«Я – АНГЕЛ!». Часть третья: "Клякса бифуркации" - Сергей Николаевич Зеленин

На мне был невиданный досель в этих широтах малиновый пиджак, массивная златая цепь — как на дубе том, с кулоном — на котором красовалась знакомая всем лохмато-бородатая морда лица Карла Маркса. На среднем пальце левой руки — не менее массивный «болт» с изображением серпа и молота, «роялистые» зеркальные очки на носу и потренькивающая «Моторолла» в нагрудном кармане.

Что наиболее шокировало собравшихся здесь топовых хроноаборигенов — я был без головного убора, маслянисто отсвечивая своей шикарнейшей лысиной.

Оба моих «шкафа» были одеты в строгие чёрные смокинги, чёрные очки и шляпы «аля Аль Каппоне». Один держал в руке раскладной бронированный щит в виде кейса — которым он должен был в случае чего прикрыть мою священную тушку тела, другой — пистолет-пулемёт Томсона, подарок на днюху от Иохеля Гейдлиха.

Невиданная до сих пор диковинка в наших краях!

Кроме того, на улице находилась группа Вагнера из семи человек, в разгрузках-бронежилетах поверх «пролетарок», с полуавтоматическими 9-ти миллиметровыми карабинами Фёдорова в руках и обрезами-лупарами за поясом. По сравнению с ними, даже китайцы Ионы Якира с «маузерами», прибывшего на «стрелку» от украинцев — выглядели весьма бледно, как бациллы обыкновенного бытового сифилиса рядом с вирусом «Ковида-19».

Кто им подсказал я без понятия, но «мероприятие» производилось за круглым столом, прям как у рыцарей в книжке Марка Твена про попаданцев — «Янки при дворе короля Гороха», которую я читал в детстве и, которая навеки привила мне страсть к литературе подобного рода.

Мда… А вот читаная мной в том же «нежном» возрасте, до двадцатой первой страницы книжка Толстого «Преступление без наказания»… Или Тургенева? Но не Обломова, это точно: тот целыми днями на диване валялся и ни хрена не писал.

Ладно, Маркс с ним!

Короче, эта книжка напрочь убила во мне интерес, к так называемой «великой классической русской литературе» — плодящую рефлектирующих из-за каждой ерунды лузеров.

Пожалуй, эту графоманскую макулатуру придётся запретить и публично сжечь — чтоб не плодить век за веком потерянные поколения.

Изрядно припоздав, войдя в довольно приличный по размерам и довольно безыскусно-роскошно обставленный зал дореволюционного особняка в центре Москвы, представившись сам, познакомившись с присутствующими и насладившись произведённым эффектом, отправил обоих секьюрити покурить за дверь со своим коллегами по этому нелёгкому ремеслу.

Затем, усевшись на свободное место, довольно отстраненным тоном спросил:

— О чём сегодня толковище, братва?

После довольно долгого молчания, мне ответили, что сегодня обсуждается судьба ещё «неприсоедившейся» Костромской губернии — за которую зацепились в споре три региона: Ленинградская область Зиновьева, Московско-Центральный район Каменева-Рютина и Северный край Кедрова.

* * *

Последний, в этот раз присутствовал лично — видать, считая эту губернию очень важной для себя.

Стараясь делать это незаметно, с холодным любопытством его рассматриваю — как восковую фигуру пана-атамана Дрякулы в Музее мадам Тюссо.

Неряшливо одетый высокий брюнет, при торчащем из кармана нагане, глаза которого блестели зловещим огоньком выдавая необузданно-жестокий характер -любитель наводить жуть на подчинённых и лично расстреливать контрреволюционеров, вот что я про него «хорошего» слышал.

Как и Майский, про которого рассказывал выше — это уникальнейший человек с уникальнейшей судьбой!

Во время «Большой чистки» Кедров ни в чём не признался (плохо били?) и советскому суду не удалось доказать его причастность к стандартному троцкизму, контрреволюционному заговору или шпионажу в пользу Антарктиды. Не числилось за ним и экономических преступлений в период НЭПа.

Патологический садист, маньяк и серийный убийца — это, конечно, да!

Но за это, «старых большевиков» из ВЧК — как-то не было принято расстреливать…

Тогда, Лаврентий Берия пошёл на подлог и своей рукой вписал Кедрова в расстрельный список (единственный случай именно внесудебной расправы в ту репрессивную пору!) — заслужив за это вечную благодарность потомков.

«Не заслужил»⁈

Действительно: ведь, Кедрова реабилитировали, а Берию — нет.

Да, вам блин не угодишь…

Ладно, уговорили: Кедрова, я трогать не буду — нехай себе зверствует!

Да и глядишь — какой-нибудь будущий либерал, словечко про меня доброе скажет. Мол: «Ведь мог его Свешников загеноцидить — да не стал, какой он добрый».

Рисунок 53. А глаза у него добрые, добрые…

Да и, пока не будет реализован проект «Из варяг в персы» — мне его зверство на руку, а там посмотрим — может тоже, как Тухачевского кастрируем и всё будет пучком.

* * *

Его оппоненты ничем «не хуже», а как бы даже не наоборот!

Доверенным лицом от Зиновьева обычно приезжал Председатель Ленинградского Совета народного хозяйства Рыбаков, чаще с Начальником областной ГПУ Ковингойтом — молодым человеком всегда в военной форме, с револьвером в кобуре и пенсне с дымчатыми стёклами, за которыми можно было иногда поймать его злобно-пронизывающий взгляд.

Эти всегда являлись под охраной латышей…

Или эстонцев?

Сказать по правде, я так и не научился разбираться в нюансах среди прибалтийской плотвы.

Представителем от московских был некто Игнатов. Его некрасивое и поражающее своей суровостью и жестокостью лицо, в свою очередь — выдавало в нём сильный характер и природный ум, что до некоторой степени, даже располагало в его пользу. Этот, довольно мрачный, неразговорчивый тип — всегда являлся один и, даже без оружия — видимо не без основания считая, что он у себя дома — а «дома и родные стены помогают».

* * *

Сижу, слушаю…

И поражаюсь: точь в точь наши бандитские 90-е!

Собрались центровые пацаны «на районе» и меряются писюками: у кого больше — того и ларёк.

Короче, чувствую себя как двоякодышащая рыба в мутной воде.

Пока они там «бодаются», напрягши память, вспомнил что такое «Костромская губерния» и что там хорошего водится-находится.

Эта территория примыкает к Нижегородчине с севера и, находится там предприятие, созданное в конце прошлого века предпринимателем Андреем Ивановичем Бюксенмейстером и до сих пор производящее лучшие в России электрощётки для электромашин различных марок, сальниковые кольца для паровых турбин, мембраны для телефонов, осветительные угли для дуговых фонарей, микрофон­ный порошок, аккумуляторы и, многая чего прочая — вплоть до измерительных приборов для лабораторий и высших учебных заведений.

Всё это очень хорошо, но мне куда более интересно другое.

Бюксенмейстер изобрел состав и технологию производства искусственных наждачных камней разного качества, с использованием отходов производства — местной стекольной фабрики и составов земель, применяемых в местном литейном производстве. Ему удалось произвести связку из глины, песка, жидкого стекла, размолотых отходов стекла и, небольшими партиями производить искусственные точильные камни