Вёшенское восстание - Андрей Венков

У донского командования оставался последний резерв – 1-я Донская дивизия, стоявшая гарнизонами в Ростове, Таганроге и Новочеркасске. 14 (27) февраля дивизию стали грузить в эшелоны, чтобы отправить на Донец. 18 февраля (3 марта) 1-я бригада дивизии («Донская гвардия») без дивизиона Атаманского полка прибыла в хутор Грушенский, где размещался штаб командующего хоперскими войсками Савватеева.

Хоперские полки были деморализованы, боеспособность сохранил один Бузулукский полк. Кроме того, удалось мобилизовать стариков местных станиц – Морозовской, Ермаковской и Усть-Белокалитвенской – и свести в отряд полковника Овчинникова. Однако с приходом 1-й бригады 1-й Донской дивизии, то есть донской гвардии, командующий здесь войсками Савватеев решил атаковать красных.

На рассвете 19 февраля (4 марта) пешие сотни гвардейской бригады от хутора Грушенского повели наступление на Семимаячный, а конные от хутора Дубового на Ясиноватый. Правый фланг бригады был прикрыт отрядом Овчинникова.

Семимаячный был взят с ходу, затем гвардейские казаки (пешие сотни) под огнем, неся потери, преследовали красных до станицы Екатерининской, где передали преследование отряду Овчинникова.

Конные сотни бригады вышли к хутору Мечетному и южнее его столкнулись со 199-м стрелковым полком мироновцев.

Может быть случайно, а может быть по аналогии с событиями февраля 1918 г. (тогда большевики, наступая на Новочеркасск, первыми двинули вперед красных казаков Голубова), но в последний рывок через Донец пошли красные казаки и иногородние мироновской дивизии.

Под хутором Мечетным 1500 красных были атакованы лавой в 200 всадников. Согласно донесению полковника Фарафонова, было взято 3 орудия, 7 пулеметов, 150 снарядов, 130 винтовок, 38 пленных, много имущества. На поле боя осталось около 400 трупов и много несобранного оружия. Казаки потеряли 2 офицеров и 2 казаков убитыми, 13 казаков и 13 лошадей ранеными.

Занятый красными плацдарм был ими очищен.

«Выдвинутая на фронт молодая гвардия, и главным образом казаки ближайших станиц, 19 февраля (4 марта) дают первый отпор противнику», – констатировал донской историк[55].

Наступательный порыв красных заметно угас. Командующий Ударной группой Ф.К. Миронов переводился за Западный фронт и 21 февраля (6 марта) прощался с дивизией в слободе Карпово-Обрывской.

22 февраля (7 марта) Богаевский тем не менее заявил: «Сегодня положение, быть может, еще тяжелее, чем было вчера». Неожиданный мороз сковал Дон и Донец. Реки не могли служить препятствием. Герой Дона – генерал Гусельщиков – был контужен. Надежда оставалась на гвардию.

22 февраля (7 марта) 1-я Донская дивизия, пополненная дивизионом атаманцев, 3-м Калмыцким полком, Донским учебным полком и четырьмя батареями (1, 2, 6-й гвардейской и 27-й), повела наступление на Усть-Быстрянскую, занятую 16-й стрелковой дивизией красных. Красные контратаковали и даже сбили Учебный полк. Бой закончился вничью, но ночью красные ушли за Донец.

В тот же день, 22 февраля (7 марта), сменивший Миронова начдив Голиков отдал приказ о новой переправе через Донец.

Чуть западнее, у станицы Каменской, Донец пыталась форсировать 12-я стрелковая дивизия красных. 21 февраля (6 марта) вечером красные по льду перешли Донец и заняли хутор Рыгин и Каменскую, но утром 300–350 семилетовских партизан подошли от разъезда Северо-Донецкого, ворвались в Каменскую и в бою со 101-м советским полком отбили мост через Донец.

Подхлестывая рвущихся через Донец красноармейцев, штаб Южного фронта 23 февраля (8 марта) отдал приказ 8-й армии овладеть районом Лихая – Зверево и не позже 12 марта выйти на линию Таловый – станция Провалье – станция Черевково – Малый и Большой Федоровские, то есть развернуть фронт против Александро-Грушевска. 9-я армия должна была пристроиться к 8-й с востока от хутора Садки до устья Донца[56].

Но организованной общей переправы у красных не получилось. 24–25 февраля (9—10 марта) очередные попытки взять Каменскую и Гундоровскую были отбиты.

На участке 9-й советской армии красным повезло больше. 24 февраля (9 марта) с 7 утра они повели наступление через Усть-Белокалитвенскую переправу, через железнодорожный мост ниже по течению Донца и через хутор Какичев (последняя колонна через Какичев направлялась на станицу Екатерининскую). Противостоявший им Гундоровский полк опирался на хутор Бугураев. Там, возле Бугураева, 23 февраля (8 марта) сошел с рельсов белый бронепоезд «Иван Кольцо». Красные пытались его захватить, гундоровцы – отстоять. «Партизаны полковника Корнилова, юные мальчики в количестве полтораста человек, присланные на помощь, потеряв около сорока человек убитыми, разбежались», – вспоминал Фолометов[57]. Гундоровцы, дравшиеся под командованием В.Н. Усачева, отбивая атаки красных, потеряли в этот день 170 казаков и 17 офицеров. Под Фолометовым было убито три лошади. К концу дня гундоровцы отступили, оставив тела погибших на поле боя. Красные тоже ушли за Донец.

Однако после ряда боев 25 февраля (10 марта) 250 матросов 202-го полка 23-й стрелковой дивизии под командованием В. Грота форсировали Донец около Усть-Белокалитвенской станицы, сбили два обескровленных полка – Гундоровский и Луганский, – захватили 4 пулемета и заняли хутор Мечетный.

В разгар боев, 24 февраля (9 марта), донское командование обратилось к «добровольческому»: «Части Донской армии, особенно Северного фронта, вследствие огромной убыли убитыми, ранеными и больными, ослаблены до крайности. Малейший нажим со стороны противника даже небольшим кулачком на фронте от ст. Усть-Быстрянской до ст. Калитвенской может привести к созданию такого положения, которое вынудит нас отдать приказ об отходе к югу от р. Донец и бросить Зверевский узел, дабы уберечь войска Западного фронта. Резерва, которым можно было бы парировать удар противника на участке Северного фронта, нет. Кризис может назреть настолько быстро, что всякое сношение с Вами окажется запоздалым. Ввиду изложенного и по приказанию командарма, прошу с доклада главнокомандующему уведомить срочно, разрешает ли главнокомандующий в случае крайности использовать для боя его резерв, сосредоточенный ныне в окрестностях и к северу от Новочеркасска. № 1225/к. Кельчевский»[58].

Резерв, собираемый Деникиным, был значителен. 18–21 февраля (3–6 марта) из района Дебальцево в район Шахтная – Александро-Грушевск «в резерв главнокомандующего» была переброшена Кавказская дивизия. 21 февраля (6 марта) было приказано разместить в районе Персиановки 1-ю и 2-ю бригады 1-й Кубанской дивизии (2-й и 3-й Сводно-Кубанские полки, 2-й Уманский полк и 2-й Запорожский полк) и 1-я и 4-я Кубанские батареи. В районе Кривянской разместили 3-ю бригаду 1-й Кубанской дивизии (2-й Лабинский и 2-й Черноморский полки) с артиллерией. В самом Новочеркасске стали штаб корпуса, Гвардейский дивизион и гаубичная батарея 1-й Кубанской дивизии. В Персиановке разместился авиационный отряд в 8 аэропланов.