Волки Кальи - Стивен Кинг

Она взяла со стола три или четыре листка, сцепленныхскрепкой. С множеством имен и фамилий. Просмотрела первый листок, перешла ковторому, потом к третьему.

— Дипно! — воскликнула она. — Есть такой. А теперь… сейчаспосмотрю, нет ли второго…

— Это неважно, — остановил ее Каллагэн. Внезапно ему сталоне по себе, словно на той стороне что-то пошло не так. Он глянул через плечо,но увидел только дверь, пещеру и Эдди, сидящего скрестив ноги, с книгой наколенях.

— Кто-то гонится за вами? — с улыбкой спросилапочтмейстерша.

Каллагэн рассмеялся. Смех показался ему деланным, натужным,но почтмейстерша вроде бы ничего не заметила.

— Если я напишу Эрону записку и положу в конверт с маркой,вы передадите ему мое письмо, когда он в следующий раз заглянет на почту? Илимистеру Тауэру, если придет он.

— О, покупать марку нет никакой необходимости, — ответилаженщина. — С радостью передам.

Да, он словно вновь оказался в Калье. Такое же радушие.Внезапно ему очень понравилась эта женщина. Ну, очень понравилась.

Каллагэн прошел к стойке у окна (дверь при этомразвернулась, чтобы вновь оказаться у него за спиной), написал короткуюзаписку, представившись другом человека, который помог Келвину Тауэру решитьвопрос с Джеком Андолини. Посоветовал Дипно и Тауэру оставить автомобиль там,где он стоит, оставить свет в доме, который они сняли, а самим устроитьсягде-нибудь по соседству, в амбаре, сарае, какой-нибудь лачуге. И перебратьсятуда незамедлительно. «Положите записку с указанием, как вас найти, под коврику водительского сидения вашего автомобиля или под нижнюю ступеньку заднегокрыльца. Мы с вами свяжемся». Он надеялся, что все делает правильно. Они необговаривали такие подробности, он не ожидал, что придется обучать Тауэра иДипно азам конспирации. Подписался, как и велел Роланд: «Каллагэн из Эльда». Апотом, пусть тревога и усилилась, добавил еще пару строк: «Этот поход на почтудолжен стать ПОСЛЕДНИМ. Как можно быть такими глупцами?»

Положил записку в конверт, написал на нем: «ЭРОНУ ДИПНО, ДОВОСТРЕБОВАНИЯ». Вернулся к стойке.

— Я с радостью куплю марку.

— В этом нет необходимости, с вас два цента за конверт, и мыв расчете.

Он дал ей пятицентовик, полученный в магазине, получил трицента сдачи и направился к двери. Обычной двери.

— Удачи вам, — крикнула вслед почтмейстерша.

Каллагэн обернулся, чтобы сказать спасибо. Увидел, что дверьв пещере по-прежнему открыта. Кого не увидел, так это Эдди. Эдди из пещерыисчез.

6

Каллагэн повернулся к двери между мирами, как только покинулпочту. Обычно так не получалось, обычно дверь ушла бы ему за спину, но она,похоже, знала, когда он хочет пройти сквозь нее. И в этом случае осталась наместе, когда он поворачивался к ней лицом.

Как только он ступил в пещеру, в уши ударила мелодия колокольцев,блокирую способность мыслить. Из темных глубин закричала мать: «Видишь, Донни,ты ушел и позволил этому милому мальчику покончить с собой! Он навечноостанется в чистилище, и это твоя вина!»

Каллагэн ее не слушал. Он метнулся к выходу из пещеры, зажавпод мышкой номер «Пресс-герольд», купленный в магазине Ист-Стоунэма. Успелзаметить, почему крышка ящика не захлопнулась, оставив его в Ист-Стоунэме, штатМэн, в 1977 году. Из-под крышки торчала толстая книга. Прочитал Каллагэн иназвание: «Четыре коротких романа о Шерлоке Холмсе». А потом выскочил всолнечный свет.

Поначалу увидел только валун на тропе, ведущей к пещере, и сужасом подумал, что мать сказала правду. Потом посмотрел налево. Эдди стоял вдесяти футах, в конце узкой тропы, обрывающейся пропастью. Подол его вытащенныйиз джинсов рубашки трепало о рукоятку большого револьвера Роланда. Обычнорезкое, где-то похожее на лисью мордочку лицо, теперь выглядело одутловатым,напрочь лишенным каких-либо эмоций. Взглядом он напоминал боксера, отправленногов нокаут. Ветер отбросил волосы за уши. Он качнулся вперед… потом рот чутьзатвердел, взгляд стал более осмысленным. Он ухватился за выступ скалы иподался назад.

«Он борется, — подумал Каллагэн. — Я уверен, борется изовсех сил, но проигрывает».

Крик точно отправил бы Эдди в пропасть; об этом Каллагэнапредупреждала интуиция стрелка, наиболее обостренная в момент кризиса. И вместотого, чтобы кричать, он рванул по тропе и ухватился рукой за подол рубашки втот самый момент, когда Эдди вновь качнуло вперед, только на этот раз он убралруку со скального выступа и прикрыл ею глаза, словно говоря: «Прощай, жестокиймир!»

Если бы рубашка порвалась, Эдди Дин, несомненно, выбыл бы избольшой игры ка, но возможно, материя, из которой шили рубашки в Калье БринСтерджис (во всяком случае, сшили ту, что носил Эдди), служила ка. Так илииначе, но рубашка не порвалась, когда Каллагэн потянул подол на себя, со всейего недюжинной, обретенной во время многолетних странствий силой. Не простопотянул — дернул, а потом сжал в объятьях молодого человека, уже после того,как его голова стукнулась о скальный выступ, за который тот совсем недавнодержался рукой. Ресницы Эдди дрогнули, он посмотрел на Каллагэна, как насовершенного незнакомца. Потом что-то пробормотал, вроде: «Онритягутеть».

Каллагэн, держа Эдди за плечи, крепко тряхнул его.

— Что? Я тебя не понимаю! — он и не хотел понимать, но емутребовалось установить контакт, необходимый для того, чтобы вывести Эдди всостояния, в которое его загнал этот жуткий шар, что лежал в ящике. — Я… тебя…не понимаю!

На этот раз ответные слова прозвучали четче.

— Он говорит, я могу долететь до Башни. Ты должен меняотпустить. Я хочу лететь к Башне!

— Ты не можешь летать, Эдди, — уверенности в том, что доЭдди дошел смысл сказанного им, не было, поэтому он наклонился к Эдди,пристально глядя ему в глаза. — Он пытался тебя убить.

— Нет, — начал Эдди, а потом его взгляд стал осмысленным.Его глаза, находящиеся в каком-то дюйме от глаз Каллагэна, широко раскрылись. —Да.

Каллагэн выпрямился, не убирая рук с плеч Эдди.

— Ты оклемался?

— Да, пожалуй. Я держался, отец. Клянусь, держался. То естьколокольцы доставали меня, но в принципе все было хорошо. Я даже взял книгу иначал читать, — он огляделся. — Господи, надеюсь, я не бросил ее в пропасть.Тауэр снимет с меня скальп.

— Нет, не бросил. Ты сунул ее в ящик, и только это нас испасло. Иначе дверь закрылась бы, а ты превратился в клубничный джем на днепропасти, пролетев каких-то семьсот футов.

Эдди посмотрел вниз и побледнел, как мел. Каллагэн потомкорил себя за свою прямоту, потому что мгновением позже Эдди проблевался на егоновые сапоги.