Трудно быть другом - Виктор Штанько

– Нет! – Внутри у Ромки все задрожало от напряжения. Он мечтал попробовать себя. – Я хочу… И мы еще посмотрим, кто кого, – вода для всех одинаковая.

– Я знал, что не струсишь. – Тренер обнял его за плечи. – Ты славный парень, Ромка. Следи за ногой. Особо не перетруждай ее.

Потом Ромка вместе с Сыроежкой двинули к Илюше. Сыроежка ему всегда дарит что-нибудь из своих акварелей. Илюша радуется ее рисункам. Они в красивых деревянных рамках висят у него по всей квартире.

Илюша родился с дефектом речи и говорит плохо. А потом еще не повезло: пьяная мать переходила с ним дорогу и оба загремели под машину. Она отделалась испугом, а Илюше переломало кости. И с десяти лет он не может ходить – ползком передвигается по квартире. Мать лишили материнства, и теперь Илюша живет с бабушкой Леной. Та души не чает во внуке. Но трудно им приходится: денег иногда не хватает даже на лекарства. Пенсия у Илюши небольшая, а у бабы Лены, хоть она и ветеран труда, совсем скромная.

Но баба Лена не унывает, ходит мыть в домах подъезды. «Ничего, – говорит она. – Господь Бог помогает нам.

А много нам не надо. Где большие деньги, всегда большие грехи, и их не отмолить никакими молитвами».

Вася Важен с друзьями собрались и купили Илюше специальный станок для обработки дерева, немецкий, дорогущий. До этого он орудовал только стамесками и шкуркой, но мог запросто превратить обыкновенный корявый сучок в настоящее произведение искусства. Сам Илюша не придавал этому особого значения. Вроде время убивал. А вот Вася когда-то учился в художественном училище и сразу понял: у Илюши талант. И решил заняться им вплотную – принес разные книжки по обработке дерева, художественные альбомы.

Деревянные изделия, выточенные Илюшей, Вася стал относить в магазины, где брали их просто на ура. И вскоре у Илюши даже появились заказы – теперь только успевай крутись. Но долго крутиться он не может – быстро устает…

Тук-тюк… тюк-тук… – звонко стучит костыль по бетонным ступенькам. Ромка с Сашей тащатся по лестнице: лифт не работает. Он часто ломается. А Илюша живет на восьмом этаже, и туда быстро не поднимешься.

Тук-тюк… тюк-тук… Илюша со своей верхотуры почти не спускается в лифте. Боится застрять в вонючей коробке. Жильцы уже не раз в нем застревали, вызывали аварийные команды. У одной бабули даже инфаркт случился с перепуга – из лифта сразу на «скорой» в реанимацию. Да еще беда: инваалидная коляска с трудом проходит в створки.

Мальчик выезжает на балкон, чтобы подышать кислородом и посмотреть на мир Божий. Особенно любит бывать там во время грозы, когда грохот над головой и сверкают по всему небу молнии. «Меня все это п-просто заряжает энергией! Кажется, вот-вот ноги з-зашевелятся и пойдут! И сразу выкину коляску с балкона, к ч-чертям собачьим!» Илюша, волнуясь, заикается, размахивает руками, как будто он на небе среди молний.

А баба Лена в это время слезами обливается, боится за Илюшу, молится. К ним часто заглядывает священник. Дарит книжки разные по религии. У Илюши мечта – вырезать из дерева икону святого Николая Угодника и подарить храму. Уже нарисовал эскизы и показывал батюшке, тот одобрил. И теперь дело за материалом – нужно подобрать хорошее дерево. «Правильное», – говорит Илюша.

Тюк-тук… тук-тюк… До пятого этажа дотюкали. Передых.

– Ром, а почему твой костыль такой тяжелый? С ним не напрыгаешься. И рука, наверно, устает…

– Не устает – хорошая зарядочка для руки. У нашего великого поэта Александра Сергеевича Пушкина знаешь какая трость была?! О-го-го! Почти четыре кило! А с виду пустячок. Видала на рисунках? Вот и у меня с виду пушинка! Подержи пальчиком! – смеется Ромка.

