Си Цзиньпин – вождь Китая - Юрий Вадимович Тавровский

Гонконгская «цветная революция»

Торговая война и пандемия стали самыми масштабными из тех препятствий, которые после XIX съезда КПК возникли на пути к «Китайской мечте». Однако стоит выделить еще и события в Гонконге, быстро ставшие одним из фронтов антикитайской холодной войны. События начались еще в мае 2019 года, но особенно массовый и агрессивный характер приняли 1 июля, в очередную годовщину возвращения города под контроль КНР. В тот день накопившееся недовольство жителей Специального административного района Сянган (так в КНР официально именуется Гонконг) вышло наружу в виде демонстраций с участием сотен тысяч человек.

Недовольство было серьезнее, чем сам повод для выхода на улицы. Им стало решение местных властей принять закон о выдаче преступников в другие юрисдикции. Молодого убийцу потребовали выдать власти Тайваня, с которым у Гонконга не было соглашения о выдаче преступников. Но жителей Гонконга напугали слухи о последующих выдачах еще и в Китай, причем не только уголовников.

Однако гораздо более глубоким было недовольство проблемами, накопившимися после восстановления в 1997 году суверенитета КНР над бывшей колонией Великобритании. Из КНР стали приезжать разбогатевшие за время «реформ и открытости» соотечественники. Скупка недвижимости привела к росту цен на жилье. Студенты с «материка» создали конкуренцию в местных университетах. Гонконгцев, считавших себя чуть ли не особым народом, коробили грубоватые манеры «понаехавших», их странно звучавшие диалекты и, главное, нежелание признавать превосходство коренных жителей, «китайцев первого сорта».

1 июля 2019 года отмечалась очередная годовщина подъема над Гонконгом красного флага КНР. Обычные гуляния переросли в массовую демонстрацию недовольства. Неожиданно из оппозиционно, но мирно настроенных колонн отделилась группа молодчиков в масках и черных футболках. Они ворвались в пустовавшее по случаю праздника здание Законодательного собрания и устроили там погром. Захваты административных зданий, университетских кэмпусов, разгромы станций метро продолжались по выходным и в следующие недели, месяцы. Дело дошло даже до оккупации терминалов крупнейшего в Тихоокеанском бассейне международного аэропорта Гонконга и вынужденной приостановки его деятельности. Случаи вандализма стали перерастать в акты терроризма. Шла охота за приехавшими из КНР соотечественниками, били людей, которые не говорили на местном диалекте.

Местные власти и правительство Китая реагировали на беспорядки сравнительно вяло. Полиция сдерживала демонстрантов, вела точечные аресты, не применяла оружие даже в случаях нападений с использованием «коктейлей Молотова». Пекин подтянул к административным границам подразделения Вооруженной полиции (аналог Росгвардии), провел учения расквартированного в городе небольшого гарнизона НОАК. Силу продемонстрировали, но не применили. Патовая ситуация продолжалась несколько месяцев.

Напряженность сохранялась не в последнюю очередь благодаря откровенной поддержке Запада. Лидеры демонстрантов не только получали инструкции от специалистов по «цветным революциям» в иностранных консульствах. Они даже ездили в Вашингтон, где в кабинетах Госдепа и Конгресса обсуждали планы отсоединения Гонконга от Китая. 17 ноября 2019 года президент Трамп подписал «Закон о защите демократии и гражданских прав в Гонконге», аналог антироссийского «Закона Магницкого». Скрытая поддержка США и Англии способствовала победе оппозиционеров на муниципальных выборах.

«Стратегическое терпение» Пекина объяснялось несколькими причинами. Роль Гонконга как финансового центра мирового значения, транспортного и торгового «стыковочного узла» за последние годы уменьшилась, но далеко не исчерпалась. Выросший прямо на границе с Гонконгом современный мегаполис Шэньчжэнь тоже располагает портами и международным аэропортом, современными центрами международной торговли и богатейшими банками. Там действует фондовая биржа, соизмеримая по оборотам с Гонконгской. Но все эти учреждения действуют по китайским законам, к которым на Западе сохраняется недоверие. Все еще живущий по английским законам Гонконг рассматривается как «азиатский Лондон», как оазис привычного правосудия и стабильности.

Нежелание резать «курицу, несущую золотые яйца» было только одной из причин сдержанности Пекина. Другая же заключалась в стремлении выполнять обещания, данные самим «архитектором реформ» Дэн Сяопином. Во время переговоров с Маргарет Тэтчер в 1984 году он твердо обещал не менять законы и порядки в Гонконге 50 лет. Отсчет начался 1 июля 1997 года, когда был спущен британский флаг.

Американцы на императорском троне в Запретном городе, захваченном войсками 11 стран, которые подавили восстание «боксеров». 1900 год. Фото из Национального музея в Пекине

Думаю, была еще одна, возможно, самая главная причина. Тот же Дэн Сяопин для объяснения весьма необычного существования в составе социалистической страны территории с законами капиталистического государства сформулировал концепцию «Одна страна – две системы». Верность этой политике крайне важна для Пекина, с учетом перспективы воссоединения с еще одной высокоразвитой и своеобразной китайской территорией – Тайванем. Пекин твердо обещает 23-миллионному населению острова сохранить порядки и образ жизни, сложившиеся за десятилетия автономного существования. Неудивительно, что на Тайване с особым вниманием следили за всеми перипетиями волнений в Гонконге, активно комментировали как действия, так и бездействия китайских властей. Весной 2020 года в центре внимания «особых территорий Китая» оказался «Закон о национальной безопасности Гонконга».

В конце мая 2020 года в Пекине состоялась 3-я сессия Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) 13-го созыва. Сессии созываемого раз в году парламента Китая рассматривают и утверждают отчеты правительства за минувший год, планы на предстоящий период, обсуждают и принимают новые законы. Довольно неожиданно в повестке дня появился пункт о подготовке «Закона о национальной безопасности Гонконга».

Одной из причин «стратегического терпения» властей КНР во время беспорядков как раз и было отсутствие законодательной базы для наведения порядка в «специальном автономном районе Сянган». Принятие местного закона о защите безопасности было предусмотрено еще китайско-английским соглашением о передаче Гонконга КНР в 1984 году. Текст был подготовлен к 2003 году, но власти столкнулись с протестами, и закон не был принят. Создавшийся законодательный вакуум как раз и был использован организаторами беспорядков.

Неудивительно, что депутаты ВСНП практически единогласно постановили в кратчайшие сроки подготовить закон. При этом руководители Китая подчеркивали, что законодательство не будет направлено на свертывание политики «Одна страна – две системы», на ущемление «Основного закона Гонконга», его мини-конституции. Не будут ущемлены права жителей, а ограничения коснутся только любителей хулиганства и более серьезной публики – подстрекателей отделения от КНР, организаторов актов саботажа и терроризма.

Более того, порядок и стабильность позволят вернуть Гонконгу репутацию «тихой гавани», столь необходимую для финансовых операций, которыми он славится. «Кони будут бегать быстрее, а танцевальные вечеринки станут веселее» – так во время встречи с депутатами пошутил ответственный за дела Гонконга и Макао Ся Баолун. Он перефразировал слова Дэн Сяопина, сказанные накануне передачи Гонконга под юрисдикцию КНР в 1987 году: «Скачки на ипподроме будут продолжаться, танцы не прекратятся».

Однако сообщение о готовящемся новом законе вызвало очередную вспышку насилия. На улицы снова