От самого темного сердца - Виктория Селман

одежду.

– У тебя здесь была женщина, Мэтти?

Она говорила напряженно, подозрительно прищурив глаза.

Кровь прилила к щекам, в животе открылась зияющая пропасть. Мэтти никогда бы нам не изменил. Да?

Он зашелся смехом и назвал ее зайчишкой-глупышкой.

– Ты серьезно?

– Это точно не моя сережка.

Я сложила в голове пазл и немного успокоилась.

– Это маме, правда? Раз уж ты не купил щенка.

– Для твоей мамы я приготовил кое-что другое. – Он игриво посмотрел на нее, она не ответила на его призывный взгляд. – Кстати, о подарках… – Мэтти порылся в спортивных сумках и вытащил кубик Рубика. – Лови!

Я не успела среагировать, как кубик попал мне в лицо.

– Прости, тыковка… Больно?

Веко пульсировало, но я ответила, что нет.

– Точно? Глаз покраснел.

– Ты же не специально.

– Я все еще жду ответа. Откуда эта сережка? – чеканя слова, повторила мама.

– Моей мамы, как и поводок.

– Как много ее вещей перекочевало в твой чемодан… Ты вообще ездил в Ирландию?

– Конечно, ездил.

– Телефон выключен, а в квартире полно пустых бутылок…

– Люблю себя побаловать. В чем дело, Амелия-Роуз?

Ее плечи обмякли и, раскрыв руки, мама шагнула ему навстречу:

– Просто скажи мне правду, Мэтти.

– Это правда.

– Неужели ты думаешь, я поверю, что ты пил шампанское в одиночестве, а материна сережка случайно оказалась в твоем багаже?

– Я не ожидаю, что ты поверишь. Но что тогда ты здесь делаешь, если так плохо обо мне думаешь?

Много лет спустя мама вспоминала: «В его голосе звучала такая горечь, что я почти купилась».

Из блога MattyMania.com

Мэтти Мелгрен НЕВИНОВЕН!

Нужны доказательства? Пожалуйста.

До своего ареста Мэтти помог полиции раскрыть дело Кларенса Уолша, известного как Ночной Душитель, который ранее обращался к Мэтти как к психологу, когда в пожаре в их доме погибла его дочь Дьердре.

Еще интереснее то, что оба мужчины до своего приезда в Лондон в восьмидесятых годах, в семидесятых искали работу в Бостоне в американском штате Массачусетс. Однако мы не знаем, были ли они знакомы в то время.

Доподлинно известно, что у Уолша, как и у Тени, фетишем были ноги.

Доказывает ли это, что полиция арестовала не того? Что Мэтти, возможно, подставили?

Такой сценарий очень вероятен.

5 комментариев

Бренда725

Может быть, он выставил Уолша козлом отпущения? Признак вины, а не невиновности?

Шокоголик1975

Мэтти и Ночной Душитель встретились в 1970-х и могли сговориться…

СьювЛондоне

Кто поджег дом Уолша? Вот что хотелось бы узнать.

Мамаэнджи

Это одно из дел, которые так и останутся загадкой.

ТоммиБ

Не понимаю, при чем здесь ноги…

Глава 19

– Невозможно, – сказала мама Линде. – Других объяснений, откуда у него все эти вещи, быть не может.

Несмотря на все аргументы, она просто отказывалась верить в отсутствие тайной женщины у Мэтти.

Когда мама заводила о нем разговор, мне хотелось врезать кулаком по стене, хотя, если посмотреть на происходившее тогда с позиции взрослого, дело было в низком уровне доверия. Мама всегда в нем сомневалась. Она была воспитана в христианской семье, с неизменной Библией на прикроватном столике, и видела мир черно-белым, как ей внушили родители. Жаль, что об этом забывают, когда обвиняют ее в том, что она знала о злодействах Мэтти и ничего не делала.

Если кто и закрывал глаза на правду, так это я.

– Ты можешь от него отстать? Хоть раз поверить ему?

По ней было не догадаться, но после исчезновения на Рождество она очень боялась его снова оттолкнуть. Я боялась того же.

Мэтти вернулся, и я вспомнила, как пусто было на душе, когда он уехал, как я по нему тосковала. С ним наша квартира становилась Домом. С ним у нас была полноценная семья.

Отношения между нами тремя менялись – так незаметно движутся континенты, которые мы изучали на уроках географии. Я сблизилась с Мэтти и отдалилась от мамы; утро с горячим шоколадом на скамейке осталось далеко в прошлом.

Может, во мне начали буйствовать гормоны, и разобщение – первый признак приближающегося взросления. Или я просто пыталась удержать Мэтти. «Я на твоей стороне. Не уходи, пожалуйста».

В бессознательной попытке понравиться я рассказывала ему свои секреты, создавала особые доверительные отношения. Мы объединились в союз, а мама осталась за бортом.

Я впервые влюбилась. Красавчик-отличник Джоуи Питерсон не обращал на меня ровным счетом никакого внимания.

– На математике он сидит передо мной, и я весь урок разглядываю его затылок. Маме не рассказывай. Сам знаешь, какая она…

Мэтти постукал себя пальцем по носу.

– Слово скаута!

Скажи я такое Линде, она так спокойно не отреагировала бы. «Думаешь, мама никогда не влюблялась? Поговори с ней».

Ага.

– Ты же парень. Что мне делать? Признаться?

Мэтти отрицательно покачал головой:

– Ни в коем случае.

– Но…

Он откинулся на спинку дивана и закинул ногу на колено.

– Мужчины – охотники, тыковка. Им нравится самим схватить добычу. Подать им мясо на блюде – значит лишить самого интересного. – Он говорил медленно и убедительно. – Если хочешь ему понравиться, заставь его думать, что он тебя не волнует.

Я посмотрела на Мэтти как на сумасшедшего. Этот взгляд я хорошо натренировала за последнее время, как и сардоническое закатывание глаз.

Он улыбнулся и поднял брови:

– Поверь, парни любят сложные задачки.

Да уж, мама была не из простых, но не думаю, что Мэтти имел в виду такие сложности. За пару дней до этого я подслушала их телефонный разговор. От этой вредной привычки грех было отказываться.

Мама говорила, что не понимает его.

– Почему ты так себя ведешь?

– Как?

– Холодно.

– Я веду себя обычно, ты все выдумываешь.

– Ты не приехал на прошлых выходных.

– Говорю же, работал.

– И на позапрошлых…

– Издеваешься? У меня уже несколько недель работы по горло.

– Тем не менее, как я ни позвоню, ты спишь. Как тогда…

– Возьми себя в руки, Эми, и не говори ерунды.

– Ты вообще не звонишь.

Мэтти устало вздохнул:

– Ты сама звонишь так часто, что мне ничего не приходится делать.

Когда он пришел в гости, беседа проходила в том же духе.

– Принес вам угощение! Та-да! – сказал Мэтти, красивым жестом доставая из-за спины бутылку «Лоран-Перье». – Эми, ты когда-нибудь пила розовое шампанское?

Мама сощурила глаза, как делала, если сомневалась, что я действительно закончила домашнее задание.

– Нет, «Лоран-Перье» не пробовала. Оно стоит пятьдесят