Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти - Виктор Бакин

Родившийся на четырнадцать лет раньше, Окуджава ушел из жизни на семнадцать лет позже Высоцкого. Они дружили при жизни.

Б. Мессерер: «Это была истинная дружба и уважение. Они замечательно общались, совершенно на контрастах. Потому что Булат пел так сдержанно, как бы нехотя, а Володя пел с огромным запалом, со щедростью, с напором. Тут еще поколения разные. Но Володя очень любил Булата. И вот мы много раз, и у нас, и у Володи дома, встречались с Булатом».

Окуджава и творил более сдержанно: за короткий продуктивный период (два десятка лет) Высоцкий написал более шестисот песен, Окуджава за сорок лет – менее ста пятидесяти.

О. Арцимович: «Тесной дружбы у них не было – они не были собутыльниками, вместе не работали. Но у них была одна судьба. Их соединяло какое-то братское расположение, единочувствие, нежное доверие. Булат относился к Володе как к младшему брату. Конечно, наверное, десятки друзей были Высоцкому ближе и дороже, но у него с Булатом было огромное, трогательное взаимопонимание, братская любовь друг к другу».

Б. Окуджава: «С Высоцким мы познакомились очень давно. По-моему, он только-только начинал петь. Сначала между нами были приятельские отношения. Вскоре они переросли в дружбу, несмотря на нашу разницу в темпераментах. Дружба у нас носила несколько своеобразный характер. Потому что, во-первых, мы были людьми разных поколений и разных темпераментов. Он был человеком очень общительным, компанейским, всегда окруженным большим числом поклонников и почитателей. Я – вообще домосед, человек, склонный к одиночеству. Но мы встречались. Не часто, но встречались и очень любовно друг к другу относились. Теперь об этом трудно говорить, потому что сейчас, после его трагической гибели, появилось очень много его «друзей». Некоторые даже за деньги читают лекции о нем. Бывает и такое».

Много раз Б. Окуджаве случится рассказывать об их отношениях, давать оценку творчества Высоцкого. Вот фрагмент одного из подобных интервью:

«…Его работа – не просто сочетание удачных стихов с удачным музыкальным обрамлением, эта работа – очень значительное явление искусства. Неправда, будто его творчество столь просто, что всем и воспринимается абсолютно и с любовью. Он не кумир людей с низким уровнем, им не восторгаются приверженцы эстрадной пошлятины, он раздражает унылых ортодоксов и шокирует ханжей. Он истинный поэт, и его широкое и звонкое призвание есть лучшее оружие в борьбе с возбужденным невежеством, с ложью и с так называемой “массовой культурой”».

Однажды на вопрос «Чувствуете ли вы глубинную связь между вами?» Б. Окуджава ответил: «Мне трудно говорить о связи… Просто я старше. Не было бы меня – он делал бы то же самое. Он независим, у него свой камертон. Но задача одна и та же. Средствами, которые есть в нашем распоряжении, донести свое отношение к миру, выразить себя. Но мы выражаем это по-разному. Высоцкий – громко, я – тихо, камерно. Если во мне – ирония, то в нем – сарказм. В своих песнях он был и персонажем, и сценой, и автором. И большим поэтом: Высоцкий – очень крупное, яркое явление нашей отечественной культуры».

Отношение Окуджавы к Высоцкому было добрым, но и справедливым. На вопрос, принимает ли он упреки в том, что не помог Высоцкому «пробить» его стихи в печать, Окуджава ответил: «Положа руку на сердце, вопрос не так прост, как кажется. Если бы все не упиралось в питье, может быть, у Высоцкого и иначе сложилась судьба. Он уже был известным актером, постепенно отношение к нему менялось. Появились поездки во Францию, Америку. Вроде бы все стало налаживаться. Он и жил бы дольше, если бы не питье… Конечно, не только питье – причина того, что с ним произошло, но и оно тоже…»

И еще в этом же разрезе: «…Он был очень публицистическим поэтом, он был очень серьезным разоблачителем наших несовершенств, он был человеком смелым и принципиальным. И в то же время он был в жизни человеком очень слабым и нежным. И это все вместе накладывало отпечаток на его личность и делало его творчество неповторимым… Этот замечательный человек всю жизнь мечтал увидеть себя опубликованным. Мечтал в Москве выступить хоть раз с афишей. Самое ужасное, что это было одной из капель, которые постепенно привели к трагическому финалу.

Очень много раз его песни, которые куда-то попадали и где-то записывались, потом какими-то второстепенными человечками вычеркивались, с пленок стирались, из книг выбрасывались… И так – одно за другим… Теперь засуетились: издают книжку… и еще издают – какие-то публикации, весьма посредственные, если не сказать хуже. Но венки всегда дешевле, чем любовь…»

Сравнение поэтического мастерства А. Галича и В. Высоцкого, по Б. Окуджаве, оказалось в пользу Галича: «Галич как мастер, умеющий работать со словом, выше, чем Высоцкий. Высоцкий начал складываться как художник только перед смертью. До этого он, откровенно говоря, много писал вещей проходных. У него были интересные мысли, естественные, не книжные чувства выплескивались из него, но в целом как явление литературного ряда часто стихи были довольно уязвимы. Если бы не личность, которая буквально «перла» из него, то вряд ли стал бы он заметен».

Об Окуджаве Высоцкий часто говорил на своих выступлениях и всегда – только доброе: «Мы с Булатом работаем в одном жанре, и обычно в этом случае возникает какое-то соревнование. У нас с ним никаких соревнований нет. Я пишу очень разные песни, почти все они написаны от первого лица. Булат это делает реже, но я не хочу сравнивать, скажу только, что я отношусь к нему с большим уважением, просто я его люблю: и стихи его, и как он это делает, и вообще как личность – это само собой. Он мой духовный отец и в этом смысле остается для меня самым светлым…»

Г. Полока: «Для Окуджавы песни являются одной из сторон его творчества, и, может быть, не самой главной. У него ведь есть и чистые стихи, и замечательные романы. Поэтому исполнение песен Булатом обаятельно тем, что оно непрофессионально. Можно сказать так: стихи – высочайшего уровня, а пение – любительское. У Окуджавы главное – это стихи, а не исполнение. А у Высоцкого каждый компонент – на самом высоком уровне… И стихи, и пение, и даже мимика. И в этом смысле Володя – явление уникальное».

Для всенародной любви страна безошибочно выбрала Высоцкого: легко меняющий абсолютно достоверные маски своих героев, но всегда отчаянно искренний, заряжающий энергией, он был по-настоящему народен. В отношении к Высоцкому у интеллигенции всегда ощущалась раздвоенность и неопределенность. Умеренный, негромкий, уютный, умный, не замеченный во всенародной славе романтический идеалист Окуджава был удобнее для интеллигенции.

На спектакле «Владимир Высоцкий», когда шла запись песни Окуджавы «О Володе Высоцком», зрители вставали. Проникновенные слова и исполнение заставляли слушать его пение стоя.

Их похоронили на одном кладбище. Им обоим установлены памятники в Москве.

В 2000 году издательство «Урал LTD» выпустило книгу «100 поэтов XIX – ХХ веков». В книге представлены краткие биографии самых выдающихся поэтов двух последних веков, и среди них Б. Окуджава и В. Высоцкий.

Естественно, что попытка ограничить мировую поэзию ста поэтами весьма сомнительна и субъективна. Выбор определяется личной предвзятостью, кругозором и пристрастиями автора-составителя. Но все же…