Сердце убийцы - Челси Кейн

— Джен, это очень интересное предположение. — Он пожал ей руку. — Спасибо тебе!

— Значит, все-таки велосипед сломался! — воскликнула Клэр, когда детективы вернулись в машину. Совсем стемнело. Окна масляно лоснились от дождя. — Некоторое время она пытается починить его, потом отчаивается и отправляется домой пешком. К ней подкатывает добрый дядя на машине, предлагает подвезти или починить велосипед и похищает ее!

— Тогда получается, что злоумышленник не планировал этого преступления, ему лишь предоставилась удобная возможность, — заметил Генри с водительского сиденья служебного «форда краун-виктория» без внешних полицейских обозначений. Он всей душой ненавидел «краун-викторию», но ему почему-то доставалась именно эта марка. — То есть ты думаешь, что он колесит наугад по округе и высматривает подходящую жертву — школьницу старших классов, обладающую нужными ему чертами? И ею на этот раз совершенно случайно оказалась Кристи?

— Это он вывел из строя велосипед, — негромко произнес Арчи с заднего сиденья. В рассеянности он достал из кармана латунный пенальчик и теперь поигрывал им, держа между большим и указательным пальцами.

— Точно, это он сломал велосипед! — согласился Генри, убежденно кивая. — И значит, заранее выбрал ее в качестве жертвы. Похититель знал, что у девушки есть велосипед. Знал, как он выглядит. Наверняка знал, что велосипед дерьмовый и Кристи, как обычно, поволочет его домой. Просто следил за ней!

— Следующий участник спектакля вышел из школы в шесть тридцать, — напомнила Клэр. — Велосипедная подставка находится прямо возле дверей. Кристи там уже не было. Все равно остается довольно продолжительный промежуток времени.

У Арчи стучало в голове.

— Завтра опять заблокируем проезд. Может, кто-нибудь еще видел ее. — Достал из пенальчика три таблетки и одну за другой положил в рот.

— Ты в порядке, босс? — Генри смотрел на товарища в зеркало заднего вида.

— Зантак, — соврал Арчи, — желудочное. — Он опустил голову на спинку сиденья и закрыл глаза. Если убийца действительно подстерегал Кристи, то, вероятно, скоро он начнет охоту за новой жертвой. — Как у нас с охраной остальных средних школ? Все надежно? — спросил детектив, не открывая глаз.

— Как в Форт-Ноксе, — подтвердила Клэр.

— С завтрашнего дня установите наблюдение за всеми четырьмя. Прозвоните регистрационные номера всех автомобилей, проезжающих мимо школы Джефферсона между пятью и семью вечера. — Шеридан открыл глаза, с силой провел по лицу ладонью и придвинулся к передним сиденьям. — Я хочу еще раз почитать заключения по результатам вскрытия. И давайте-ка сегодня повторим опрос жителей близлежащих домов — может, кто-нибудь что-то вспомнил.

Генри взглянул в зеркало.

— Нам всем не мешает выспаться. Есть ведь ночная смена, надежные ребята, не подкачают. Если будут какие-то новости, нам сообщат.

Арчи слишком устал, чтобы возражать. Дома тоже можно работать.

— Ладно, отвези меня на квартиру, — сказал он. — Только заскочим в штаб, я прихвачу отчеты.

— Она ведь еще жива, верно? — спросила Клэр. — Это все не впустую? Хоть какая-то надежда еще есть, правда же?

После долгого молчания ей ответил Генри:

— Правда.

Телефон зазвонил сразу, как только Шеридан вошел в квартиру. Он принес с собой целую кипу полицейских протоколов и записей звонков горожан, которые собирался почитать ночью, и теперь неловко обрушил ее на столик в прихожей, схватил трубку радиотелефона, а ключи от квартиры бросил тут же возле зарядного устройства.

— Алло?

— Это я.

— Привет, Дебби! — поздоровался Арчи с бывшей женой, радуясь возможности немного отвлечься. Прошел через кухню к холодильнику, достал банку пива.

— Ну как прошел первый день?

— Безрезультатно. — Арчи вытащил пистолет из заплечной кобуры, положил на кофейный столик, а сам уселся на диван.

— Тебя показывали по телевизору. Выглядел очень грозным.

— На мне был галстук, который ты подарила.

— Я заметила. — Она помолчала. — Приедешь к Бену на утренник в воскресенье?

— Ты же знаешь, я не могу. — Арчи тяжело вздохнул.

В голосе Дебби звучало разочарование:

— Ну да, тебе же надо быть с ней.

Подобный разговор происходил не впервые. Других общих тем почти не осталось. Арчи медленно провел телефонной трубкой по щеке, потом по шее, пока та не уперлась нижним концом в грудь, и с силой прижал ее к груди, так что стало больно. Голос Дебби сделался далеким и приглушенным, словно из-под воды.

— Это какое-то психическое извращение, ты же сам понимаешь!

Ее голос вибрировал где-то у него внутри, и это было даже приятно, будто там шевелилось что-то живое.

— Ну о чем тебе с ней говорить?

Она и прежде задавала этот вопрос. Арчи никогда не отвечал на него и никогда не ответит. Шеридан поднес телефон к уху.

— Просто не представляю, как ты сможешь поправиться, не вытравив ее из своей жизни!

«Я не смогу поправиться», — мысленно ответил он, а вслух добавил:

— Мне нужно время.

— Я люблю тебя, Арчи. Бен любит тебя. И Сара.

Хотел сказать «знаю», но не только это, что-нибудь еще, но не смог, и в итоге не сказал ничего.

— Есть надежда, что ты когда-нибудь навестишь нас?

— Как только смогу. — Оба знали истинный смысл этих слов. Арчи почувствовал неотвратимость очередного приступа головной боли. — Да, чуть не забыл. Тебе, возможно, позвонит журналистка, Сьюзен Уорд. Она пишет обо мне очерк для «Орегон гералд».

— И что я должна ей сказать?

— Скажи, что не будешь говорить с ней. А позже, если позвонит снова, расскажи обо всем, что она захочет знать.

— Я что же, должна рассказать ей правду?

Детектив провел рукой по шероховатой обивке своего некрасивого дивана и представил себе Дебби, сидящую на их диване, в их доме, в его прежней жизни.

— Да.

— Ты хочешь, чтобы это опубликовали в газете?

— Да.

— Арчи, чего ты добиваешься?

Он отпил из банки большой глоток пива.

— Завершенности, — сказал и глухо засмеялся.

В первую ночь Греттен не дает ему спать, вследствие чего Арчи перестает ориентироваться во времени. Она впрыскивает ему какую-то разновидность амфетамина и оставляет в одиночестве на несколько часов. У Шеридана начинает скакать сердце, и ему не остается ничего другого, как лежать, уставясь в белый потолок, и чувствовать, как пульс трясет все тело и дрожат руки. Кожа на груди чешется под засохшей на ней кровавой коркой. Дыхание сопровождается пронзительной болью, однако именно зуд сводит с ума. Пленник пытается следить за временем, но сознание плывет, и ниточка чисел обрывается. Когда начинает смердеть лежащий по соседству труп, Арчи понимает, что он здесь не меньше суток, но определить точнее затрудняется. Детектив смотрит. Моргает. Дышит. И ждет.