Сердце феникса. Сквозь огонь - Елена Белова

Ах, вот откуда дым и копоть на лице Анжелики. Да и Лоры тоже. Но сейчас-то укрыта? Да… Значит, уже не горю.

– А нам пришлось удерживать кучу желающих вас потушить, глава клана. Представляете, водой. Жаль, что вы не видели этого зрелища! Ну и, конечно, самое интересное – снятие «вызова», когда снимающие поголовно кашляют, вытирают слезящиеся глаза и стараются не смотреть на… словом, не смотреть. Незабываемо!

Лина нахмурилась.

– Это нервы, – поспешила вмешаться все понимающая телепатка. – Девочка очень перенервничала. И не только она…

Лора выглянула в коридор и проговорила что-то вроде: «Все нормально, брысь отсюда». Послышался невнятный вопль, тут же перешедший в кашель, и несколько пар ног во всю прыть рванули по коридору, – видимо, разносить новости.

А мы пока займемся ревизией своего состояния. Слабость – это понятно. Боль в груди – тоже ясно. Феникс… тихий, но живой, просто приторможенный – слишком много потратил на восстановление хозяйки.

Словом, терпимо. Встать встану, только не в ближайшие полчаса».

Лина шевельнула губами. Снова хотелось пить, но еще больше хотелось, чтобы своенравная подруга взяла себя в руки и рассказала про засаду, зонд и все остальное. Времени же нет совсем!

А подружка молчит, и с ней что-то не так. Минутку… А что это?

– А почему на тебе моя одежда?

Вопрос был глупый. Просто идиотский. Совсем вы распустились, глава клана. Мама была бы в бешенстве. Лора спрятала улыбку, а Анжелика… Судя по взгляду, она тоже не сочла вопрос достаточно умным. Или подходящим для главы клана. В широко раскрытых глазах просто светился ехидный отклик: «Это все, что тебя волнует?»

– Прошу прощения у госпожи Приближенной, что взяла ее одежду. Моя, видите ли, сгорела, когда я пыталась…

– Вас водой облить? – поинтересовалась Лора. – Лика, может быть, стоит немного помолчать, успокоиться, а потом нападать на ту, кого ты спасла? Лина, твоя подруга, хоть сейчас и срывается на язвительность, действительно спасла тебя. Принесла сюда и вылечила как-то по-своему – наложением рук. А то мы просто не знали, что делать, – к тебе даже подойти ближе чем на метр было невозможно, а уж лечить…

– Наложение рук, – повторила Лина. – Ясно. Поделилась со мной энергией?

– Поделилась? – Младшая феникс как-то криво усмехнулась. – Я на тебя весь резерв грохнула. До искорки. Теперь даже ножи вызвать не могу. Так странно…

Странно? Лина совсем по-другому посмотрела на застывшую у стены фигурку. Напугана. Растеряна и напугана. Да уж, жуткое состояние собственной слабости и беспомощности. Потому и язвит. Все мы такие, фениксы, когда страшно. Страх под замок, колючки навыпуск.

– Анжелика… – Надо было заставить ее взять эмоции под контроль. Надо, чтоб она внятно и четко изложила, что там случилось с этим неудачным (или слишком удачным) покушением. Надо было, в конце концов, отправить ее с оповещением по клану. Сообщить про готовность к побегу в любой момент. Кажется, все прошло не совсем так, как надо, и опасность все еще сохраняется. Надо было… Да когда она поступала как надо? А подруга… Странно было видеть дерзкую и самоуверенную Анжелику в таком состоянии. Она была похожа на растерянного ребенка, который искренне не понимал, что случилось. – Спасибо. Я рада, что ты… «ошивалась рядом».

– Я просто не люблю лишней работы, – буркнула девчонка. – А Хранительница тут же спихнула бы освободившуюся должность на мои плечи.

Сил прибавилось как-то незаметно, но ощутимо. Их хватило протянуть руку и взять кружку с водой. И подмигнуть Анжелике:

– Лентяйка…

– Еще какая! – Анжелика нерешительно улыбнулась дрогнувшими губами – почти жалобно. – А мой Феникс до сих пор молчит – словно в коме…

– Детка, – встревожилась возвратившаяся телепатка, – что ты?

Теплая рука потянулась погладить по волосам, успокоить… и феникс не выдержала: по-девчоночьи всхлипнула и быстро растерла по щекам брызнувшие слезы.

– Я просто… Я теперь даже перенестись не могу… А ведь меня Ян на бал пригласил.

Ну вот как тут удержишься? Несмотря на саднящую боль в груди, несмотря на сорванные планы, несмотря на полную неизвестность впереди, сквозь одуряющую слабость и тревогу Лина ощутила, как пробивается смех. Преисподняя! Свидание! Может ли что-нибудь (ну хоть что-нибудь?) выбить из головы девушки мысль о свиданиях?

Мир Земля

Есть ли на свете более дурацкое зрелище, чем публика числом около тысячи персон, рассевшаяся по берегу озера и сосредоточенно-озадаченно осматривающая это самое озеро?

Абсолютно пустая гладь воды – ни лодки, ни фонтана, ни гейзера. Только еле заметные ленты тянутся по темной, подернутой легкой рябью поверхности, на которой играют блики. Лично Марианна засекла две ленточки, убегающие куда-то вперед, к закатному солнцу. Зачем и почему – гостям не объясняли. Разнаряженная публика таращилась то на озеро, то на трибуны с пока пустой ложей Повелителя мира, то на украшения соседей, то на застывшую на берегу фигуру декоратора – и тихие шепотки потихоньку становились все громче и злораднее.

– Стоит, как будто его василиск зачаровал…

– А лицо, господа! Вы видите его лицо? Переживает.

– И недаром. Если он опять разочарует Его Величество, то на карьере можно ставить крест.

– Не только на карьере. Слыхали про его милую семейку? Они до сих пор живо интересуются своим сыночком. Что ни говори, а из рода так просто не выпустят.

– Так ему и надо. Выскочка и живет не по понятиям.

– Заигрался Ян, заигрался.

– Ну вы посмотрите, какая наглость. Заставлять нас сидеть и смотреть на пустое озеро! Какого ангела?

– Предлагаю пока любоваться на его нервную мордашку и представлять, что с ним сделает Его Величество.

– Кстати насчет мордашки. Где этот его?.. Из-за которого наш тихоня ввязался в дуэль?

– Да, интересно посмотреть.

– И не только посмотреть…

Шепотки становились все громче, и наверняка кое-что доносилось до демона-декоратора. Но тот невозмутимо стоял у края воды и даже бровью не шевельнул. Пожалуй, он стоит Анжеликиного внимания. Черт побери, но куда девалась сама Анжелика? Лина ведь велела обеим торчать на празднике во избежание подозрений!

По разукрашенным трибунам вдруг покатился общий вздох. И все разом обернулись к центральной ложе. Там, очень темный на фоне золотисто-зеленой ткани занавесей, появился широкоплечий человек в черной рубашке. Он подал руку молоденькой девушке в переливчатом серебристом платье – принцессе Зое и, махнув рукой подданным, опустился на приготовленный трон.

Повелитель прибыл.

– А здесь совсем пусто-о, – капризно протянула Зойка, удивленно рассматривая обстановку. – Дим, он что, ничего не приготовил?