– Не-е… Спасибочки! – ответила Сыроежка. – Уже держала. Я не думала, что такая тяжесть, и выронила, чуть не по ноге.

– Повезло! А то бы – больница, наркоз, гипс! – веселится Ромка. – Почти два кило! По совету Бажена мне сделали этот костыль. Ты его палочку держала?

– Нет. Неужели и у него она такая же?

– Ха! – усмехнулся Ромка. – Потяжелее – три кило и плюс еще чуток. Во!

– А зачем Васе такая тяжелая палка?

– Для тренировочки. Но еще – его однажды чуть не убили! Не в курсе? Пьянь какая-то шла, и им не понравилось, что Вася хромает. Что он как бы не имеет права хромать! Жутко им это не понравилось. И давай глушить! «Сейчас мы тебе, урод, и другую ногу поправим! Как таракан, ползать будешь! Ж… нашу лизать будешь!» – Ромка даже задохнулся от ярости, от обиды. – Ну, Вася и выдал им «ж…»! Он всякие приемчики знает, вот и показал им цветное кино. Но после того случая на всякий пожарный решил сделать себе крепкую палочку. Друг подсказал. И сделал. Чтоб уже без страха толковать со всякой сволотой. Чтоб они…

– Ром… Успокойся… Плюнь ты на всех этих подонков! – Саша погладила Ромку по руке, сжимающей костыль.

– Я тебе не рассказал – не успел… – Ромка отдышался. – У меня тоже недавно встреча была. Иду вечером, на улице скины метелят пацана. Четверо. Ну, я и подал голос. Эти сразу на меня перекинулись. Думали, культяпый – разотрут по асфальту. Короче, побазарили… Вот этим костылем я уговаривал их. Сейчас пацан у меня дома. Он с гор приехал. У них там только одно дело – хлопок убирай, а он очень хочет учиться, аттестат – сплошь одни «пятаки». Дядя Серега его уже экзаменовал, так он на «отлично» ответил по всем предметам! Башковитый – прямо страшно! Зовут Тумаган.

– Как-как? – не поняла Саша.

– Ту-ма-ган! Что означает «орел, летящий над пустыней».

– Ту-ма-ган? Вот это имечко!

– Клёвый пацан. Я потом приведу его на канал. У него башка – прямо пирамида Хеопса! Ну, перекурили? Дыхалка восстановлена?

– Восстановлена! Айда!

Тюк-тук… тук-тюк… – веселый перезвон идет по лестнице.

Неожиданно, грохоча ботинками, мимо них промчались вниз два здоровенных амбала с перекошенными мордами.

– Куда это они? – удивилась Саша и даже высунулась в открытое окно на лестничной клетке: жутко любопытная она. – В тачку сели!

– На самолет, наверно, опаздывают. Видела рожи? Моя соседка, что этажом выше живет, стюардессой работает и тоже бегает как наскипидаренная. Опаздывает всегда. Да еще на шпильках скачет. Один раз спешила в аэропорт, и в метро шпилька пополам, а у нее рейс Москва – Токио. Сразу на такси. Короче, с одной туфлей в руке доскакала до своего самолета. Успела! Даже боли не чувствовала. Только когда взлетели, поняла, что сломала ногу, и уж там – в обморок. Ее Светлана зовут. Вот я и спрашиваю: «Почему вы всегда бегаете, уважаемая госпожа Сиракоко?» Она хохочет: «Иначе драйва нет, господин Романидзе!»

Тюк-тук… тук-тюк… Вот и восьмой этаж.

Дверь в квартиру Илюши почти никогда не заперта: к нему полно знакомых приходит.

– Эй, жители небоскреба! – заорал Ромка прямо от двери. – К вам прибыла делегация с далеких гор Тибета! Тибетские монахи шлют вам пламенный привет!