пацаны стругали бутерброды. Ну, не сами, конечно. Но все секретарши и прочая обслуга