Тройняшки для миллиардера. Воронцовы - Регина Янтарная

- Макарошки…

- Пюрешку…

- Сосисочных крабиков!

- Приготовь всё, что попросят. Я пока переоденусь, - направляюсь к себе.

Поднимаюсь в комнату, запираюсь впервые в жизни на ключ.

- А-а! – падаю лицом в подушку. – Как так-то? Су.. за что? Почему это случилось с нами! – молочу кулаками по кровати. Едва сдерживаюсь, чтобы не заплакать от обиды.

До меня только сейчас дошло, что Полина тогда ушла беременная! Если бы я ее смог простить, плюнуть на предательство, на игру и огромные деньги, то мои дети росли бы со мной! Со мной! И сейчас бы не пришлось гадать, кто из девочек Маша, кто Майя.

Тяжело вздыхаю.

В дверь громко стучат. Кажется, не руками. Точно, кто-то грозно пинает ногами дорогущую итальянскую дверь.

Мое лицо озаряет демоническая улыбка – Маша.

Открываю дверь, сгребаю дочь в охапку.

- Ну что, Машка бандитка, попалась?

Светловолосая малышка хихикает, рдеет как маленькая розочка в руках у папы.

А потом происходит что-то страшное. Что-то от чего мое сердце замирает.

Дочка смотрит мне в лицо медовыми глазами, полными слез стискивает кулачки, требует:

- Поклянись, что не улетишь на Марс без нас!

- Клянусь, - выпаливаю с готовностью. Немного удивляет, почему она выбрала именно Марс, откуда такие познания о Космосе?

- Хочешь, завтра поедем в планетарий? – внезапно спрашиваю у нее, позабыв о запланированной важной встрече с клиентом.

- Поклянись!

- Честное папино!

- М-м! – обнимает теплыми нежными ручками, целует в щеку.

- Фыррр! – фырчит как маленький недовольный медвежонок, - ты колешься!

- Спрыгивай, - ставлю дочь на пол. – Беги к своим, я побреюсь и спущусь.

Через двадцать минут спускаюсь вниз. Нигде не вижу и не слышу детей. Это настораживает и пугает.

Выхожу из дома. Застаю следующую картину. Снежана прыгает у своего красного автомобиля, пытается пройти к дому, преодолев детвору. Получается у нее это плохо.

Куда она – туда дети.

Надвигаюсь на них, без тени сомнения выбираю сторону, за которую буду стоять до конца.

- Снежана, привет! Какими судьбами?

- Какими? – бешено вращает огромными серыми глазищами. – Я к себе домой приехала!

- К себе?! Думал, это мой дом.

- Чьи это дети? – девушка морщится, когда ей приходится дотронуться до маленького плечика Майи, чтобы сдвинуть ту с дороги.

Получается. Вырывается из плена, бежит ко мне. Прячется за моей спиной от враждебно настроенной банды.

Слежу с изумлением за детьми. Если с Мишей всё понятно – он один у меня такой, мужичок, единственный и неповторимый, то вот читать характеры близняшек по лицам и жестам забавно.

Одна блондиночка мнется на месте и зачарованно, не моргая, разглядывает дорогое красивое сиреневое пальто Снежаны.

Вторая, видно, еле сдерживается, чтобы не наброситься на пришельца в женском обличии, и не расцарапать ему лицо.

Ого! В гневе-то дочь страшна. Вспыльчивая она у меня.

Замечаю, что Мишутка глаз не сводит с Машки, ждет от нее команды.

Даже жалко стало Снежку немного.

Хмурюсь, поворачиваясь к девушке лицом.

- Мои дети! Все трое.

- Что?! - Красивое женское лицо вмиг искажается.

Зная характер любовницы, понимаю, что ее эмоции сейчас на максимуме. Я всегда отнекивался от детей, говорил, что пока рано, не надо торопиться, а у самого оказалось в наличии целых трое. Получается, обманул ее.

Взрывной коктейль срабатывает моментально и непредсказуемо.

Тряхнув светлыми волосами, девушка цедит: - Я от тебя ухожу! - бежит к дверям дома, едва не сбивая с ног детей.

Тройнята думают, что игра с красивой белокурой тетей продолжается, несутся вприпрыжку за ней.

Хмурюсь. Пришла пора защищать тетю.

- Стойте! Дайте ей собрать вещи. Так она быстрее уедет.

Уставшая, но счастливая орава возвращается ко мне.

* * *

Василий

- Малышня, чистить зубы, и спать, - стою на пороге в комнате, смежной с моей. Я-то грешным делом думал, что в этой комнате будет спать моя жена. Ан, нет. Не всем так везет. Кому-то секс, кому-то его последствия…

Пришлось подсуетиться с мебелью - вечером привезли три детские кровати.

- Из этой комнаты всё выбрасываем к чертовой матери, ставим кровати.

- Нет-нет, - одна из близняшек бежит к работягам. – Тумбу оставляем! – показываем на белоснежный комод с резными деталями. - Столик у окна – тоже. Зеркало – моё, пуфик мой.

- Ну, так-то только кровать лишняя, - констатирую я. – Забирайте!

Через двадцать минут кровати собраны и застелены белоснежным пахучим ароматным бельем.

- Вот это да! Собственная кровать! – пищит та, что очень озабочена комфортом и красотой. Как настоящий отец понимаю, что это Майя.

- У вас не было кроватей? – в шоке смотрю на дочь.

- Неа, - мотает головой, - мы как в поезде спали на второй полке, - уточняет Маша.

Присаживаюсь на одну из кроватей.

- Вон там гардеробная, - показываю рукой, - переодеваемся в пижамы, и чистить зубы. Я проконтролирую.

- Где гардероб? - хлопают на меня медовыми глазищами, рыскают взглядом по комнате.

- Вон же, - показываю на дверь.

Мишка открывает дверь, просачивается в отдельную комнату, отведенную для вещей.

- Папуль, это как дверь в Нарнию, - кричит сын.

- Типа того.

- Я не надену одинаковую пижаму, - визжит Маша.

- Несговорчивая ты моя, что не так? – поднимаюсь неохотно с места.

- Пижамы одинаковые! – выходит ко мне, куксит милое личико, кусает нижнюю пухлую губку, капризничает.

- Блин, Маша, на Озоне вечером купил. Оставались только эти расцветки. Завтра поедем в магазин, сама выберешь себе одежду. Ладно?

- Ежкин котик! – ругается дочка, - всё надо делать самой! Ах, эти мужчины! – театрально разводит руками.

Морщусь, хохочу.

Она за кем повторяет слова? За Полиной, за кем же еще.

Тройнята в пижамах синего цвета топают в ванную. Пристраиваюсь у дверей, прислоняюсь спиной к кафельной стене. Гляжу на детей с обожанием и неподдельным интересом.