Звездные мошенники - Кейт Лаумер

– Рид… это же наши персиковые деревца, и пеканы, и липы… – запричитала Аннетта.

– Знаю, – коротко ответил Нолан.

Перед тем как лечь спать, они целый час смотрели на огонь.

6

Утро было в разгаре, когда сигнализатор снова запищал. На этот раз гостей было трое. Один из них, по имени Уинстон, которого Нолан уже видел в компании Фрасвелла, нес белое полотенце, закрепленное на ветке дерева – пекана, как определил Нолан. Они прождали четверть часа возле небольшого углубления в скале, откуда он стрелял в первый день. Затем опасливо двинулись дальше.

На выступе скалы сотней футов выше вчерашней позиции Нолана они остановились.

– Нолан! Мы хотим поговорить с вами! – послышался слабый крик.

Он промолчал.

– Директор Фрасвелл поручил нам сказать, что он проявит к вам снисхождение, если вы сдадитесь, – опять прокричал Уинстон.

Нолан выжидал.

– Вы должны спуститься немедленно, – продолжал Уинстон. – Никакого уголовного наказания не последует, если вы пообещаете с этого момента во всем сотрудничать с нами.

Еще одна минута прошла в молчании.

– Нолан, сдавайтесь сейчас же! – снова раздался сердитый крик. – А иначе…

Одиночный выстрел прогремел где-то над головой доктора. Люди внизу тут же развернулись и убежали. Нолан оглянулся. Из-за каменного выступа, закрывающего вход в пещеру, вышла спиной вперед Аннетта, сжимая в руке пистолет. Она обернулась и помахала Нолану, он вскарабкался по камням к жене.

– На западной тропе, – негодующе сказала она. – Это ж надо… пока одни разговаривали с тобой…

– Ничего страшного, – мягко ответил Нолан. – Они просто обследовали местность.

– Я боюсь, Рид. Сколько еще это будет продолжаться?

– Нам хватит еды примерно на месяц. А потом мы с Тимом, может быть, опять устроим набег на кладовые.

Судя по выражению лица, Аннетту не успокоили его слова, но больше она об этом не заговаривала.

7

За следующие пять дней, пока Нолан наблюдал, как медленно чахнут и увядают оставшиеся без полива поля, снизу ни разу не попытались снова начать переговоры. На шестое утро из дома вышли четыре человека и неторопливо двинулись в гору по восточной тропе. В одном из них Нолан узнал Фрасвелла. Замыкающий колонну держал в руках что-то вроде транспаранта. На первом привале он развернул надпись в сторону пещеры, однако Нолан не сумел издалека прочитать ее.

– Следите за пищалкой, – велел он Аннетте и Тиму. – Не думаю, что это какая-то уловка, но они могли вчера вечером послать кого-нибудь на другую тропу, когда совсем стемнело.

Он спустился к своему наблюдательному пункту. Красное лицо директора Фрасвелла было хорошо видно с расстояния в полмили, даже при небольшом увеличении. Теперь доктор разобрал, что написано на плакате: «НОЛАН, НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ».

– Фрасвелл! – крикнул он. – Чего вы хотите?

Толстяк оглядел скалы наверху, пытаясь отыскать Нолана.

– Покажитесь! – прокричал он в ответ. – Я не могу вести переговоры с бесплотным голосом!

– Тогда не стану вас задерживать.

– Нолан, как региональный директор СЗПЧ я призываю вас спуститься вниз и прекратить враждебные действия!

– Моя семья просто решила взять долго откладываемый отпуск.

– Вы стреляли в моих людей!

– Если бы я стрелял в них, то непременно попал бы. У меня два диплома «Отличный снайпер». Можете проверить, если желаете.

– Послушайте, Нолан… вы умышленно скрываете информацию, необходимую для успеха нашей миссии!

– Думаю, вы немного запутались, мистер Фрасвелл. Я никак не связан с вашей миссией. Я плачу по своим счетам…

– Меня это не интересует! Ваш долг – оказать помощь людям…

– Мистер Фрасвелл, я предлагаю вам и вашим подчиненным собрать вещички и отправиться на какой-нибудь другой клочок земли. Вот тогда я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам обустроиться.

– Вы собираетесь торговаться, когда речь идет о благополучии тысяч людей, включая женщин и детей?

– Не совсем так. По моим подсчетам, в вашем отряде примерно пятьдесят человек.

– Переселенцы прибудут не поздней чем через две недели! Если вы не перестанете вести себя как собака на сене, не думая об этих несчастных, беспомощных людях, я снимаю с себя всякую ответственность за результат!

– И опять вы не правы, мистер Фрасвелл! Это целиком и полностью ваша ответственность. Мне просто интересно, на что вы рассчитывали, когда съели все посевное зерно и опустошили мои запасы на крайний случай? Отправиться дальше и ограбить кого-то еще? А что случится, когда не останется ни одного человека, которого можно ограбить?

– Я не занимаюсь предсказаниями, Нолан! Меня интересует только успешное завершение операции!

– Думаю, к тому моменту, когда закончатся все сладости, вы уже уйдете на покой. Между тем, если вам надоело таскать воду ведрами и есть сухой паек, вы в любой момент вольны уйти отсюда. Скажите вашему начальству, что так у них ничего не получится, и, может быть, в следующий раз они сами снабдят вас всем необходимым.

– У нас нет электричества! Нет воды! Мои люди не могут завести тракторы! Урожай погибает! Я призываю вас просто спуститься и прекратить саботаж!

– Единственный саботаж, который я здесь вижу, – это то, что ваши люди сделали с моими садами и лужайками. Не говоря уже о пруде с рыбой.

Минуты две люди внизу совещались.

– Послушайте, Нолан! – В голосе Фрасвелла поневоле проступили примирительные нотки. – Я допускаю, что с чисто практической точки зрения вы, можно сказать, имеете право на некоторую компенсацию. Хорошо. Хоть это и означает, что мне придется отнимать хлеб у невинных младенцев, я гарантирую вам выплату по одному кредиту за акр – разумеется, только пахотной земли. После того как мы проведем межевание.

– Пять лет назад я заплатил по полтора кредита за акр невозделанной земли и заплатил за все, включая горы и пустыню, – весь остров. Боюсь, ваше предложение меня не устраивает.

– Вы… вы эксплуататор, Нолан! Думаете, что вам можно издеваться над простыми людьми, но это мы еще посмотрим! Они восстанут в праведном гневе и уничтожат вас!

– Ели они восстанут прямо сейчас и возьмутся за соседний остров, то к весеннему севу у них будет готов участок расчищенной земли размером в четверть секции[14].

– Вы обрекаете этих добрых людей на нечеловеческие лишения – и все из-за своей жадности! Вы отказываете им в куске хлеба! Вы…

– Я знаю этих добрых людей, мистер Фрасвелл. Я пытался нанять кого-нибудь из них, когда еще только поднимал здесь целину. Они посмеялись надо мной. Они не способны к обучению, не способны к труду. Им все и всегда доставалось бесплатно. А теперь их собралось слишком много вокруг кормушки. Так что, мистер Фрасвелл, не пытайтесь все свалить с больной головы на здоровую. Может показаться, что они хотят работать, но на самом деле они хотят только есть. Между прочим, какой у вас годовой оклад?