Архив Буресвета. Книга 1. Путь королей - Брендон Сандерсон

Риллир увидел Каладина, сидящего в нише, но уделил ему не больше внимания, чем табурету или полке для вина: заметил, но не придал значения.

Сам Кэл уставился на спутника Риллира. Точнее, спутницу. Лараль, дочь Уистиоу.

Все так изменилось. Прошло очень много времени, но, когда он ее увидел, старые чувства проснулись. Стыд, возбуждение. Она знала, что его родители надеялись на их брак? Юноша едва не растерял­ся. Но нет. Его отец смог посмотреть Рошону в глаза. Он сможет сделать то же самое с ней.

Кэл встал и кивнул ей. Она бросила на него взгляд и слегка покраснела. Следом за ней шла старая дуэнья.

Что случилось с той, прежней Лараль, с девочкой с длинными желто-черными волосами, которая любила забираться на скалы и бегать по полям? Теперь на ней было облегающее желтое шелковое платье — красивое платье взрослой светлоглазой, а волосы, уложенные в аккуратную прическу, были выкрашены в черный, чтобы спрятать светлые пряди. Ее левая рука скромно пряталась под длинным рукавом. Лараль и впрямь выглядела как светлоглазая.

Состояние Уистиоу — то, что от него осталось, — перешло к ней. А когда Рошону передали власть над Подом и подарили особняк вместе с прилегающими землями, великий князь Садеас назначил Лараль приданое в качестве компенсации.

— Ты, — сказал Риллир, кивнув Кэлу. У него был гладкий городской выговор. — Будь любезен, парень, принеси нам ужин. Мы поедим тут, в нише.

— Я не кухонный слуга.

— Ну и что?

Кэл зарделся.

— Если ты ждешь чаевых или чего-то в этом духе просто за то, чтобы принести мне тарелку...

— Я не... я хотел... — Кэл посмотрел на бывшую подругу. — Лараль, скажи ему.

Она отвела взгляд и проговорила:

— Ну хватит, мальчик. Делай что велели. Мы проголодались.

Кэл разинул рот и залился краской по-настоящему.

— Я не... я не собираюсь ничего вам приносить! — наконец выдавил он. — И не принесу, хоть завалите сферами. Я не мальчик на побегушках. Я лекарь.

— А, так ты сын... этого.

— Да, — сказал Кэл с гордостью, которая удивила его самого. — И ты меня не запугаешь, Риллир Рошон. В точности как твой отец не запугает моего.

«Не считая того, что они сейчас о чем-то договариваются...»

— Отец не говорил, что ты такой смешной. — Риллир прислонился к стене. Казалось, он старше Кэла не на два года, а на все десять. — Значит, ты считаешь постыдным принести человеку его еду? Неужели лекари мнят себя настолько выше кухонной прислуги?

— Ну, нет. Просто это не мое Призвание.

— А какое же у тебя Призвание?

— Делать так, чтобы больные выздоравливали.

— Но ведь если я не поем, то заболею? Разве это не твой долг — позаботиться, чтобы я был сыт?

Кэл нахмурился:

— Это... нет, это совсем другое.

— Сдается мне, то же самое.

— Слушай, почему бы тебе самому не принести себе еды?

— Это не мое Призвание.

— Ну так какое же у тебя Призвание? — огрызнулся Кэл, словно швырнув парню обратно его же слова.

— Я наследник градоначальника, — ответил Риллир. — Мой долг — повелевать, заботиться о том, чтобы люди посвящали время плодотворному труду. По этой причине я отдаю приказы бездельни­чающим темноглазым, ибо они должны приносить пользу.

Кэл медлил с ответом, ощущая растущую злость.

— Погляди, как работает его умишко, — сказал Риллир, обращаясь к Лараль. — Точно умирающий костер, который почти догорел и исходит дымом. О, смотри — он даже раскраснелся весь от жара.

— Риллир, хватит. — Лараль взяла его за руку.

Тот посмотрел на нее и закатил глаза:

— Иногда ты такая же провинциальная, как мой отец, дорогая.

Он выпрямился и, напустив на себя смиренный вид, повел ее мимо обеденного уголка в саму кухню.

Кэл рухнул на прежнее место с такой силой, что стул затрещал. Мальчишка-прислужник принес ему еду и оставил на столе, но это лишь напомнило Кэлу о его выходке. Он не стал есть, а просто сидел и смотрел на тарелку, пока в кухне не появился отец. Риллир и Лараль к тому моменту уже ушли.

Лирин подошел к нише и глянул на сына:

— Ты не ел.

Кэл покачал головой.

— Зря. Бесплатно же. Пойдем.

Они в молчании вышли из особняка в ночную тьму. Их поджидала карета, и вскоре Кэл опять сидел лицом к лицу с отцом. Возни­ца вскарабкался на свое место, экипаж заколыхался, и, повинуясь щелчку кнута, лошади тронулись с места.

— Я хочу стать лекарем, — вдруг выпалил Каладин.

Лицо его отца, спрятанное в тени, было непроницаемым. Но в голосе звучало смущение.

— Я знаю, сын.

— Нет. Хочу быть лекарем. Не стану убегать на войну.

Тишина во тьме.

— Ты замыслил... такое?

— Да, — признался Кэл. — Это было ребячество. Но я принял решение и хочу изучать лекарское дело.

— Почему? Что заставило тебя передумать?

— Я должен знать, что у них в голове, — сказал Кэл, кивком указывая на особняк. — Они ученые, умеют плести сети из слов, и мне надо понять, как говорить с ними, как отвечать им. Не хочу сдаваться, как... — Он умолк.

— Как я? — со вздохом уточнил Лирин.

Кэл прикусил губу, но все-таки спросил:

— Сколько сфер ты согласился ему уступить? Для моего обучения в Харбранте что-то осталось?

— Я ничего ему не отдал.

— Но...

— Мы с Рошоном просто обсуждали, спорили о суммах. Я притворился, что вспылил, и ушел.

— Притворился? — растерянно переспросил Кэл.

Отец подался вперед и перешел на шепот, чтобы возница точно ничего не услышал. С учетом того, как карета подпрыгивала и как колеса скрипели по камням, вряд ли этого стоило опасаться.

— Рошон должен подумать, будто я вот-вот сдамся. Сегодня­шняя встреча была для того, чтобы создать иллюзию отчаяния. Мас­ка сильного человека, под которой прячется крушение всех на­дежд, — вот что градоначальник должен был увидеть и подумать, что достал меня. Что я наконец-то отступлю. Он опять меня пригласит, но сначала помаринует несколько месяцев.

— Но ведь ты все равно не сдашься? — шепотом спросил Кэл.

— Нет. Если я ему дам хоть что-то, он просто возжелает остальное. Эти земли уже не такие плодородные, как когда-то, а Рошон — почти банкрот после своих политических неудач. Я все еще не знаю, какой великий лорд сослал его сюда, чтобы мучить нас, но мне хотелось бы ненадолго остаться с этим лордом в темной комнате...