Стражники Иерусалима - Франциска Вульф

– Имен почти так же много, как и причин. К тому же я не хотел бы понапрасну подвергать вас опасности, Анна, поэтому ни в коем случае не буду рассказывать подробности. И не волнуйтесь, господин МакЛафлэн получит назад свое портмоне. Ансельмо сдаст его потом администрации клуба. – Он повернулся к Ансельмо. – Мы проявили неосторожность, друг мой. Эту ошибку надо немедленно исправить.

Ансельмо понимающе кивнул:

– Будет сделано. Вы разговаривайте, а я прослежу, чтобы в кустах не прятались новые шпионы.

Козимо сделал знак Анне подойти поближе. Они медленно направились к тому месту, куда он забросил свой мяч, а Ансельмо побежал вперед.

– Это большая жертва с его стороны, – пояснил Козимо, и в его голосе зазвучала отеческая теплота. – Он обожает игру. Едва ли не больше, чем я. И, разумеется, он играет лучше. – По тонкому, бледному лицу Козимо скользнула улыбка. Так молниеносно, что Анна чуть не проглядела ее. Вдалеке Ансельмо махнул рукой. – Все в порядке. Мы можем продолжить нашу беседу. На чем мы остановились?

– Вы рассказывали о древней рукописи, которую отдала вам и Джакомо колдунья. Сказали, что это была рукопись Мерлина. – Она помедлила. – Вы действительно имеете в виду того самого Мерлина из легенд о короле Артуре?

– Да, я говорю о нем. Он автор этой рукописи, и до сего дня у меня не было повода усомниться в подлинности этого документа. – Козимо устремил взгляд вдаль, словно ему было дано заглянуть непосредственно в прошлое. – Рукопись была зашифрована, и прошло немало времени, прежде чем мне и Джакомо удалось отыскать код к шифру. Мы...

– Так вы все же вместе расшифровали рукопись? – недоверчиво переспросила Анна.

– Да, а что?

– Просто... – Анна осеклась и нахмурилась. Ей вспомнился тот день, когда Джакомо ди Пацци пригласил ее на обед. – Я слышала другую версию этой истории.

У Козимо вырвался смешок, полный горечи.

– Я никогда не мог до конца понять, каким образом все охотнее верили вымыслам Джакомо, чем моей правде. Разумеется, его история выглядела иначе. Он-то вряд ли мог рассказать вам правду. Иначе ему пришлось бы тут же на месте убить вас, а это расходилось с его планами. Вы были нужны ему, Анна. Вернее, ваш ребенок. Но я забегаю вперед. – Козимо сделал паузу, чтобы зафиксировать флажок, видневшийся на расстоянии приблизительно пятидесяти метров. – Рукопись оказалась рецептом – столько того-то, столько этого. Там были указаны такие точные соотношения, что мы смогли приготовить эликсир вечности. Мы проделали это втайне в секретной лаборатории одного аптекаря, который был должником моей семьи. И мы попробовали его, хотя рукопись была неполной, а строчки неожиданно обрывались.

Он размахнулся, и мяч полетел к флажку по короткой прямой траектории, потом еще с полметра прокатился по траве и замер возле лунки.

– Последние фразы рецепта неизгладимо врезались в мою память: «Здесь, однако, надобно проявить крайнюю осторожность, ибо со временем наступает привыкание. Для достижения желаемого результата требуются уже более высокие дозы. А посему советую не отступать от описанного мною приготовления. Кроме того, следует помнить, что...» На этом месте текст обрывался. Лишь гораздо позже я осознал, что речь шла о предостережении, которым оба мы – как Джакомо, так и я – в своем юношеском легкомыслии, обуреваемые жаждой приключений, пренебрегли.

Они подошли к флажку, в то время как Ансельмо, стоя на холмике над ними, смотрел по сторонам как настоящий телохранитель.

«Еще только недоставало, чтобы он держал на изготовку автомат», – подумала Анна, прикидывая, могло ли уместиться в кармане его куртки оружие. Ей стало не по себе. Проснувшись сегодня рано утром, она надеялась получить ответы на свои вопросы. И никак не рассчитывала, что ее жизнь может подвергаться опасности.

– Джакомо и я той же ночью выпили по бокалу эликсира, – продолжал Козимо, оценивая расстояние до следующей лунки. – И он подействовал. Это было фантастическое ощущение. Мы могли погружаться в прошлое, разговаривать с людьми, умершими задолго до нашего рождения. Мы от всей души пользовались эликсиром. Но уже вскоре я заметил, что с Джакомо произошли изменения, которые мне не понравились. Он стал беспокойным, суетливым, нервным, несдержанным и агрессивным. Он все чаще прибегал к эликсиру, иногда даже по несколько раз на дню, и использовал его, чтобы обеспечить себе какие-то преимущества.

– Как это? – не поняла Анна. На ее глазах мячик, которого Козимо едва коснулся, медленно скатился в лунку. – Что он делал?

– Постараюсь объяснить. – Козимо прищурился. – Представьте себе, что перед вами сегодня стоит выбор между двумя акциями. Вы делаете выбор в пользу первой, покупаете ее и через несколько дней убеждаетесь, что именно эта акция упала в цене, в то время как вторая значительно выросла. С помощью эликсира у вас была бы возможность вернуться на пару дней назад и самому себе рассказать, что произойдет с обеими акциями. Тогда бы вы, вероятно, изменили свое намерение и купили бы другую ценную бумагу.

– Ну конечно. Было бы глупо поступить иначе, – согласилась Анна. – И именно это проделывал Джакомо? Умножал свое богатство с помощью таких трюков? Прошу прощения, но это... не совсем по-джентльменски, хотя, наверное, и не смертный грех.

– Я тоже так думал. Поначалу, – мрачно заметил Козимо. – Пока он не начал манипулировать людьми. И убивать их. За исключением двух случаев, сам он не обагрял руки кровью, не пускал в ход кинжал или иное оружие. Нет, его средства были куда изощреннее. Так, например, он убил своего отчима, выманив под каким-то предлогом из города семейного врача. А затем Джулио ди Пацци ужалила в гортань оса, и единственного человека, который мог спасти его от удушья, именно в этот день не было во Флоренции.

– И вы знали об этом? – возмущенно спросила Анна. – Знали и ничего не предприняли, чтобы его задержать?

Козимо горько вздохнул:

– Поверьте, если бы это было в моих силах, я бы все сделал. Все века, прошедшие с тех пор, у меня не было более страстного желания, чем повернуть время вспять и не дать ему пить эликсир. Более того, я бы сделал все, чтобы мы вообще не пошли тогда к колдунье. Но, увы, это было не в моей власти.

– Минутку, я что-то не понимаю, – вмешалась Анна, приглаживая мокрые волосы. – У вас ведь есть этот эликсир. Почему бы вам просто не переместиться в прошлое, как это сделал Джакомо? Ведь вы легко могли послать себе предостережение от колдуньи и от той рукописи.

Козимо покачал головой:

– Я не осмелился, Анна. Риск был чересчур велик. Ибо тот, кто возвращается в прошлое, чтобы повстречаться с самим собой, становится безумным. К тому же крайне опасно изменять ход времени. Это было бы чревато тяжелыми последствиями не только для меня самого и Джакомо, но и для семейства Медичи, для Флоренции, а может, и для всего человечества. Последствия, которые вряд ли смог бы окинуть мысленным взором даже более умный и умудренный человек, чем я.

Анна хмыкнула, но не потому, что нашла забавным то, что рассказал ей Козимо. Она вся кипела от негодования.