Тройняшки для миллиардера. Воронцовы - Регина Янтарная

Ощущаю резкую нехватку воздуха, когда аромат духов перекрывает кислород. Хватаю губами воздух.

Бегу прочь.

- Что случилось? – пугается за меня Дэн.

- Я в порядке! – сиплю, заикаясь.

- Подарок где?

- Обойдется. Подарим деньгами.

* * *

Настоящее

Полина

- Кажется, я поняла твой хитроумный план! – Алиса грозно смотрит на меня. – Решила придумать вторую девушку, чтобы свалить вину на нее?

- Я не вру. Выслушай до конца! Дай оправдаться.

- Вижу, что ты недостаточно мотивирована, - угрожает, - поступим следующим образом, - младшая Воронцова поворачивает голову в сторону коридора, откуда раздаются нечеловеческие визги.

- Тройнята, бегите ко мне!

Топот маленьких слоников извещает об их прибытии.

Вбегают на кухню, хлопают любопытными глазами на сногсшибательно красивую тётку – драгоценный сундук с нужной информацией.

- Ваш папа звонил, сказал, что ждёт вас!

Дети радостно визжат, а мне становится тяжело дышать, будто воздух в квартире нежеланной родственницы заражен радиацией, а меня придавил купол атомной электростанции.

В голове всё мешается в коктейль прошлого и настоящего, плохо соображаю.

Ошалело наблюдаю за тем, как радуются детки.

Неприятное болезненное чувство бьет прямо в сердце – неужели тройнятам так плохо со мной?

- Мамуля! Мы едем к папе, - «радуют» меня.

Хлопаю глазами, чтобы не разреветься.

Ладони вспотели. По спине бегут толпы голодных до душевной боли мурашей. Нервы натянуты, как провода под высоковольтным напряжением. Внутренне сжимаюсь в колючую пружину.

Во, попала! Делать-то теперь что?

На глаза наворачиваются слёзы обиды и бессилия.

- Мамочка, тебя обидели? - лопочет Майя, жмется ко мне.

От малышки пахнет дорогими цветочными духами, ее маленькие губки бантиком накрашены розовым блеском, а ноготки – алым лаком.

Ясно-понятно. Нашли косметику Алисы, играли в «Модный приговор».

Майя гладит меня по голове. Целует в заплаканные глаза.

- Добрая ты моя доченька! - Улыбаюсь сквозь слёзы.

- Ой! Мамочка, у тебя глазки солёные, - фыркает и морщится Майя.

- Мам! Скажи кто? Я его побью, - решительно заявляет подбежавший сын. Сверкает на меня синими-пресиними, сжимает маленькие кулачки.

С укором взираю на Мишу. Тяжело вздыхаю, прекрасно понимая, что сейчас в нем работают гены отца и деда. Те тоже яростные драчуны.

- Сынок, я плачу от радости!

Одна Машка не подходит, не утешает. Виснет на тетке.

Немного обидно.

- Прически у вас немодные! – вдруг заявляет Алиса. – Садись на пол, - приказывает Маше, - заплету. – Как тебе больше нравится?

Машуня хлопает огромными карими глазками.

- Ты что не плетешь им косы? – с изумлением смотрит на меня хозяйка квартиры?

Да! Не плету! И что? Пусть это будет мой самый большой грех. У меня трое детей, есть проблемы посерьёзнее.

- Заплетём тебе «сырные» косички, - в голосе Алиски сквозят детские игривые нотки.

- У меня что, сыр будет на голове? – недоумевает искренне Машка.

- Увидишь. Не вертись.

- Вуаля. Готово, - сообщает Элис через десять минут. – Кыш, - прогоняет дочку с насиженного места. Бросает теплый взгляд на Майку. – Вторая, иди сюда!

Очень смешно. Ты им еще номерки поставь на руку – 1, 2.

Через следующие десять минут Майя уже красуется перед зеркалом «сырными» белокурыми косичками, уложенными на хрупкие девчоночьи плечики.

- Кто скажет спасибо тёте? – Элис подставляет обе щеки для поцелуев.

Чмок.

Чмок.

Раздражаюсь. Ревную до чертиков.

Еще вчера я была для дочерей богиней, мерилом, всезнайкой, всемогущей мамой, которая может всё. Почти всё, как оказалось.

А сегодня какая-то пигалица воронцовской породы двигает меня с моего постамента.

Видимо, у Воронцовых это в крови – возвышаться над другими.

Ревность приводит меня в чувства.

- Элис, пожалуйста, - бросаю на девушку молящий взгляд.

Кружит по моему лицу, прищуривается, сжимает губы, принимая непростое решение.

- Тройнята, есть одна проблемка, - неожиданно сообщает тетка племянникам. – Папа на Марсе немного приболел…

В ужасе глядим на информатора.

- У него амнезия, он не помнит, что на Земле был папой! Вот такие дела. Поэтому вы его сразу с порога папой не называйте. Дам знак, когда можно. Договорились? – Протягивает руку вперед.

Тройняшки по очереди водружают маленькие загорелые ладошки на ладонь тетки.

Кивают поспешно.

Я одна не понимаю, к чему это? Что даст временная отсрочка? Сохранит нервную систему и здоровье Васи? Или ведьма только шантажирует? Чтобы я скорее раскололась.

Послушно загружаемся в автомобиль Элис, едем за город. Через полтора часа въезжаем в закрытый поселок, а еще через пять минут - в резные ворота, именно того дома, о котором мы мечтали с Васей…

Сердце неприятно обрывается, когда замечаю его фигуру, сидящую в беседке.

Он вскидывается, отрывается от ноутбука. Резко встает, размашистым шагом направляется к нам.

- Элис! – обнимает сестру, прижимает ее к себе крепко-крепко.

Так! Значит, блондинистая зараза наврала, что не общается с братом. А я-то уши развесила, поверила.

- Смотри, кого я тебе привезла! – блондинка обводит рукой детвору и меня.

Удивленный и немного недовольный взгляд мужчины кружит по светлым головкам, останавливается на моей.

- Какого лешего? Элис! Сбрендила! Зачем? Её в мой дом? Мне что охранника к ней приставить, чтобы ничего больше не стащила?

Его слова бью наотмашь.

Пульс учащается. Хочу броситься на Васю, расцарапать его холенное мужественное лицо.

Ррррр! – рычу про себя. Щипаю кожу на животе, чтобы выместить зло на живой плоти.

Пока мы «приветливо болтали», тройнята уже отправились в пешее путешествие по округе.

- Мама! Змеи! – страшный визг Майи приводит всех в шок.

Глядим туда, откуда кричат.

Майка прыгает, вопит, вдали от пруда, Машка с Мишуткой хватают булыжники с ландшафтной горки, и забрасывают их в ухоженный пруд.