Трагедия 22 июня. Блицкриг или измена? Правда Сталина - Арсен Мартиросян

В финале же этой бесконечной череды отнюдь не случайных совпадений, когда уже и гитлерюгам-то был передан окончательный вариант плана военного поражения СССР, оказавшись на лубянских нарах, «стратег», не моргнув глазом, еще и письменно добавил, заявив, что-де Прибалтийское направление для Гитлера второстепенное, а Белорусское — так и вовсе фантастическое, ибо фантастика, что «душка» Адольф захочет уничтожить СССР походом на Москву! Т. е., даже находясь на Лубянке и отчетливо осознавая неминуемость скорого и заслуженного расстрела, — ведь так же, как и сгоравший от нетерпения устроить-таки военный переворот Троцкий, Тухачевский, не дожидаясь войны, назначил его на 12 мая 1937 г. под видом учений[600], — «стратег все равно все делал вопреки коренным интересам государства, которое его вскормило и вывело, что называется, в люди!

И вот надо же было такому случиться, что как только во главе Генерального штаба РККА оказался Жуков, а всей подготовкой к отпору врагу в финале предвоенной подготовки стал заправлять уже дуэт Тимошенко — Жуков, так фактически сразу же практически все мероприятия по подготовке к отражению агрессии в буквальном смысле слова полностью трансформировались в реализацию положений концепции пограничных сражений Тухачевского, да еще и при стопроцентном совпадении выбора направления главного удара вермахта с тем, что написал Тухачевский в своем «Плане поражения», и к тому же при не менее поразительном совпадении многих других деталей из «Плана поражения» с реальными действиями дуэта накануне войны, не говоря уже о прямой подмене и основополагающего принципа обороны, и, тем более, сути замысла официально действовавшего плана отражения агрессии.

В итоге грянула исторически беспрецедентная трагедия, боль от которой не проходят я поныне!

А спустя десятилетии после войны выясняется, что, оказывается, было два «гениальных алана» — от 11 марта и, особенно, от 15 мая 1941 г., которые на удивленье под копирку повторяли в логику, и положения концепции пограничных сражений Тухачевского, и «Плана поражения» (особенно в вопросе выбора направления главного удара вермахта) и еще многое другое из «творческого наследии жертвы» сталинизма.

И хотя ни один из этих планов никогда не докладывался Сталину и даже не покидал стен Генштаба, тем не менее, как всегда, виноват один только Сталин?!

Почему все должно было случиться именно так? Почему все, что изложено на страницах этой книги, должно было (и должно ли было) столь предельно концентрированно сфокусироваться в кровавой трагедии 22 июня 1941 г.? Когда произошел момент истины, то есть когда дуэт Тимошенко — Жуков стал негласно выхолащивать и основополагающий принцип обороны, и суть замысла официального плана отражения агрессии?

Что в конце-то концов все это вместе взятое озиачеет?!

Итак, что же все-таки означает все вышеизложенное?!

Одним из первых ознакомившийся с содержанием мемуаров Жукова ближайший соратник Сталина Вячеслав Михайлович Молотов, как уже отмечалось, заметил, что «Жуков снимает с себя ответственность за начало войны, но это наивно. И не только снимает, он путается»! А потом, имея в виду прежде всего байку Жукова о том, что-де Сталин «назначил» украинское направление главным для вермахта, добавил, что этого не было и потому «тем более на Жукова надо осторожно ссылаться…»

Правильно, как не быть более осторожным при ссылках на Жукова, если он путается? А попутно запутывает и других, но при этом пытается снять с себя ответственность за такое трагическое начало войны, за тот «безграмотный сценарий» вступления в нее, который он на пару с Тимошенко незаконно протащил в жизнь ценой таких немыслимо гигантских потерь!

Да и как ему было не путаться, коли он прекрасно осознавал, — во всяком случае в момент «написания» мемуаров точно осознавал, иначе не «петлял» бы как заяц, — что трагедия 22 июня 1941 г. грянула в точном соответствии с положениями концепции пограничных сражений Тухачевского, в точном соответствии с планом поражения, который разработали Тухачевский и К° (особенно в части, касающейся определения направления главного удара вермахта) и при полной подмене основополагающего принципа обороны, указанного в официально действовавшем плане отражения агрессии, т. е. «Соображениях…» от 18 сентября 1940 г., а также и самого замысла этого плана!

…Один малейший штрих, и вам сразу станет понятно, как он «путался» — сознательно ведь путался…

Концепция Тухачевского называлась «концепция пограничных сражений» — именно под этим названием она фигурирует в его трудах.

Что сделал Жуков? А попросту взял и изменил название, и, посыпая голову со страниц своих мемуаров якобы пеплом покаяния, использовал термин «приграничные сражения»!

Вроде бы мелочь. Казалось бы, кому какая разница — пограничные ли или же приграничные сражения?!

Жуков «писал» свои мемуары (писал — потому что за него писали) в середине — во второй половины 60-х годов прошлого столетия. А в СССР, еще в 1964 г., т. е. на излете хрущевской «оттепели», были изданы труды Тухачевского, которые, естественно, разошлись в первую очередь среди военных. Не менее естественно, что были они и у Жукова, и у тех, кто за него писал мемуары.

Вот именно тогда-то, судя по всему, ему и подсказали, что лучше сменить термины — вроде бы и мелочь незаметная, даже для военных (в середине 60-х гг. действительно оперировали термином «приграничные сражения»), а все ж — подальше от «трудов» Тухачевского… А то, не ровен час, и ассоциации могут возникнуть!

А они и не могли не возникнуть, едва только стали пошире приоткрывать архивы — все, что есть в открытых для историков архивах и источниках, широко использовано на страницах этой книги. На то, что он сознательно шел на такие шаги, указывает и следующее: заговорив с середины 60-х гг. прошлого века о своем т. н. «гениальном плане» от 15 мая 1941 г., Жуков ни разу не вышел в этих байках за пределы жанра приватно распространяемых слухов на эту тему. И тактически, и стратегически ход был точно выверен — подсказчики были явно профессионалы в пиаре. Тактически ход был верный потому, что «аромат» и «шарм» приватных бесед с четырежды Героем Советского Союза, маршалом, который принимая Парад Победы, действовал безотказно, как самый настоящий наркотический дурман, напрочь отшибавший даже тень намека на осмысленное восприятие такой байки. Ни в одном случае рассказов об этой байке Жукова нет даже и иллюзорной тени намека хотя бы на профанацию осмысления того, что он говорил. Зато вовсю педалируется то, как Сталин якобы чуть башку не снес Жукову и Тимошенко за «гениальный» план! За что?! За никогда не докладывавшийся ему документ?!