Призрак Безымянного переулка - Татьяна Степанова

– Можно взглянуть?

Эксперт провел ее к пролому в каменном полу. На пролом были направлены яркие лампы софитов. Катя наклонилась. Нет, придется встать на колени и упереться руками в каменный пол, низко нагнуться, заглядывая туда.

Мещерский, дыша Кате в шею, последовал ее примеру.

Их взору открылось что-то вроде сводчатого подвала. Там, на полу, на корточках сидели эксперты в синих комбинезонах и защитных масках. Рядом коробки, а на полу – пластиковые ленты, полосующие пространство на квадраты, и в каждом квадрате – пластиковая бирка с номером.

Но не только это увидели Катя и Мещерский.

На полу лежали человеческие кости и черепа.

Ребра в свете софитов отливали темной желтизной.

Эксперт в комбинезоне и в резиновых перчатках держал в руках череп и аккуратно укладывал его в коробку.

– Когда они умерли? – тихо спросила Катя.

– Они не сами умерли, их убили, – ответил старший эксперт-криминалист.

– Кто?

– Кто сейчас на этот вопрос может ответить?

– А когда их убили?

– Давно. Судебно-медицинская экспертиза даст свой ответ после исследования. На мой взгляд, этим костям не менее ста лет.

– Сто лет? – переспросил Мещерский.

– Или около того. Там пуговицы на полу любопытного вида, фрагменты истлевшей одежды и кожаной обуви. Ничего ценного, впрочем, нет. Никаких дорогих вещей – ни колец золотых, ни часов. А в каждом черепе в области затылка – дырка.

– Дырка? – Катя нагнулась так низко, что едва не повалилась в дыру.

– Пулевое отверстие. И там несколько ржавых гильз. Их всех убили выстрелом в затылок, – сказал эксперт. – И сбросили в этот подвал. Всех семерых. Причем двое из них – дети, подростки, судя по останкам.

Катя отшатнулась – эксперт снизу протягивал ей коробку с уложенным туда в пенопласт черепом. Старший криминалист нагнулся и бережно принял коробку у коллеги.

– В потолке подвала обнаружены остатки ржавого железного люка, – продолжил он. – Но там все было сначала закидано щебнем с кусками угля, затем залито раствором. Замуровано наглухо. А уже позже на все это наложили бетон. В другие времена, когда пол в цехе переделывали. Этот подвал, по сути, никто не вскрывал почти целый век.

– Страсти какие, надо же! – произнес Виктор Ларионов.

Катя подняла голову – он смотрел в провал, в дыру, в склеп. На лице – гримаса отвращения и жалости.

– Несчастные люди, – произнес он. – И двое детей, вы сказали?

– Я вот одного не понимаю. – Мещерский подал Кате руку, помогая подняться. – Как беглый преступник сумел проломить этот пол? Если вы говорите, что столько слоев и цемента, и камня, и щебня? Как его угораздило проделать эту дыру?

– В цехе по всему полу просверлены шурфы. Там, вон там, и там, и здесь. – Эксперт-криминалист обвел темное помещение рукой. – Это первое, что бросилось нам в глаза. В кирпичных стенах то же самое. Видимо, на месте пролома шурфы разрушили несущие перекрытие. И потому возник провал.

– Мы проводили тут ремонт, мы же делаем реконструкцию здания, – вмешался в разговор Виктор Ларионов. – Я не силен в вопросах строительства, но думаю, что реставраторы это сделали, чтобы обнаружить под слоем штукатурки старинную кладку.

– И под полом тоже? – усмехнулся эксперт. – Бросьте. Вы что-то искали?

– Ничего мы не искали. – Виктор Ларионов махнул рукой. – Так, естественное любопытство тешили. Это же в прошлом знаменитая фабрика, историческое место, все эти развалюхи под охраной Архнадзора. Мы с компаньонами вообще археологов, специалистов по историческим памятникам пригласить хотели.

– И что же не позвали? – спросил лейтенант Лужков.

Катя отметила, что он впервые тут, в цехе, подал голос, а до этого лишь молча таращился в дыру.

– Денег нет. Сами видите – мы здесь все законсервировали до лучших времен.

– Примите еще один вещдок. – Эксперт протягивал снизу в пролом следующую пронумерованную коробку.

А в ней тоже череп. Желтая кость покрыта каменной пылью. Черные провалы пустых глазниц. И зубы…

Зубы отливали в свете софитов неестественной белизной, резко контрастируя с гнойно-желтым цветом скуловых костей.

Катя, похолодев, поняла, что этот череп принадлежит ребенку. Темные провалы глазниц сверлили пустоту. Зубы, лишенные десен, хищно скалились.

Эксперт-криминалист нагнулся, чтобы принять коробку.

И в эту минуту с улицы донесся вопль.

Он потряс Безымянный переулок от асфальта до крыш домов. Проник и сюда, за эти старые фабричные стены.

Вопль, полный боли.

Вопль, полный животного, первобытного страха.

Вопль раздался снова, когда они все – лейтенант Лужков, Сергей Мещерский, старший группы криминалистов-экспертов и Катя в арьергарде из-за невозможности быстро бегать на высоких каблуках – выскочили из цеха и ринулись в проход между зданиями.

Кричала, а точнее, дико визжала женщина, сраженная болью и ужасом.

Первое, что они увидели в Безымянном переулке, так это патрульную машину – полицейский выскочил из нее и застыл, как-то нелепо размахивая руками, уставившись на другую машину, иномарку, перегородившую переулок у кирпичного дома.

Дверь в иномарке со стороны водителя распахнута настежь, и рядом – никого. Так, по крайней мере, показалось Кате, когда она еще не миновала проход между домами.

Но затем она, как и они все, увидела: за багажником машины, на асфальте, в свете тусклого фонаря распростерлась на спине и сучила ногами в туфлях женщина. Рядом валялась ее сумка.

К женщине припала на четвереньках какая-то смутная массивная фигура. Она странно дергалась из стороны в сторону, вцепившись в женщину, и мотала, возила ее по асфальту, словно тряпичный мешок.

Женщина визжала, как резаная, и пыталась отбиваться. Лейтенант Лужков заорал: «Эй, что происходит! Отпустите ее!»

В этот момент существо, напавшее на женщину, видимо, заметило их. Оно отползло на четвереньках за капот, а затем поднялось на ноги и…

Катя на секунду замерла. Существо, все так же странно дергаясь и размахивая руками, быстро пошло, а затем побежало прочь из Безымянного в сторону Андроньевского проезда.

«Хромает… Нет, не хромает, это просто такая походка с подскоком… Словно собака на трех лапах, но это же не собака… Это человек… Что-то нескладное, странное в нем… Будто это Франкенштейн…»

Все эти непрошеные мысли вихрем пронеслись в голове у Кати. Они подбежала к пострадавшей.

Женщина средних лет с бледным породистым лицом и длинными черными волосами, в стильном дорогом шерстяном платье кремового цвета и туфлях. Рядом валяется черная шерстяная накидка – женщина не успела надеть ее, выходя из машины.