Последний Дозор - Сергей Лукьяненко

— Тигренок погибла, Егор.[3]— Я даже вздрогнул, сообразив, что он про это не знает. — У нас была оченьнехорошая история… всем досталось.

— Погибла, — задумчиво сказалЕгор. — Жалко. Она мне очень нравилась. Она такая сильная была, оборотень…

— Маг-перевертыш, — поправиля. — Да, сильная, но очень эмоциональная. Кинулась на Зеркало.

— На зеркало?

— Ну… это такой тип мага. Оченьнеобычный. Иногда, если какой-то Дозор начинает побеждать, другому на помощьприходит маг-Зеркало. Говорят, что его порождает сам Сумрак, но точно никто незнает. Зеркального мага нельзя победить в обычном бою, он принимает Силупротивника и отражает любой удар. Нам тогда досталось… и Тигренок погибла.

— А Зеркало? Вы его убили?

— Виталий Рогоза, так его звали… Онразвоплотился. Сам собой, это их судьба. Зеркалом становится слабыйнеопределившийся маг, который теряет память, приезжает в то место, где однаСила получает резкое преимущество над другой, и встает на сторонупроигрывающего. А потом Зеркало исчезает, растворяется в Сумраке.

Я говорил уже совершенно автоматически. Думаяо другом.

В груди рос болезненный холодный ком.

Значит, слабый неопределившийся маг?

— Туда ему и дорога, — мстительносказал Егор. — Жаль Тигренка… Я ее вспоминал часто. Еще тебя иногда.

— Правда? — спросил я. —Надеюсь, не злился?

Честно говоря, мне было сейчас все равно, когои как вспоминал Егор.

Слабый неопределившийся маг.

Приезжает в то место, где…

Растворяется в Сумраке…

— Злился немного, — призналсяЕгор. — Но не сильно. Ты в общем-то не виноват. У тебя работа такая…гнусная. Но я обижался, конечно. Мне даже приснилось однажды, что ты на самомделе — мой отец. И что я назло тебе становлюсь Темным магом и работаю в ДневномДозоре.[4]

Но ведь он же не потерял память! Нельзя такоднозначно проводить параллели между Рогозой и Егором.

— Смешной сон, — сказал я. —Говорят, некоторые сны — это другие реальности, прорывающиеся в наше сознание.Может быть, где-то когда-то так и было. Зря, конечно, к Темным пошел…

Егор помолчал, потом фыркнул:

— Нет уж. Чума на оба ваших дома. Нелюблю Темных, не люблю Светлых. А ты заходи, Антон! Я тут рядом остановился. В«Апекс-Сити». С нашими познакомлю, вот такие ребята!

Он положил на стол несколько монеток и встал.

— Пойду работать. Мой номер — гвоздьпрограммы, без меня ребята мало что заработают.

К соку он едва притронулся.

— Егор! — окликнул я его. — Аты как в Эдинбург приехал? Сам по себе?

Юноша с удивлением посмотрел на меня.

— Нет, не сам. Фирма пригласила,«Scottish colour». Шотландский колорит. Ну, мы ее зовем «Скотские краски».Тебе-то зачем?

— Думал помочь, если что, — безколебаний соврал я. — Найти антрепренера.

— Спасибо, — сказал Егор с такойтеплотой в голосе, что я готов был провалиться сквозь землю от стыда. — Ненадо, но все равно спасибо, Антон.

Я сидел, глядя в осадок на дне чашки. Мне всееще мало совпадений? Погадаем по кофейной гуще?

— Скотские краски, — пробормотал я.

В груди было так холодно, что больше уже неболело.

Нет ничего более нелепого, чем, приехав внезнакомый город, сидеть в гостиничном номере. Ладно бы — в раскаленное пеклоиспанской сиесты. Ладно бы — новобрачным в свадебном путешествии, когда размеркровати волнует куда больше вида за окном…

Впрочем, Валерия попала в безвыходноеположение. Покинуть город ей не разрешала полиция. А выходить — в веселящуюсятолпу, в круговерть туристов — ей было совсем невмоготу.

Дверь она открыла сразу, будто ждала у порога.Хотя, конечно, никто ее предупредить не мог — мимо портье я прошел в КругеНевнимания.

На девушке были только шорты и лифчик. Да…жарковато, конечно. Кондиционеров здесь нет даже в хороших отелях, не тотклимат. Жарковато — особенно когда выпьешь.

— Да? — с пьяным вызовом произнеслаЛера.

Черные волосы уложены в каре, симпатичная,худенькая, довольно высокая.

Одной рукой она держалась за приоткрытую дверьв ванную комнату. Мой визит застал ее на пути в туалет.

— Здравствуйте, Лера, — вежливопроизнес я. Вид у меня был не слишком представительный, шорты да футболка, но явсе-таки избрал тон «представитель органов». — Вы позволите войти?

— Почему нет? — удивиласьЛера. — Про… — она икнула, — проходите. Только я… сейчас.

Она скрылась в дверях ванной, не потрудившисьдаже запереть за собой дверь. Покачав головой, я прошел мимо разобраннойпостели, сел в кресло у окна. Номер небольшой, по-казенному уютный. Нажурнальном столике обнаружилась бутылка виски «Гленливет» — больше чемнаполовину опустошенная. Посмотрев на дверь ванной, я послал в сторону Леры несложноезаклинание.

Из ванной комнаты послышались кашляющие звуки.

— Вам помочь, Лера? — наливая себена два пальца виски, спросил я.

Лера не отвечала. Ее тошнило.

В мини-баре нашлась холодная минералка. Ясполоснул стакан Леры — от него пахло вискарем. Налил туда чуть-чуть воды ивыплеснул прямо на ковер. Налил еще воды.

— Извините… — Из ванной комнатыдевушка вышла полусогнутая, но ощутимо более живая. — Я… извините.

— Выпейте воды, Лера. — Я протянулей стакан.

Симпатичная девчонка. Молодая совсем. И с оченьнесчастными глазами.

— Вы кто? — Она жадно осушиластакан. — Блин… затылок раскалывается.

Усевшись в свободное кресло, она тяжелообхватила голову руками.

Да, так у нас разговора не выйдет…

— Помочь?

— У вас найдется аспирин? Что-нибудь отголовы…

— Древний китайский массаж, — сказаля, вставая и подходя к ней сзади. — Сейчас боль пройдет.